Играя рок

– Ты чего, – Колька повертел пальцем у лба. Там из окон домов все видно, и наши там все будут.

– Да, не боись, он же вроде как игрушечный, маленький такой, никто даже внимания не обратит, вроде, как с пистонами в войнушку играем. Петров с детства привык к оружию, в Германии на полигоне из АК-47 и ППШ по мишеням стрелял. Папа все ему разрешал, научил чистить и заряжать оружие. После уроков они раньше всех отправились через проходной двор к детскому садику за консерваторией. Была там, у кочегарки глухая железная дверь из толстенного стального листа. Они перелезли через забор, и оказались на месте.

– Вот, отличное место, Колек, давай, ты первый. Он еще раз глянул вокруг, нет ли кого поблизости, снял вальтер с предохранителя, – видишь – никого! Только целься прямо в дверь, посмотрим потом, какая вмятина будет.

– Димк, а точно он не пробьет ее насквозь?

– Мамой клянусь, не пробьет. Он протянул Кольке пистолетик. Коля прицелился, и нажал спусковой крючок. Сноп пламени вырвался из дула, и раздался страшный грохот. Инстинктивно, Николай спрятал оружие в карман, и отошел к коробке, где ребята обычно играли в футбол. Только ребята бросили игру и оглядывались испуганно, пытаясь понять, что это так бабахнуло.

Димка спокойно подошел сзади.

– Не оборачивайся. Тихонько валим отсюда.

Они зашли в коробку, а потом пролезли в дыру с другой стороны.

– Бежим, – шепнул Петров.

Что есть мочи, они рванули через площадь Минина, и затерялись среди прохожих около Кремля.

– А что это так грохнуло, вроде калибр маленький, а пламя, какое было!?

– Я его чистил, вообще, только давно. Ты не потерял, пока бежали?

– Ты зачем мне его подсунул? Его разорвать могло в руках, хотел на мне попробовать, гад?

И на кой ляд мы так бежали, у меня уже вся дыхалка кончилась.

– Когда ты выстрелил, на грохот кто-то вышел из кочегарки. Я услышал как ключами в этой железной двери гремят, и тут же отошел в сторону. А потом смотрю, эта самая дверь открывается, и мент выходит! Что он в кочегарке делал, хрен его знает, похоже, выпивал с кем-то. И мент не участковый, вроде гаишник, лейтеха. На всякий случай, я его разглядывать не стал, и рванул оттуда.

– Димка, я больше в такие игры не играю.

– Ой, струсил. Давай сюда “вальтер”. Ну, и, пожалуйста, никто не заставлял насильно. Я и без тебя постреляю.

– И кто из нас струсил? Кто первым побоялся стрельнуть?

Димка обиделся, но ничего больше не сказал, ссориться не хотел. Колька, все же сосед по дому. И понять его можно, напугался с непривычки.

– Ладно, Коль, завязывай. Давай после экзаменов отметим начало каникул пивком? Место есть отличное, никаких родителей, до вечера посидим! Я угощаю.

Он так настойчиво уговаривал, что отказываться казалось неприличным.

– Уговорил. Только после экзаменов.

После сдачи последнего экзамена договорились встретиться у Дмитровской башни.

Последним шел русский язык. Кое-как Николай и его сдал на троечку. Общие результаты не радовали, но учитывая то, что юноша проболел всю весну, его можно было простить. У Петрова все выглядело лучше, даже русский он сдал на “четыре”.

Он подошел Николаю, ожидавшему его уже более двадцати минут, у него на плече болталась тяжелая спортивная сумка.

– Вот, все закупил, что надо. Будешь доволен! Они прошли через арку Дмитровской башни.

– Димка, мы куда идем? В самое людное место в городе?

– Не боись, мы сейчас в комендатуру. У меня там все схвачено, сегодня Борисыч дежурит, а после обеда он всегда отдыхает, ему еще всю ночь тут за порядком в части следить.

Они прошли в желтое здание, там, на КПП Димке вообще никто вопросов не задал, как по маслу просочились, далее прошли сквозь пустую казарму и оказались перед дверью кладовки.

– Это что, кладовка? Колька не переставал удивляться.

– Это у военных называется каптерка. Тут обмундирование, белье, и всякий хлам хранят.

Он постучал секретным кодом. Дверь сразу же открылась, в маленькой комнатке их ждали двое солдат.

Окон в помещении не было, а мебель состояла из нескольких старых облезлых шкафов с инвентарными номерами в виде алюминиевых бирок, стола и прямоугольного зеркала над ним, с потолка свисала лампочка на проводе, освещая пространство тусклым сорокаваттным светом.

– Димок, давай скорее, душа горит! – сказал один из служивых, раскрывая молнию на сумке, и выставляя содержимое на стол.

– О, вобла, это я люблю. К пиву, то, что надо, Николай оживился. День стоял жаркий, пить очень хотелось, а еще он прождал Димку двадцать минут на солнцепеке.

– Ленинградское, из холодильника. Вот, тут еще беляши есть, мама нажарила.

Димкина мама готовила отменные беляши и чебуреки!

Пили из больших кружек. Служивый, которого звали Лёша, щедро добавлял всем в пиво водки.

– Ты, давай, Семеныч, не торопи события, пива у нас еще много, а водка скоро кончится. Первую кружку Коля опорожнил залпом, так пить хотелось, вторую поставил на стол, и занялся чисткой воблы. Она была отменная, жирная, с икрой!

– Ну, поехали по второй. Как говорится, посторонись душа, а то оболью! – Леша опрокинул вторую кружку, и крякнул, – хорошо пошла! Коля начал тянуть вторую кружку, но уже заметил, что в голове какой-то туман. Когда вторая приближалась к завершению, он заметил, что его отражение в зеркале начало двоиться. Он закусил беляшом, и допил. Больше не лезло.

– Димк, а меня выпустят на КПП? Мне домой пора, слушай… времени уже мноо…го. Язык заплетался.

– А мы еще начали только, – с удивлением в голосе сказал Семеныч. Еще и водочка есть. Ну, ежели пошел, тогда положено на посошок.

– Это как? – тут Николая качнуло. Семеныч плеснул на дно кружки чуть-чуть водки.

– Посошок, отказываться нельзя. Коля махнул залпом водку, вытер губы рукавом школьного пиджака, и беспокойно глянул в зеркало. На него уже смотрели четыре лица, сдвинутых друг относительно друга на несколько сантиметров. Ни слова не говоря, схватил свой портфель и вышел за дверь. Придерживаясь параллелей, образованных досками пола он добрался до КПП и вышел на улицу. Жара уже спадала. Выйдя из Дмитровской башни, Николай посмотрел направо и налево. Справа на посту милиции маячила фигура милиционера, и Каминский выбрал направление в сторону откоса. Он успешно добрался до двора дома номер один по Минина, прошел его и увидел родную футбольную площадку! На ней по левому краю рос американский клен, отбрасывая прохладную тень. Здесь. За бортом площадки его никто не увидит из окон. Николай присел под дерево на остатки травы, а потом, положив портфель под голову, прилег, и моментально заснул.

Глава 14

Впереди замаячили каникулы, Петру Ивановичу выделили на работе льготные путевки на базу отдыха в исследовательском институте, в котором он теперь работал старшим научным сотрудником. Анастасия Львовна планировала провести свой отпуск Крыму, и это предложение ее не очень радовало. Ей вовсе не хотелось купаться в Волге или холодных лесных реках, юг выглядел привлекательней. А Коля не хотел в Крым, с бабушкой и дедушкой он несколько раз там уже побывал, и этот отдых каждый раз оказывался для них трудным. Поезд, чемоданы, плохой сон. Поиск свободного жилья, отсутствие элементарных удобств, вечные очереди в столовую, плохая еда, пляж из острых камней, грязное море, давка в душном транспорте. Автобус его организм совершенно не переносил. Конечно, были и свои плюсы – красота моря, дворцы Ялты, Алупки, Фиолент, изумительный Херсонес, Генуэзская крепость. Нет, только не Крым, в Крым он еще долго не захочет. Петр Иванович выслушал все доводы, и заявил:

– Турбаза отличная. Домики в лесу, комары, удобства на улице, баня по субботам. Столовая в две смены, без очереди, питание – просто на убой. Рыбная ловля, грибы, ягоды, лес, а воздух какой! Он сделал внушительную паузу, будто втягивал воображаемый воздух, – река, лодочная станция, – это я обещаю, – и, что еще немаловажно, – автобус до места! И от города ехать не более трех часов.

Воцарилась небольшая пауза. Комары и удобства как-то настораживали, но все остальное было очень заманчиво. Коля очень любил собирать грибы.

– А клев будет? – спросил он.

– Клев будет такой, что ты о «Поющих гитарах забудешь»! Тут они все покатились со смеху, вспомнив веселый фильм с Мироновым и Никулиным.