Падение врага вижу, когда Давыдов спрыгивает с коня и приподнимает мою голову.
Удалось-таки!
В глазах темнеет… Склонившийся Денис Васильевич, высокие деревья, ржущие лошади – всё теряет очертания.
– Митька, родной, ты как? Ты ж меня от смерти спас! Потерпи, сейчас закрою рану! – стоящий на коленях Давыдов прижимает платок к моему боку.
– Денисс Вассильич, а я так и не сссделал щщщей! – слова выходят с трудом, будто тащу гранитные валуны.
– Митька, родной! Да я тебе сам каждый день варить буду, только живи! – Давыдов слегка приподнимает меня, придерживая за плечи.
Смутно проступают усы, щеки… Остальное проваливается в темноту… По телу волнами расходится лютый холод… Серые сумерки клубами застилают глаза…
– Не отдавай на поррругание з-з-землю русскую! – я из последних сил хватаюсь за доломан. – Ты уж не гневайссся, пок-поклониссь за меня Анассстасссьюшшке…
– Не отдам, Дмитрий! Уж если они до такой подлости опустились, что из-за кустов стреляют, то и я в партизаны уйду. Отомщу за тебя, за Россию! Клянусь! – слова Давыдова проступают через вату, заложившую уши.
– Денис Васильевич! Французы перешли в наступление! Получен приказ отступать! – доносится ещё один голос.
– Митька! Вставай! Родной! Не смей умирать! Вставай! – трясет за плечи Давыдов.
Полная темнота… Холод…
Получено знание:
Обращение с медной гранатой охотника
Продолжение следует…