Превратись. Вторая книга

– Два. – Сказал Всеволод.

– Нет, да это возмутительно. – Не унималась Веда. – Ни за что не поверю, чтобы воспитанная Сари поднимала с утра шум из-за каких-то яиц.

Веда уставилась на леопарда осуждающе. Тот как будто смутился.

– Если честно, она мне такое не поручала. – Признался он.

– То-то же. – Удовлетворённо заметила Веда. – Тайное всегда становится явным, запомните на будущее, служитель культа.

– Она варит, как всегда. – Сообщил сконфуженный Григорий.– Из общего счёта. А я просто хотел обзавестись приличным предлогом, чтобы пожелать вам доброго дня. Это ваше первое утро в городе.

– Очень любезно и учтиво. – Молвил дракон тоже довольно любезно и учтиво.

Григорий обрадовался. Он, подойдя ближе, засыпал их приветливыми расспросами, шутил, сообщил массу забавных сведений об истории и особенностях местности. Веда даже очень охотно слушала, круша гребешок. Пастор умолк, с восхищением глядя на акулу.

– Такая длинная шерсть. – Проговорил он, умиляясь. – Длинная шерсть.

Веда энергично кивнула.

– Да уж, вы тут не можете, как я посмотрю, похвалиться длинной шерстью.

Всеволод кашлянул. Веда отковыряла пальцем качающийся зубчик и положила его на карниз.

– А вот вы бы посмотрели на кропивнянского батюшку. – Продолжала Веда, самодовольно приглаживая волосы двумя ладонями. – Что бы вы сказали, хотела бы я послушать.

Она разобрала волосы пальцами и остриём гребешка, морщась, провела пробор.

Леопард призадумался.

– Кропивник, я слыхал об этом посёлке. Это что, там крапивы много?

Веда возразила, возясь с рядочком, который наощупь не показался ей ровным:

– Отчего же? Это совсем от другого слова.

– Да?

Вид у леопарда был заинтересованный.

– От слов кропить и кропило. – Растолковала Веда.

– Это ведь и крапива от того же слова. – Задумчиво заметил Григорий и спохватился. – Затеял филологический спор до завтрака. Пойдёмте, господа! Ежли, конечно, – опять спохватился он, глядя, как Веда убирает волосы, – вы готовы.

Веда показала ему изрядный пучок волос, вспыхнувший по свету золотом.

– Линяю.

Григорий подошёл ближе и, облокотясь на карниз, выразительно двинул бровями.

– Госпожа может осчастливить деревенского парня… если бы он решился попросить у неё драгоценный сувенир…

Веда хихикнула.

– Но он не осмелится.– Заверила она.– Не настолько же он нахал. К тому же, свои очёски лучше сжечь во избежание использования их для магических ритуалов.

– Это суеверие. – Пасторски подняв лапу, пожурил Григорий.

– Или ещё в еду попадёт. Впрочем…

И Веда, положив клок на ладонь, надула щёки. Золотистый клубок подхватился и, мелькнув на свету, исчез за лиловой клумбой.

– Птицам на гнёзда. – Объяснила она.– Хватит на завалященькое гнёздышко, и довольно с меня добрых дел на первую половину дня.

– Вы уже сделали доброе дело и не одно. – Серьёзно сказал пастор.

Не ответив на вопросительную усмешку акулы, он, мельком оглядев её, опять предложил, что, ежли можно, то, чтобы уже пойти, так как Сари не любит, когда опаздывают к приёму пищи.

Веда заторопилась и уронила гребешок. С кряхтением наклонившись за ним и снова показавшись в окне, она укорила Всеволода:

– Ты мог бы поднять.

– Извини, пожалуйста.

Леопард, с лёгкой улыбкой переведя взгляд с неё на дракона, вполголоса заметил:

– Господин находится по эту сторону окна.

– Я припоминаю одного-двух из своих знакомых, кому это не помешало бы. Это ведь элементарная вежливость. – Снова отнеслась акула ко Всеволоду.

– Сам не знаю, что на меня нашло.

– Неповоротлив ты для дракона.

– Такое больше не повторится.

– То-то же.

– Для этого надо обладать быстротою огня. – Пробормотал леопард.

Веда продолжала ворчать. Она села на край кровати и принялась обуваться, рассматривая свои туфельки. Собеседники по ту сторону окна тактично отошли и продолжали обмениваться утренними впечатлениями.

Стукнула дверь. Глянув в окно, они убедились, что Веда вышла из комнаты, затем опять открылась и закрылась дверь. Они слышали, как она спустилась с крыльца, и направились ей навстречу в обход дома.

Пустырь весь влажно сиял, и виднелась Ловарня, с крышами в ночной росе. Деревня казалась спящей, но что-то, быть может, лёгкие звуки шагов или запах готовящейся еды, убеждали, что это не так.

Всеволод подошёл к Веде и, предлагая акуле руку, негромко сказал:

– Мне так неловко.