Дорогая княжна

– Я далека от светских вечеринок, – мрачно откликнулась Иви, откидываясь до неприличия мягкую спинку и пряча руки в муфту.

– Не тушуйся, не откровенничай, но будь приветлива, – бросила Кая. – Имей ввиду, что после «светских вечеринок» многая информация будет использоваться против тебя.

Иви еще раз поразилась серьезности мисс Андервуд. И объему её знаний.

Карета остановилась. Дверь открылась – и на лицах девушек как по заказу расцвели улыбки.

Лакеи подставили к порогу ступеньку, помогли девушкам выбраться из экипажа. На улице каждую группу институток встречали двое слуг в белых масках, которые закрывали все лицо. На подушках, которые они держали в руках, лежали черные кружевные маски, почти прозрачные, созданные для того, чтобы бросить на лицо владелицы легкую тень загадочности, а не скрыть её личность от остальных присутствующих.

Когда Иви и её спутницы справились с аксессуарами, слуги повели их по тщательно почищенной лестнице наверх.

Оказалось, что маскарад проводили не в самом замке, а в зимнем саду – огромном помещении, в котором было очень светло и душно. Ароматы всевозможных цветов мешались с парфюмами дам, забивая нос и дурманя рассудок. По залу скользили слуги с подносами, на которых шипело пузырьками шампанское и громоздились закуски.

В целом маскарад не произвёл на Иви какого-то особого впечатления. Сначала они поприветствовали императрицу, а после включились в череду бесконечных танцев. Танцевала Иви крайне неуклюже, да и в целом – скучала, даже когда придворные поэты читали свои вирши между танцами, и выступала певица очень объёмных форм. А вот Кая и Лола, казалось, чувствовали себя абсолютно комфортно, искусно кокетничая с придворными лордами.

Ладный ритм вальса прервали другие инструменты, создавая какофонию, которая вылилась во что-то резкое, звонкое и несколько нервирующее. Но по лицам придворных и девушек-институток, которые так или иначе были знакомы с императорскими балами, Иви поняла, что происходящее ничуть не пугает их, даже напротив – будоражит.

Зал начал заволакивать туман, вдоль стен заскользили тени, которые гасили свет. Вскоре гореть остались лишь разноцветные фонарики. Под ритмичную музыку в зале начали появляться молодые мужчины в грубых деревянных масках. Рубашки их были расхлёстаны и открывали неаккуратно нарисованные орнаменты на телах незваных гостей. На степенных лордов империи их появление не произвело никакого впечатления, а вот молоденькие девушки с готовностью завизжали.

Мужчины спускались с балконов на веревках, заключая барышень в круг в центре зала. Когда те пытались выскользнуть из круга, их бесцеремонно хватали, ловили, подхватывая на руки, чтобы после вовлечь в безумный хоровод. Кто-то шарахался от незнакомцев, кто-то оседал на их руки в кокетливом обмороке, а кто-то совершенно не противился, составляя пары и с удовольствием принимая участие в веселье. Несколько самозванцев, вооруженные фальшивыми шпагами, оставались вне круга, отгоняя молодых графьев да князей, которые были заинтересованы институтками и юными фрейлинами императрицы и пытались вызволить их из порочного круга.

– Что происходит? – крикнула Иви Кае, едва заметив ее.

– Они – дикари из Тей-Леа, – ответила та.

– Что?!

Дикари на таком светском мероприятии?

– Расскажу позже! – едва успела бросить ей Кая, и исчезла среди танцующих. И тут же Иви опрокинули вниз, подбросили, подхватив под ягодицы – и она оказалась вовлечена в хоровод. Хлопок, оборот вокруг себя, еще хлопок и круг, крепко держась за плечи своих соседей – Иви машинально двигалась в танце, чувствуя будто пьянеет от происходящего.

Вакханалия кончилась так же быстро, как и началась: свет окончательно погас, зал провалился во тьму. А когда слуги спешно разожгли свечи, оказалось, что в центре зала больше никого нет, кроме чуть помятых и раскрасневшихся девушек.

Иви нашла взглядом Каю, схватила с подноса слуги два бокала с шампанским и направилась к ней.

– Тей-Леа? Разве есть такая страна? – Ив протянула подруге фужер.

Прежде чем ответить, та сделала большой глоток.

– Есть. Но никто о ней не говорит. Её жители – отщепенцы. Они не признают ни наших порядков, ни нашей веры. Их границы закрыты, но говорят, что некоторые страны ведут с ними торговлю – и на удивление весьма успешно. Их боятся. В лесу, который скрывает их страну, что-то происходит. Но некому рассказать: все, кто уходит туда, больше не возвращаются. А если возвращаются, то разум их поврежден. Иначе никто не может объяснить их рассказы об огненных конях, что опускаются с небес, чтобы прогнать незваных гостей, и шепоте деревьев, который сводит с ума и внушает разные… непотребства.

– О, – Иви озадаченно поднесла бокал к губам. Она уже несколько раз давала себе слово ничему тут не удивляться, но краски историй все сгущались. Из-за этого становилось не по себе.

– Просим прощения за прерванную беседу, – к девушкам приблизились два молодых человека. Один из них был одет во фрак, который всем своим видом кричал о его дороговизне, а второй – в форму, отдаленно напоминающую Иви французский военный мундир.

– Как только вы вошли в залу, я не могу оторвать глаз от вашей блистательной красоты, – обратился юноша во фраке к Иви. И та могла поклясться, что если бы она не помнила о том, что нужно держать лицо, брови обязательно полезли бы куда-то к потолку.

– Могу я любоваться на вас в следующей мазурке? – продолжил свою витиеватую речь молодой человек.

Иви потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что таким образом её только что пригласили на танец.

– О, – она моргнула, словно это помогло бы собрать мысли воедино. – А могу я узнать, с кем имею честь танцевать?

Юноша во фраке оглянулся на своего спутника.

– Перед вами Киприан Модестан, дофин Алхеи.

Иви нахмурилась, даже не пытаясь удержать в голове сложное имя, а уж тем более – титул нового знакомого.

– Я прошу прощения, м-м-м… пан, но в мазурке вам удастся лишь разочароваться.

– Что ж, если танцы вам не по вкусу, может составите мне компанию на чашечку кофе?

– Благодарю. Но поговаривают, кофе на ночь – вредно.

Чужая душа, кажется, только что хлопнулась в обморок.

Рядом Кая недвусмысленно громко сложила веер. Девушки в недоумении уставились друг на друга: Иви не понимала, для чего к ней пристал противный дофин в перчатках белоснежных настолько, что глаза кололо от этой белизны, а Кая не могла взять в толк, почему бестолковая подруга так настойчиво отвергает подарок судьбы.

Дофин переглянулся со своим провожатым, назначение которого так и осталось загадкой, нервно отсалютовал девушкам и удалился неуверенной походкой, оставив после себя привкус едкого парфюма на языке.

– Почему ты не приняла приглашение? – Андервуд шлепнула Иви веером по плечу. – Ты настолько не уважаешь двор и возможность принести честь в свою семью?

– Нет, – Эвелин возмущенно повернулась к Кае, но тут же приложила палец к губам. – Хотя подожди… Да. Да, именно настолько.

Не найдя вразумительного ответа, Кая ладным движением раскрыла веер и удалилась, словно боясь попасть под дурное влияние своей соседки.

*****

Следующий месяц пролетел незаметно. До выпуска оставались чуть больше двух недель, и в честь этого в академии устраивались гадания. Как положено – на суженого-ряженого. Всем хотелось привлечь внимание какого-нибудь аристократа на выпуске.

Педагоги академии об этом обычае или не знали, или смотрели сквозь пальцы, позволяя девушкам отвлечься от институтской рутины.

Гадала институткам травница, прозванная панной Калиной. Жила она на территории института в деревянном домике для слуг. И несмотря на то, что в Сен-Рур служил первоклассный медикус, профессионал в средневековых условиях Штагара, многие с охотой обращались к Калине за травами от головной боли или за мазью от ожогов и ссадин. Говорили, что она даже переломы заговаривала так, что они срастались быстрее.

И теперь, под покровом ночи, прикрывая свечи ладошками от ветра, девушки бежали к домику травницы, хихикая и подталкивая друг друга. Иви ни в гадания, ни в заговоры не особо верила, но атмосфера гаданий манила своей загадочностью даже самого отъявленного циника.

– Панночка Калиночка, вот и мы! – девушки гурьбой ввалились в тесную горницу.

Иви нашла взглядом хозяйку. Она ожидала увидеть сгорбленную годами старушку, но узрела молоденькую девчонку, вряд ли старше ее. её черные пушистые косы были перепутаны серебряными нитками, к широкому опояску были прикреплены стеклянные и глиняные резные бусины. Несмотря на то, что одета была Калина как обычная девушка Штагара, в её лице угадывалась примесь каких-то других (“Не славянских”, – решила про себя Иви) народов.

– Много вас, – голос Калины оказался тихим и нежным. – Всем не погадаю, не у всех судьба ясно видна. По одной заходите. Не смущайте ни друг друга, ни духов. Кто из вас самый смелый?

Иви не успела сообразить, что нужно делать, как вдруг осталась с гадалкой наедине.

– Самая смелая? Или самая любопытная? – панночка Калиночка взглянула на нее, наливая в небольшую миску воду.

Иви неуклюже дернула плечом, не зная, что ответить.