Пробуждение

– Она все время хочет казаться сдержанной, даже безучастной. И в этот раз она сделала вид, что это ее касается опосредованно, но, когда я развернулся, чтобы покинуть ее, она, рыдая, бросилась мне на шею и сказала, что любит тебя и все это время думала о тебе, но никогда не могла позволить себе признаться в этом, потому что ты женат. Я ей оставил свой телефон и строго-настрого запретил ей звонить на него со своего сотового либо домашнего. Через месяца два она приехала по турпутевке и позвонила мне из отеля. После чего я отвез ее к тебе. Она долго плакала, сидя у твоей кровати. Спустя пару часов она попрощалась и сказала, что лучше бы она не знала ничего о тебе, что ее сердце вот-вот разорвется, что два месяца не находила себе покоя, что у нее есть молодой человек, который зовет ее замуж, что она хочет детей и не знает, как ей теперь быть. Мне кажется, с ней была истерика. Прощаясь, она попросила сообщить ей, если будут какие-либо изменения в твоем состоянии, в лучшую или худшую сторону. С тех пор я с ней не связывался, и я ничего не знаю о ее судьбе.

– Спасибо, дружище!

– За что?

– За все. Не забудь про меня завтра. Мой сын что-нибудь знает обо мне?

– Мы никогда с Дашей не говорили о тебе. Считали, что так будет лучше для ребенка. Я думаю, когда ты встанешь окончательно на ноги, этот момент созреет.

– До завтра, – попрощался Максим, чувствуя, что на него сегодня свалилось очень многое, что ему необходимо осмыслить и прочувствовать.

***

– Что с Вами, Максим Павлович? – с определенной долей тревоги спросила Катя, войдя в палату и заметив, что Максим никак не отреагировал на ее появление, неподвижно продолжая глядеть в условную точку на потолке. – Что с Вами, Максим Павлович? – повторила вопрос Щебетунья, не дождавшись никакой реакции на заданный вопрос.

– Знаете, Катя, иногда я думаю о том, что моя жизнь – это не некий продукт моих последовательных усилий и реализованных планов, а какая-то написанная кем-то свыше программа, которую я выполняю, и иногда бросаю взгляд как бы со стороны на свой путь и думаю: «Неужели это все происходит со мной? Почему именно со мной? Неужели нельзя было, придя домой со смены, потрепать за кудри шалуна-сынишку, обнять красавицу-жену и выпить спокойно душистого пива, глядя какое-нибудь глупое реалити-шоу?».

Не поняв причины столь странного состояния Максима, Катя быстро захлопала глазами, но, быстро выйдя из ступора, произнесла:

– Сегодня Ваша традиционная индейка, Максим Павлович, – и, немного подумав, добавила: – Вы не кручиньтесь, Максим Павлович: двух одинаковых жизней не бывает. Каждому свое.

Как бы ни был банален комментарий Кати к фабуле, произнесенной Максимом, он все-таки принес некоторое облегчение Максиму.

Вскоре появился Дмитрий, как и обещал, в указанный срок.

– Документы готовы, старик! – пальнул с порога Дима. – Как только ты почувствуешь себя лучше, мы можем выдвигаться.

– Я готов. Во всяком случае, несколько часов, для того чтобы преодолеть границу, я смогу продержаться.

– Но, Максим Павлович, разве доктор разрешит Вам покинуть госпиталь? – Екатерина недовольно сложила губки бантиком, ненароком услышав разговор мужчин.

– Пожалуй, доктор никогда не был обижен нами, Катя, – парировал Дмитрий. – Но всему когда-нибудь приходит конец. Не волнуйтесь, Катенька, Вы тоже в обиде не останетесь. Мы очень ценим проделанную Вами работу.

Екатерина уныло повесила голову, не найдя подходящих аргументов против позиции Дмитрия, да и не в ее полномочиях было решать этот вопрос.

Уже к вечеру того же дня друзья поднимались на лифте в деловом центре, где располагался офис компании «Asgard». Максим как будто привычно нажал кнопку пятнадцатого этажа и, выйдя из лифта, пошел направо знакомым маршрутом, оставив позади Диму, с любопытством наблюдавшего за перемещениями друга. Войдя в просторный зал, Максим продефилировал мимо безупречно одетых секретарш, очкариков-операционистов, беловоротничковых менеджеров и прочего офисного планктона и, пройдя в уже знакомый кабинет, устало погрузился в кресло рядом с обалдевшим от его появления Стасом.

– Как новенький! – с восторгом констатировал Стас.

– Ты мне льстишь, дружище, – чуть отдышавшись, ответил Максим.

Дима, едва успев плюхнуться в кресло, восторженно воскликнул:

– Макс, я наблюдал за тобой. Ты сам нажал кнопку этажа и прошел именно в эту дверь, хотя на этаже их еще несколько десятков. Такое ощущение, что ты здесь уже бывал.

– Можно и, так сказать. Как-нибудь на досуге я поведаю вам о том, что я не валялся бревном, как принято считать между вами. Я думаю, вам интересно будет узнать, что за той чертой, где я побывал, ваши миллиарды будут не нужны. Поэтому распорядиться ими нужно так, чтобы не было мучительно больно за бездарно прожитые годы, – с места в карьер начал Максим. – Предлагаю обсудить конкретные планы, если таковые имеются.

Дима со Стасом удивленно переглянулись, явно не ожидая такой прыти от товарища. Стас покрутил лазерную указку в руках, что-то обдумывая при этом, и, подойдя к большому экрану, попросил Дмитрия включить проектор.

– Я поделюсь тем, что мы, собственно, имеем на данный момент. Ну а выводы, я полагаю, мы сделаем после.

Стас громко произнес: «Сумрак» – и светонепроницаемые шторки закрыли слегка тонированные витражи, открывающие панорамный вид на древний город. На экране появилась схема со многими квадратиками и стрелками, выделенными разными цветами.

– Мир в современном его виде, окончательно сформировавшемся буквально в последние десять-двадцать лет, управляется из единого идеологического центра. Мир управлялся и ранее, но никогда доселе его влияние на мир не было так велико. Люди, стоящие за компьютером, в котором идеологи прописали программы для всего человечества, могущественны, непотопляемы. Ими избираются правительства абсолютного большинства стран, эмитируются основные валюты, устраиваются финансовые пузыри и кризисы. Им принадлежит восемьдесят процентов экономики мира, им подвластны все средства массовой информации, они решают, быть войне или миру, и, если завтра они захотят, чтобы люди верили не в Иисуса Христа или Будду, а в Волшебного Пингвина с мыса Доброй Надежды, так оно и будет. Они коварны, хитры и имеют на службе собственные разведку и службу безопасности. Всех, кто пытался бросить им вызов, они спокохонько умертвили или переиграли. Они, не дрогнув, пожертвуют любой жизнью и десятками миллионов жизней ради укрепления своего могущества. И я, черт возьми, не знаю, что делать в этой ситуации!!! – Стас с яростью швырнул лазерную указку в угол. – Не лезть же, как Матросов, на амбразуру?!

Максим не ожидал такой бурной реакции от друга, но она подкупила его, потому что та лютая ненависть, которую он питал к серым кардиналам мира сего переполняла и его.

– У нас, пожалуй, есть небольшая зацепка, – глаза Димы блеснули коварным блеском и, подобрав с пола брошенный инструмент, он подошел к проектору. – Владыки мира сего не так однородны в своей массе.

– То есть? – не понял Максим.

– Между ними есть конкуренция за влияние, и каждый из них будет рад ослаблению конкурента. Патологическая жадность, однако. Они вырабатывают совместную стратегию, опираясь на декларации, принятые в различных клубах и форумах, формат которых определяется ими же. Но, загнав добычу, как волки отару овец, они начинают передел добычи и дерутся за статус вожака.

– Это уже интересно, – потер руки Максим.

– На данный момент можно выделить три влиятельные группы, которые определяют идеологию, экономику и политику всего мира. Первая из них, оказавшая наибольшее влияние на мировые процессы последнего столетия, а также виновная во всех крупнейших войнах и финансовых кризисах, уходит своими корнями в Соединенные Штаты Америки, которые являются их вотчиной, но в любой день могут быть принесены в жертву космополитическим интересам последних. В основном это семейный клан Рокфеллеров, в который входит еще множество знатных фамилий и родов, многие из которых стояли на Олимпе политической власти Соединенных Штатов. Они контролируют Федеральную резервную систему, мировой нефтяной бизнес, военно-промышленный комплекс. Обычно именно эти козыри они использовали для укрепления своего влияния. Например, развязать войнушку, обеспечив военно-промышленному комплексу заказы, а в качестве трофея получив месторождения. Война и кризисы – это их конек. Однажды заработав на гражданской войне в США, они перенесли этот удачный опыт на экспорт в Европу. Их цель – власть и мировое доминирование. Двадцатый век – расцвет могущества Рокфеллеров. Им удалось выдавить с политической сцены доминирующую в мире силу – Ротшильдов и сложить историю ушедшего века по своему сценарию. Именно они являются архитекторами Первой и Второй мировых войн, а также холодной войны. В двадцать первый век Рокфеллеры вошли доминирующей в мире силой, лишив Англию, а вместе с ней и Ротшильдов, ее колоний и богатств. К середине двадцатого века Англия превратилась из мирового гегемона в одну из средних европейских стран, уступив мировое лидерство США.

Второй центр влияния находится в Лондоне, но имеет большое влияние в Штатах. Первые свои крупные деньги Ротшильды заработали еще при Наполеоне. Они контролируют драгметаллы и вкладываются в Китай, намереваясь перехватить лидерство у Рокфеллеров, сыграв против доллара золотым юанем. Этот род поддерживает и претворяет в жизнь идею еврейского владычества, прописанного в Торе. Именно эта сила претворила в жизнь создание еврейского государства Израиль. Абсолютное большинство браков этого семейства были кровосмесительными, чтобы деньги не вымывались из семьи. Многие еврейские знатные фамилии в США и Европе являются в той или иной степени родственными Ротшильдам. Расцвет влияния семьи Ротшильдов пришелся на девятнадцатый век. Богатство этого еврейского рода превосходило совокупные накопления всех монархий Европы, и потому их влияние на европейскую политику было абсолютным. Покоясь на лаврах владык мира, они прозевали появление новой силы, Рокфеллеров, которые в результате претворенных в жизнь планов по организации двух мировых войн, а также удалив с политического Олимпа Советской России Ротшильдовских фаворитов Керенского и Троцкого, получили тем самым доступ к экономике молодого Советского государства. И отобрали у Ротшильдов капитанскую кепку.

Третий центр силы находится в Ватикане, а именно церковный орден «Опус Деи»

. Этот орден пасет свою паству, как муравьи тлю, приумножая свои несметные богатства и влияние не одно столетие. Этот орден имеет огромное влияние во всем мире, но сила его не столько во власти денег, коих у ордена предостаточно, сколько в слове Божьем. Он хранит множество тайн о происхождении, истории и смерти Христа, но содержит их в тайне от своей паствы, потому что ордену есть что скрывать. Члены ордена в большинстве своем не верят в то, что преподносят верующим. Давно погрязнув в педофилии, педерастии и разврате, они оставляют за собой только одну цель – приумножение влияния церкви на массы. Склонен координировать свои действия с обеими вышеобозначенными силами.

Все конкурирующие центры силы объединяют несколько армирующих их в единое целое составляющих. Все они преследуют одну цель, а именно тотальное влияние над миром и массами. Второе. Несмотря на внутренние противоречия, они действуют в согласии, образуя международный синдикат. Третье. Именно скакун под номером два, Ротшильды, сейчас обходит своих конкурентов. Потому как его претензии на мировое господство подкреплены не только властью денег, но и объединяющей силой единой крови и религии, подстрекающей богоизбранный народ на порабощение мира, а именно иудаизм, задачей которого является окончательное оформление своего паразитического влияния на мир, прописанное как программа в Торе много тысячелетий назад. Используя слабости человеческой природы, и в первую очередь невежество, они оболванивают массы ложными ценностями и идеями, используя этот незамысловатый механизм для создания инструментов влияния и управления. Были немногие лидеры, которые раскусили их закулисное влияние, но все они плохо закончили. Мы давно наблюдаем за формированием государственной власти в США и можем утверждать, что основные посты и должности в ведомствах Штатов принадлежат богоизбранным. Еврейское лобби во властных структурах США является на данный момент доминирующим и определяющим политику США. Влияние Рокфеллеров, несущих в своих жилах немецкую кровь и являющихся протестантами по вероисповеданию, в последние десять-пятнадцать лет сильно пошатнулось, что подтверждается серией самоубийств, постигших в последние годы клан Рокфеллеров. А также агрессивной политикой Штатов в странах Персидского залива. Скорее, мы наблюдаем построение нового мирового порядка, вступившего в основную фазу. Если никакая сила не сможет вмешаться в ход реставрации, то положения, изложенные в Торе, увидят свое реальное воплощение в ближайшее время.

– Ну что ж. Вы неплохо поработали. К сказанному могу только добавить, что и на тонком плане у этих иуд есть идеологи и покровители.

_____________________

Опус Деи – буквально «Дело Господне». Католический орден, основанный в 1928 году.

Глава 38. Несгибаемые стратеги

Максим поднялся с удобного, располагающего к размышлению кресла, и, лихорадочно обдумывая сказанное Дмитрием, прошел по просторному кабинету, нервно теребя подбородок, после чего обратился к Стасу:

– Насколько реально повторить конфликтный сценарий?

– Должно быть яблоко раздора, которое явится спусковым крючком для конфликта. Пока я не вижу это вожделенное для обеих семей яблочко, – развел руками Стас.

– Наверняка яблочко найдется, – вставил Дима. – Надо отдать должное Рокфеллерам: никто так эффективно для своего кармана и так разрушительно для остального мира не использовал ситуацию. Хотя прокатившиеся по разрозненной Европе разрушения и жертвы были лишь следствием передела сфер влияния. Они могли бы быть мировыми гегемонами, но рано списали со счетов Ротшильдов. И второе. Сталин раскусил их планы и вышел из огня Второй мировой как феникс обновленный, владея большей частью Европы, а главное, независимой от влияния вышеназванных сил фигурой. Таким образом, можно на данный момент констатировать, что мир сейчас абсолютно управляем, но качество управления оставляет желать лучшего, потому что один водитель рулит, а другой жмет на педали. Надо использовать историческое напряжение между этими кланами. Однако я должен заметить, что механизм, переключающий конкуренцию между кланами на их консолидацию ради укрепления могущества, очень тонко устроен, и, чтобы им уметь пользоваться, необходимо владеть нюансами мировой политики, информация о которой для нас труднодоступна.

– Ваша нерешительность и является следствием недостаточной работы по обработке информации, – прямодушно выложил Максим.

– Любопытно было бы послушать твои предложения, – с легкой сталью в голосе произнес Стас.

Максим вопрошающе посмотрел на Стаса, явно не разделяя его скептицизма. В кабинете зависла зловещая пауза, которую все же нарушил Максим.

– Я еще не вгрызался в эту задачу, но на поверхности лежит возможность использовать капитал для обрушения фондового рынка. Возможно, дополнительно использовав инсайдерскую информацию, пущенную через ангажированную прессу.