Доказательство жизни

Ночь уходит, захлопнув
незримые двери.
Ночь уходит в паренье, во
тьму пустоты,
где на пыльных дорогах
считают потери
стражи алой зари и
полночной звезды.
Просыпаются звуки в
чертоге осеннем
и разлито вокруг
обещанье чудес,
и опять под моими
ногами ступени,
уходящие вверх, в
беспредельность небес.

«Есть предельная масса несказанных слов…»

Есть предельная масса несказанных слов,
ненаписанных писем, непролитых слёз,
что смывают бесследно основы основ
и глядят на тебя сквозь припухшесть желёз.

Есть предел, за которым цветок, увядая, поник.
Нет дороге конца, лишь в начале пути
тишина порождает сквозь боль чей-то крик.
Пожелай ему птицею вверх – не ползти.
Пожелай ему сотни дорог и бесценных даров,
пусть немного, но верных и добрых друзей,
много писем и сказанных вовремя слов
на облитых росою дорожках аллей.

«Высыхает Эвксинский Понт…»

Высыхает Эвксинский Понт
и сгорает в небе звезда.
Под дождем нежит спину зонт,
превращается в лёд вода.
Станет кипой бумаги бор,
никогда не увидит птиц юг.
Будет ветер гнать волны и сор,
и не будет на севере вьюг…
Не исчезнет ни зависть, ни лесть
пока жив хоть один человек —
там где подлость его, там и честь,
и любовь скоротает с ним век.

«Вдруг стало меньше слов и света…»

Вдруг стало меньше слов и света,
когда в бездушности своей бегущая строка
сказала мимоходом об убытии поэта
и что-то смутное про грош и лодку старика.
Я не сужу, чтобы не быть судимым:
у каждого свой путь, своя судьба.
Как много тех, не долетевших и недолюбимых,
чья жизнь – лампада на ветру и вечная мольба
о мире для души в периметре Земли,
и толике тепла в безмолвном одиночестве квартиры;
о мужестве для тех, кто на мели
латает клочья парусов в прицеле канониров.
Мир вам, ушедшим за завесу пепла,
ступившим в воды сумрачной реки,
Всем тем, чьи крылья изломали ветры
в тот миг, когда вы были к небесам близки.

«Полночный шорох во дворах…»

Полночный шорох во дворах
на мысль наводит о метели,
но это листья облетели на дубах
и стали мягкой декабрю постелью.
Какие встречи, мысли о друзьях,
сокрытом в календарь веселье,
когда исчезло золото в ветвях
и сквозняки по-зимнему запели?
Какие вечера при тающих свечах,
соперницах бездушного вольфрама,
когда зима у осени в глазах
и первый иней в уголке оконной рамы?
А где-то высоко, в свинцовых облаках,
из башни белой вниз струится пенье,
но каждый шаг наверх приносит страх
и имена друзей стирает со ступеней.

«Страшно, когда в доме кончились свечи…»

Страшно, когда в доме кончились свечи,
темнота захватила кварталы в свой плен.
Страшно, если выходишь из дома под вечер,
а за дверью провалы разомкнутых стен.

Страшно в отчаяньи, когда слово сорвалось
и камнем стремительно бросилось ввысь.
Страшно ждать его возвращения – ведь казалось,
не будет отмщением неизбежность падения вниз.

Страшно верить в несбыточность чуда
и в конечность всего, в том числе и себя.