Не благословляйте мужа Тьмой

– Вы что наделали, ненормальные?! – проорал Ишейн, стремительным рывком взлетев над осыпающимся коридором. – Придурки полоумные! Чуть нас не угробили!

– Да вы и без нашей помощи прекрасно бы угробились, – не осталась в долгу я, зорко приглядывая за Шмулем, которому явно понравилось быть наездником. – Если бы не Зырян, мы бы вам даже мешать в этом благородном деле не стали.

Хвала Создателю, у фея хватило ума отвести взбешенную гусеницу в другую часть пещеры, и сейчас она ломала сталагмиты там. Благодаря чему у остальных появилось достаточно времени, чтобы выбраться, хотя это совершенно не означало, что можно оставить вошедшего в раж мелкого без присмотра.

– Какого демона вы вообще туда сунулись? – снова заорал белобрысый, подлетая ближе. – Велено же было внимания не привлекать и крупных тварей не трогать. А вы еще и пещеру вконец раздолбали! Где мы теперь охотиться будем, ты подумала?!

– Завтра подумаю, если выживу, – огрызнулась я.

– Твоего фея надо было удавить еще в младенчестве! Урод малолетний! Вернемся – сам его добью!

– Только тронь – р-рас-сполосую! – прошипела я, неосторожно выпуская клыки и когти. Но тут же скривилась от пронзившей правое плечо боли и стиснула зубы, когда следом за этим вся рука до самой шеи мгновенно онемела.

Демоны и суккубы! Как же не вовремя активизировалось Жабино заклинание!

– Па-а-аберегись! – внезапно заорал во весь голос фей, когда сколопендра резко изменила направление. – Хель, прочь с дороги! Кажется, я теряю управление!

Ну вот. Что я говорила?

Ожесточенно растирая руку, я отпрянула, пропуская чудовище, которое мчалось на всех парах. Шмуль по-прежнему трясся у него на закорках, мертвой хваткой вцепившись в чувствительные усики, но, судя по напряженному лицу, удовольствия ему это больше не доставляло. Более того, сколопендра внезапно заметалась не только по полу, но и по стенам и даже по потолку, отчего не сумевшего вовремя отцепиться фея болтало во все стороны. А когда она снова спрыгнула вниз, его зубы клацнули с таким звуком, что он был слышен даже с другого конца пещеры.

– Хеля-ля-ля-а… – отрывисто простонал Шмуль, когда громадная гусеница во второй раз проскакала мимо, чудом не напоровшись брюхом на сталагмит. – Сни-ми… ме-ня… от-сю-да-да!

– Шмулечка! – жалобно закричала откуда-то издалека Улька. Видимо, медведь домчался-таки до спасительной щели, и баньши, обернувшись, наконец получила возможность оценить произошедшие изменения. – Шмуль, пожалуйста, слезай оттуда! Мы в безопасности!

– Я бы-бы и ра-ра-ад, – проклацал зубами подпрыгивающий на загривке гусеницы фей. – Но-но не мо-гу-гу! Ме-ня сей-час вы-ыр-вет!

– Вася, сделай что-нибудь! Он же упадет!

Я недовольно зыркнула в сторону выхода, но команда болельщиков явно не собиралась покидать ставшую ненадежной пещеру. Потолок вместе с полом уже отчаянно тряслись, сверху то и дело падали мелкие камушки. Несколько сталактитов, которым не повезло столкнуться с обезумевшей сколопендрой, все-таки рухнули вниз, хорошо еще, что никого не убили. А гигантская тварь как скакала бешеным кузнечиком, так, по-видимому, и не собиралась останавливаться.

Я обеспокоенно поднялась повыше, следуя за гусеницей по пятам, но мне никак не удавалось ее догнать – эта зараза носилась по совершенно непредсказуемой траектории, не давая толком прицелиться.

– Все! – неожиданно простонал Шмуль, когда сколопендра во второй раз встала на дыбы, огласив пещеру пронзительным визгом. – Я больше не могу!

И, разжав пальцы, кубарем скатился по покатой спине.

– Крылья, Шмуль! – крикнула я, кидаясь ему навстречу. – Маши крыльями, мелкий! Ну же!

Но фей, если и услышал, не отреагировал. Закрыв глаза, он просто рухнул под ноги бешено скачущей гусенице, заставив меня похолодеть.

Запоздало увидев его перепачканные в слизи кулачки, я вдруг подумала, что могла ошибиться в оценке природных свойств этой твари – она все-таки оказалась ядовитой. А фей, наверное, не устал, а просто-напросто получил свою дозу яда и, продержавшись сколько мог, потерял сознание.

– Шму-у-уль! – испуганно закричала Улька под встревоженный рев привставшего на задние лапы медведя. – Вася, что с ним? Почему он не может лететь?

Я только зубами скрипнула, поняв, что не успеваю перехватить мелкого. Мои крылья и без того работали на пределе, следом за рукой онемело правое бедро и даже голень, но отпустить темную ипостась я не имела права – только она давала мне силы. И только она могла спасти нашего маленького друга.

– Шмуль, держись! – вдруг крикнул издалека еще один голос, заставивший меня еще больше ускориться, хотя казалось, что это уже невозможно. – Я иду!

А следом под ногами у сколопендры сверкнула крохотная белая звездочка.

– Марти! – беззвучно выдохнула я, увидев, как безвольно падающего фея прямо на лету подхватили тонкие руки ангела. Как бессильно затрепетали под двойным весом его серые крылышки, пытаясь хотя бы чуть-чуть замедлить стремительное падение.

Внизу под ними – сплошные скалы, усыпанные острыми зубьями разломанных перегородок. Такие же острые сталагмиты. Смертельно опасные щели, попав в которые, можно запросто переломать себе не только ноги, но и шею…

Понимая это не хуже меня, где-то вдалеке бессильно взревел и ударил лапами об землю проморгавший ангела Васька. Чуть в стороне раздраженно зарычали волки, которые тоже ничем не могли ему помочь. Громко взвизгнула баньши, что-то недовольно рявкнул Ишейн… Но я этого уже не слышала – все мое внимание было сосредоточено на двух крохотных фигурках, которые с огромной скоростью неслись прямо на камни, грозя вот-вот расшибиться насмерть.

Я не успевала их перехватить. Это правда. Но даже эта горькая мысль не мешала надеяться на чудо. И не позволяла остановиться, стремясь вперед всем своим существом, чтобы подхватить, защитить, закрыть собой драгоценных членов моей маленькой стаи.

В какой-то момент это чувство стало так сильно, что, кроме него, во мне ничего не осталось. Ни страха, ни сомнений, ни слабости в онемевшей руке. Я должна была там оказаться. Любой ценой, но обязана была к ним успеть…

И я успела.

Не знаю, каким чудом, но меня будто подтолкнуло что-то. Или, скорее, протолкнуло сквозь загустевший до состояния смолы воздух. Каким-то невероятным образом позволило обойти один из непреложных законов Преисподней. А опустило уже над самым полом, рядом с испуганно охнувшим ангелом, на руках которого мертвым грузом повис наш упрямый фей.

Не медля ни мгновения, я схватила этих дуралеев в охапку и со стоном взмыла вверх, отчаянно борясь сама с собой и очень надеясь, что натруженные крылья в самый ответственный момент не подведут.

Не знаю как, но из-под лап резко опустившейся сколопендры я все-таки вывернулась и даже умудрилась набрать высоту. Но мальчишки, хоть и худенькие, все равно оттягивали руки. Несмотря на то что Мартин весил гораздо меньше обычного человека, а кроха Шмуль и вовсе походил на пушинку.

– Быстрее, Хель! – во весь голос крикнула Улька. Вместе с ней нетерпеливо подпрыгнул медведь, что-то непонятное гаркнул Рисьяр, суетливо взмахнул руками Зырян, и тревожно заметались возле стены оба волка.

«Сколопендра, – напряженно рыкнул Сар, кидаясь мне навстречу. – Она тебя заметила и идет следом».

«Отвлеките… – прерывисто выдохнула я, с трудом волоча на себе ангела и фея. Я слышала, как за спиной здоровенная тварь с хрустом и грохотом доламывает оставшиеся целыми сталагмиты. – Хоть на чуть-чуть, иначе мне… не дотянуть».

«Хеля, быстрее!».

«Не могу!» – простонала я, чувствуя, как проклятое онемение… Жабин подарочек, чтоб ее надуло и лопнуло… медленно, но верно расползается по телу.

«Тогда создавай портал, – неожиданно велел Сар. – Такой же, каким ты только что добралась до Марти и Шмуля. Живее, Хель! Времени совсем нет!»

Я, как бы ни хотела разобраться в происходящем, не могла себе позволить тратить время на размышления. Сколопендра была слишком близко, уже дважды ее жвалы щелкали в опасной близости от моих ног, а темная ипостась больше не могла помогать мне вполсилы: еще немного, и заклятие скует меня по рукам и ногам, и тогда я камнем рухну вниз вместе с ребятами. А взять у ослабевшей ипостаси меньше означало потерять их еще быстрее.

«Портал так портал», – обреченно подумала я, пытаясь вызвать в себе то самое чувство острейшей необходимости очутиться рядом с друзьями. В конце концов, акинарцам виднее, что там на самом деле произошло. А если учесть, что во мне течет немалая часть крови мужа, может, я и правда теперь способна на что-то большее?

Как ни удивительно, но второе перемещение, свойственное лишь высшим темным, далось мне гораздо легче первого, будто я переступила через некий барьер и больше не нуждалась в дополнительных стимулах. Зато на этот раз я все-таки успела ощутить знакомое до отвращения чувство переноса. Сумела заметить, как за мгновение до переноса воздух вокруг меня подернулся тончайшей дымкой первородной Тьмы…

А затем мир вокруг нас схлопнулся. Сдвинулся. Стремительно приближающиеся стены пещеры на мгновение исчезли… чтобы тут же выскочить вновь, только гораздо ближе. Вернее, прямо у меня перед носом, заставив с испуганным воплем отпрянуть и резко свернуть.

Хвала Создателю, я вовремя заметила выход из пещеры и, чтобы не врезаться в стену, на полном ходу влетела в него как гигантская и не совсем трезвая моль. Как ни странно, узкую щель преодолела без потерь, отделавшись поцарапанным крылом и порванной штаниной. Даже мальчишек благополучно вынесла, с облегчением разжав руки лишь после того, как увидела впереди знакомую металлическую дверь.

А вот от выросшего словно из-под земли массивного силуэта увернуться уже не успела. И врезалась в него с такой силой, что зазвенело в ушах, а с потолка посыпались мелкие камушки.

Правда, и тут мне повезло – приземлилась я все-таки на мягкое. И даже хотела сказать спасибо неведомому благодетелю, но когда подняла голову и увидела, кого придется благодарить, отшатнулась. А встретив тяжелый, пронизывающий до костей взгляд, в котором не осталось ничего человеческого, поняла: мне конец, потому что такого Мессир точно не простит.

Глава 5

Как я слетела с инкуба, не помню. Неведомая сила вздернула меня за шкирку и отбросила на несколько шагов, прямо на выскочившего из пещеры Сара. Акинарец, не растерявшись, тут же перекинулся и подхватил меня на руки. После чего бережно поставил на пол, опять сменил ипостась на волчью и угрожающе оскалился.