Не в своём уме. Сборник рассказов

– Мааааааам!

От крика из-под крыши сорвался голубь, захлопал крыльями и улетел в сторону Луны. Мужик подождал ответа, но было тихо.

– Мааааааам! – раздалось ещё раз.

На пятом этаже открылась форточка, звякнули какие-то банки.

– Ты чего орёшь? – донеслось сверху.

– Мам, брось ключи, я их забыл!

Через минуту внизу что-то звякнуло об асфальт и из форточки прокричали:

– Нашёл?

– Да не видно ни хрена!

Наконец он нашёл ключи и дверь поддалась.

Кто-то остановился посреди двора, послышались разговоры:

– А у тебя какой звонок стоит на мой вызов?

Раздались скрипы и визги, и довольный голос произнёс:

– Прикольно! А у меня на тебя тоже классная песня!

Те же самые скрипы повторились ещё раз.

– А хочешь включу, что я на Таньку поставил?

Открылась дверь подъезда, из неё выскочил давешний мужик с криком "Поубиваю всех!". Любители скрипучих рингтонов побежали, открылась форточка, и из неё закричали:

– Серёжа, ты ключи взял?

Через полчаса пришёл дворник и заскрежетал метлой по чистому асфальту.

Следующий день был тяжёлым. Любители халявы поехали на экзамены с опозданием, бабушка прямо с утра спалила кашу, обладатель баса – Серёжа проспал на работу, все остальные в полудрёме разбрелись по своим делам. Только коты оставили свои ночные заботы и, свернувшись клубочками, сладко-сладко спали.

Достойная зарплата (http://realex1978.livejournal.com/12132.html)

В последние дни из-за горизонта начала показываться зарплата. Она манила к себе как миражи в пустыне, но и, подобно миражам, в руки не давалась. Все передвигались не дыша, боясь спугнуть сладостные видения.

– А представьте, если бы её выдали сегодня! – доносился шёпот из соседнего угла.

После этих слов можно было наблюдать мечтательное выражение на лицах всех услышавших. Особо замечтавшихся приходилось насильно возвращать к работе из мира грёз.

Больше всех страдал Николай Степанович, который в прошлом был женат бесчисленное число раз и имел детей всех возрастов с одного года до двадцати лет. После зарплаты несколько дней он приходил из дома с обедом, бережно завёрнутым в пакетик и спрятанным в глубинах бездонного портфеля. Затем обед сменялся парой бутербродов, одним бутербродом ну и просто куском хлеба. Ближе к концу месяца Николай Степанович, не стесняясь, таскал у зазевавшихся коллег бублики. Все относились с пониманием, но бублики старались прятать.

Второе место по страданиям занимала девочка Маша. Она постоянно откладывала деньги, чтобы поехать отдыхать в Таиланд, но каждый месяц натыкалась в магазине на какую-нибудь потрясающую вещь, сопоставимую по стоимости со всей зарплатой за полгода. В результате от мечты о Таиланде у Маши постоянно оставались только обои на рабочем столе компьютера, с которых призывно махала листьями пальма.

Третьим в этом скорбном списке был директор, который страдал не столько от недостатка зарплаты, сколько от необходимости платить её кому-то. Его любимой фразой была "Я вам за это деньги плачу!", и он постоянно повторял её, перемещая ударение от одного слова к другому в зависимости от ситуации. Несмотря на всё это, приближающаяся зарплата не вгоняла директора в депрессию, он становился весел, добрел и даже иногда можно было слышать от него радостный возглас, роднивший его с подчинёнными:

– Мы же за это деньги получаем!

Все остальные страдали одинаково. Получали зарплату, оплачивали кредиты и оставшуюся часть месяца старались ходить в магазин, не беря с собой денег. Иногда кто-нибудь срывался и незапланированно покупал себе сосиску в тесте, а некоторые срывы приводили к совсем тяжелым последствиям типа покупки телевизора или даже шубы. Конечно эйфория от покупки быстро проходила, но несчастный сорвавшийся продолжал делать вид, что деньги потрачены не зря и ему приходилось либо смотреть телевизор всё свободное время, либо носить шубу до наступления июня.

И в этот раз всё должно было состояться по уже давно обкатанному сценарию. Все предвкушали много раз пережитый, но по-прежнему радующий миг, когда Николаю Степановичу приходила смс о зачислении зарплаты. В день зачисления Николай Степанович был популярен и постоянно отбивался от назойливых коллег, предлагая самим подключить такую услугу.

– Хватит получать удовольствие за мой счёт! – кричал он очередному интересующемуся, что, впрочем, никого не останавливало. Да и сам Николай Степанович ругался больше для привлечения дополнительного внимания к себе. Все относились с пониманием и не прятали в этот день от него бублики.

К сожалению жизнь любого человека устроена таким образом, что привычный порядок вещей в какой-то момент обязательно должен нарушиться. То ли это незыблемый закон мироздания, то ли это второе начало термодинамики, трудно сказать. Так или иначе, такое случается всегда, и очень редко что-то само по себе меняется в лучшую сторону.

Подтверждением этого стало внезапное появление директора на работе в девять утра, что случалось до этого только один раз, когда его выгнала из дома жена, и ему пришлось ночевать в своём кабинете. Он забежал в офис и даже не обратил внимания на то, что половины работников нет на своих местах. Разбалованные поздним появлением начальства, они приходили на час позже и весьма гордились этим своим противостоянием системе.

Директор закрылся в кабинете, а в это время все, кто имел несчастье прийти вовремя, начали обсуждать причины этого редкого явления. Причины назывались самые разнообразные – от банальной бессонницы до неблагоприятных дней по восточному гороскопу.

К обсуждению постепенно подключались опаздывающие, поэтому список вариантов расширялся до тех пор, пока кто-то не предположил, что грядут сокращения и урезания зарплат. После такого все погрустнели и разбрелись по рабочим местам раскладывать пасьянсы.

Никому не работалось, мысль о наступающих тяжелых временах напрочь отбила желание трудиться. Опустело даже место вокруг кулера, хотя обычно там всегда собиралось не менее трёх человек для познавательных бесед. Было очень тихо, только один раз кто-то шёпотом запел: "Перемен требуют наши сердца…", но в него бросили степлером, и он умолк.

Ближе к середине дня директор вышел из своего кабинета и попросил всех собраться. Собирались в полном молчании, глядя в пол, отчего коллектив стал похож на не выучивших уроки школьников.

– Вчера вечером произошло очень странное и неожиданное событие, – начал свою речь директор, – из центрального офиса пришло распоряжение об изменении зарплаты. Со следующего месяца она будет увеличена на двадцать процентов в связи с хорошими показателями нашего отделения.

В задних рядах сотрудников кто-то упал в обморок, но никто не заметил этого. Все стояли в полной растерянности, не понимая, что произошло.

– Всё, идите по местам, – закончил директор, развернулся и скрылся в кабинете.

Все стояли в недоумении, переглядываясь. Новость была хорошей, но оставалось неясно, откуда у директора такое невесёлое настроение. Получалось, что у всех был и повод для радости, и повод для беспокойства одновременно. Эти двойственные чувства привели к тому, что в конце концов все медленно и молча разбрелись по местам, кроме упавшего в обморок. Этого несчастного привели в чувство, подняли, ещё раз сообщили новость, а после его попыток радоваться описали ситуацию в целом. Так что он тоже в задумчивости побрёл к своему компьютеру.

Снова не работалось, хотя предположения начали появляться и особо смелые стали вслух делиться своими мыслями с коллегами. У кулера вновь собралась толпа любителей интеллектуальных бесед, кто-то ушёл на перекур, чтобы поболтать на улице, остальные гадали прямо на местах.

Когда рабочий день почти закончился, директор выскочил снова, прошелся по всем кабинетам и, не сказав ни слова, вернулся к себе. Все осмелевшие повторно напряглись, но день заканчивался, предлагая идти по домам, чем большинство и воспользовалось. Оставшиеся тоже собирали вещи и уходили, пока на этаже не остался один Николай Степанович. Ему очень не хотелось домой, но он пересилил себя – выключил компьютер, взял портфель и пошагал к выходу.

Перед дверью в кабинет директора он приостановился, так как дверь была приоткрыта и из-за неё доносился голос директора, говорящего по телефону:

–…да я же говорю тебе, всё время они заняты чем угодно, кроме работы! Я смотрел, всегда смотрю! Кто в Интернете, кто играет! Они сидят и обсуждают новые туфли, рыбалку, кофе пьют бочками! Никто не работает! Никто! Пока не наорёшь, вообще ничего не делают!

Директор замолчал, видимо, выслушивая ответ. Николай Степанович почти ползком пробрался мимо двери и уже в спину ему донеслась новая реплика из кабинета:

– Нет, не это меня беспокоит. Я знал, что все бездельники! Просто нас поощряют за хорошие показатели. И я вот теперь думаю, а что же тогда они в других отделениях делают, что работают ещё меньше? Как? Как у них это получается? Я теперь не засну с этой мыслью!

Николай Степанович осторожно, чтобы не шуметь, закрыл за собой дверь на этаж и побежал вниз по лестнице, мысленно обещая себе завтра же удалить пасьянс с компьютера и доделать отчёт, начатый ещё в прошлом месяце.

Ловись рыбка большая

Не так давно я валялся на диване с книжкой и вдруг совершенно неожиданно заснул. Не то, чтобы книга была скучной, нет. Видимо, в какой-то момент мозг просто решил отдохнуть от меня.