Роман в пустоши

Неизвестно, кого я больше убеждала в этом – его или себя. Расстояние, действительно, было небольшим, и прыгать тут всего ничего, но если иметь возможность хорошо оттолкнуться.

И он прыгнул, шатающийся камень из-под его ног ушёл назад, в провал вместе с надломленной колонной. Усилий Лаурсса хватило только на то, чтобы повиснуть на руках на крайней плите. К моему ужасу, она зашаталась под ним и мной, и я откатилась подальше, на следующую, пытаясь наматывать на себя пояс, как на ворот. Лиана, потрескивая, понемногу продолжала отрываться от удерживающих её корней. Только бы выдержала!

Я тянула изо всех сил, но Лаурсс действительно был гораздо тяжелее.

Да где же эти чёртовы мальваре?!

Наконец его торс показался над качающейся плитой, и он стал аккуратно ладонь за ладонью подползать ко мне. Не ослабляя натяжения пояса, я по чуть-чуть отползала дальше и дальше от ловушки. И вот Ла выбрался целиком на пол, выдохнул, улыбнулся мне… И сорвался вниз вместе с плитой, на которой лежал.

Я закричала от ужаса и боли от впившегося в руку пояса. Камень под Лаурссом не рухнул разом, а опустился, как бы вздохнув, что позволило мне не расцепить пальцы на лиане и не отправиться следом. Но, кажется, сейчас это уже было делом времени: до поверхности Лаурсс не дотягивался, а мне же едва хватало сил, чтобы не скользить следом, не говоря уже о том, чтобы тащить его наверх. Да и пояс долго не выдержит.

– Нодья, я перережу пояс.

– Нет! – вышло больше похоже на всхлип, чем на слово. – Подтянись на поясе, пока я держусь.

– Тогда я просто стащу тебя.

– Я держусь! Просто подтянись! – в глазах помутнело от предательских слёз. – Да помогите же! Кто-нибудь! Дарл! Вотар! Чёртовы мальваре!

С ужасом я услышала звук стали, выходящей из ножен. Рук я уже не чувствовала. Да почему же я такая маленькая?!

– Лаурсс! Нет! Я всё равно брошусь за тобой! Я люблю тебя!

Именно сейчас, в момент отчаяния я услышала шаги. Крича о помощи, я поняла, что мало-помалу движусь в сторону провала.

Из-за поворота выскочили Вотар с Эндором, мгновение спустя опустились по обе стороны от меня, схватили пояс…

Кажется, после я потеряла сознание, потому что, когда я открыла глаза, руки мои были аккуратно перевязаны, а над головой ветер уже разогнал тучи. Я лежала головой на коленях у Ла и всё, что могла – слушать.

Оказывается, как только я скрылась за поворотом, Дарл звал меня и они все поспешили следом за мной, но как я не могла догнать Лаурсса, так и они никак не могли увидеть меня. А Ла, оказывается, и не собирался уходить один, и сам не заметил, как ушёл далеко вперёд. Он тоже слышал вопрошающий голос, но что ответил, так и не сказал. Но после его ответа плиты вокруг него одна за другой стали проваливаться, а через мгновение его нашла я. Мальваре же не слышали нас до последнего моего отчаянного крика.

– Это морок, – подытожил Дарл. – Морок, древняя магия и ненадёжный от землетрясений пол. Вот что это. Дальше идём рука об руку и не расходимся.

Никто не возражал.

Когда была съедена последняя еда и выпита последняя вода, мы поднялись, чтобы продолжить путь по каменному коридору. Лоа-Лейттан рядом, мы почти внутри, – это чувствовал каждый из нас, напряжение нарастало, волнение охватывало всё больше с каждым сделанным шагом.

Снова сгустились тучи, укутав нас плотным полумраком – меж стен свет почти не проникал. Мы шли осторожно, прощупывая пол под ногами, не теряя друг друга из виду.

– Коридор расширяется, вы заметили? – обратил внимание Эндор.

– Вроде как и посветлее стало. Хороший знак. Быть может, мы всё-таки найдём отсюда выход? – ответил Вотар.

И как бы в подтверждение его слов проход резко свернул вправо, стены разбежались в стороны, и совершенно неожиданно мы оказались на краю залитой светом площади. Нестерпимый палящий жаркий свет поглощал всё вокруг, ослеплял, потрясал до глубины души. Потребовалось некоторое время, чтобы глаза хоть немного привыкли. И только после мы увидели их. Раскрыв рты и сощурив глаза мы смотрели, как сверкает золотом каждая из миллионов чешуек на огромных, до самого низкого неба, врат.

Глава 9

Нестерпимое свечение врат словно пронзало нас насквозь, выжигая изнутри, всё время, пока мы шли через гигантскую арку. От самих створок, и наружных и внутренних, остался только покорёженный остов. Но сама золотая, словно полыхающая изнутри, чешуя осталась нетленной.

Я не могла оторвать от неё взгляд: столько лет слышать истории о ней, видеть изображения… – и вот она, настоящая! Горит как солнце!

– Из чего она сделана? – я потрогала стену аккуратно, боясь обжечься.

Она была абсолютно холодной и гладкой. Постучала костяшками пальцев – звук еле слышен, провела ногтем по стыку чешуек – они, конечно же, держались намертво и выглядели только что поставленными.

– Никто не знает, Ноди, из чего они сделаны. Все называют их золотыми, но это точно не золото.

– Похоже на камень на самом деле, а я в камнях кое-что понимаю, – подал голос Вотар.

– Откуда бы наёмнику разбираться в камнях? – с ноткой презрения откликнулся Лаурсс.

– Я родом из Коноссера – города ювелиров. И меня, как и всех, готовили продолжать семейное дело.

– И как же ты оказался в столь незавидном положении? Мог бы сейчас пировать в Вольных городах, а не помирать с голоду на краю земли.

– Да вот говорила матушка за порог не ходить. А я пошёл.

– Не жалеешь? – мне хотелось как-то сгладить Лаурссову грубость.

– Ни капельки! Меня никакими коврижками обратно не заманишь. Пыль, скрюченные спины и четыре стены всю жизнь…

Я рассмеялась:

– Ну, знаешь ли, пыли и здесь хватает!

– Вы можете здесь оставаться и рассуждать о жизни, а я дальше пошёл. Сокровища ждут, – вставил Эндор.

– Не тебя одного! Идём, Ноди, – Лаурсс оторвал меня от созерцания стены, взял за руку и увлёк за собой.

Как бы ни было ослепительно свечение чешуйчатых врат, это оказалось ничем по сравнению с солнцем, залившим необъятную круглую площадь сразу за ними. Только что же было пасмурно и совсем не жарко, а здесь все сразу покрылись потом.

Стоило только окинуть взглядом вид, открывшийся за вратами, как я замерла в наполовину снятом кафтане, открыв рот. Я-то думала, что видела города и дворцы. Самые богатые замки нижнего Тайссери казались теперь жалкими лачугами. В тот момент я поняла, что увидев раз нечто подобное, уже никогда не стать прежней.

Широченная площадь, расчерченная замысловатым узором, поднималась от врат кругами, образуя низкие глубокие ступени, пересечённые лучами покатых дорог, каждая из которых упиралась в вырастающие прямо из скал сказочные дворцы, соединённые между собой ажурными галереями. Центральная же дорога уходила вперёд и вверх, поднимаясь среди каменных статуй и резных колонн, и упиралась в белый, как снег, дворец на самой вершине горы. Отсюда он казался не больше зёрнышка. Хотя и слова «дворец» было ничтожно мало, чтобы описать эту красоту вокруг.

Я вспомнила лачугу, в которой снимала комнату в Нуулакше, представила родительский покосившийся домишко… Как же такое может быть – мы живём в каких-то птичьих гнёздах, а такое возвели тысячи лет назад! Почему теперь так не строят?!

Не сговариваясь, рука об руку, мы медленно, боясь спугнуть такую красоту, пошли вперёд.

Мне ужасно хотелось охватить всё, каждое окошко всякого домика и дворца, и я непрестанно вертела головой во все стороны. Эй, а почему это нас внезапно шестеро?

– А где Эндор?

Вотар крутанулся вокруг своей оси.

– Вот дерьмо. Эндор! Где ты?!

Мы остановились, сбившись в кучку посреди необъятного пространства.