Варенье из падалицы

В ночном небосводе застряла телега Большой Медведицы.

Завели кошку, а не гладите!

В августе все подоконники завалены палыми яблоками, и дачи делаются похожи на бильярдные.

Коленчатый ход поездов.

На сцене расселся ансамбль народных инструментов, все как один с глуповатыми лицами.

«Что-то мне на теле тоскливо!» – пожаловалась ей подруга.

Судя по запаху, до меня в приемной сидел человек в калошах.

Я и не думал, что снова встречусь со знаменитым слоненком Москвичом, в детстве виденным в зоопарке. Только теперь, в Зоологическом музее, у него были стеклянные глаза и широкие портновские стежки на брюхе.

Товарняк прогрохотал так близко, обдав мазутным ветром, что на миг он почувствовал себя Анной Карениной.

С платформы валила толпа толстосумчатых баб.

Шелестя по асфальту когтями, пробежала собака.

Пьяненькая девчонка-строитель из лимитчиц, в перепачканном краской комбинезоне, пристает к прохожим с целой гроздью водочных бутылок в авоське, предлагая отметить получку.

Те отмахиваются. Удивленно-отчаянно она только бормочет вслед:

– Ну и город! Выпить не с кем!..

Небесный Дизайнер.

Значит, так: водка, сигареты, цветы, гондоны. Вроде для дома все купил.

Играл ли Ду Фу в фут-бол?

Вообще-то все искусство – реклама. Творения Божия.

Готовясь к переходу в мир иной, не мешало б подучить мертвые языки, вроде древнегреческого. Там будет масса интересных собеседников.

Прошел какой-то, важно раскачивая шубу.

Тот самый переулок, где Берия охотился на старшеклассниц.

Говорящие часы заговорили с инопланетным акцентом.

Выйдя в отставку, майор написал книгу авангардистских стихов, составленных из паролей, запомнившихся за все годы службы. Она имела успех у критики, а также у зарубежных разведок.

Весь мир казался ей одной громадной спальней.

Из романа «Машина времени»:

– Сослать в 37-й!..

На шкафу в кабинете астрономии пылился зеленоватый глобус Луны, похожий на заплесневевшую головку сыра.

Мысли в голову приходят, но такие короткие…

Из тех губастых бабьих лиц, которые улыбнутся влажным ртом, и вид такой, будто раздвинула ноги.

У них денег – жопы не клюют!

Некто Нектович.

Мышей бояться – книг не писать.

Утреннее поучение сыну: «Мир не спальня, а столовая. И человек в ней – едок».

Из-за распухшей губы он приобрел какое-то древнерусское произношение.

Театральный режиссер Гуревич просил называть себя запросто: «Гуру».

2001

По набережной ползла целая вереница грузовиков с коническими грудами снега в кузове, вроде каравана белых дромадеров.

… китаец только мяукнул что-то по-своему и упал.

Длинный фуршетный стол плотно обступали писательские спины. Через каких-нибудь полчаса они поредели и расступились; на всем белоскатертном пространстве среди перепачканной пластмассовой посуды лежала на блюде одна-единственная виноградина. Она-то мне и досталась.

Еще там был круглоголовый критик с кудрявой бородкой клинышком, похожей на бабий лобок.

Опечатка: «Автор задерживает свой вздор на…»

У нас состоялся глубокий и бессодержательный разговор.

«… с изображением ангела в натуральную величину» (из каталога).

Выучить язык, на котором «утренник» – это детский праздник, «дневник» – тетрадка для оценок, «вечерник» – студент высшего учебного заведения, а «ночник» – осветительный прибор, – невозможно!

Отношения с музыкой у него были, как у обыкновенного человека с едой: покушать любит, но путает куропатку с рябчиком.

Маленькая лохматая душа кошки.

В этот ранний час пустой, с перевернутыми стульями и раздернутыми шторами ресторанный зал заполняли утренние звуки: голоса уборщиц, звон посуды из буфетной, далекие телефонные звонки в кабинете директора, пробуемый настройщиком рояль…

Эти окна с лепниной еще помнят те времена, когда по тесному Арбату проезжали вожди в круглозадых послевоенных автомобилях.

Затиснутые между домами дворики, где днем прогуливают детей и собак, а ночью распивают.

Кому – праздники, а кому – будники.