Бусы

Наверное, я ненадолго заснул, потому что трезвон телефона заставил меня вздрогнуть. Хорошо, что он находился рядом с диваном на столе. Я только присел и, подняв трубку, сразу услышал возбужденный голос четвертого механика:

– Чиф, главный мойщик хочет тебя посмотреть.

– Зачем я ему нужен? – удивился я, ведь до окончания замывки ещё было далеко.

– Они закончили работу и говорят, что уже везде всё чисто, – неуверенно продолжал Дональд.

– Хорошо, я сейчас спущусь, – пообещал я ему и, надев рабочие ботинки, пошел к лифту.

В ЦПУ меня ждали четвертый механик и главный мойщик, который, увидев меня, подскочил со скамьи и с готовностью кинулся ко мне.

– Чиф, у нас всё готово, ты в этом сам можешь убедиться. – Лицо его было настолько же правдивым, как и фата невесты, закрывающая невзрачное лицо оной.

– Хорошо, – махнул я ему рукой, – пошли посмотрим, что вы там намыли, – и, взяв один из заряженных фонарей, вышел из ЦПУ.

Четвертый механик и мойщик последовали за мной.

На вахте был уже Хасан, который стоял у одной из открытых плит, ведущих в деку.

«Значит, уже первый час, – отметил я для себя, спускаясь вниз. – Обед я пропустил».

Спустившись в деку, я принялся за осмотр. Вроде бы всё было в норме, все видимые места замыты химией, и даже проведя по поверхности деки рукой, я её не испачкал. Но, подойдя к носовой переборке, увидел, что под топливными насосами на трубопроводах было не сбитое топливо, у льяльного сепаратора застряла грязь в сплетении трубопроводов, ну и еще несколько мест, которые надо перемыть. Это всё я показывал главному мойщику, неотступно следующему за мной, а поднявшись из деки, приказал четвертому:

– Всё, что я показал ему, – я указал на мойщика, – замыть. Решетки на льяльных колодцах поставить на место. После того как всё будет готово, проверь лично и приходи с ним ко мне в каюту. Я подпишу бумаги. Понятно? – спросил я четвертого.

– Есть, чиф! – с готовностью кивнул головой Дональд.

Конечно, состояние его мне было понятно. Человек без сна уже больше суток, постоянно носится с работягами и всё время что-то делает. Было видно, что он очень устал. Да, с таким объемом работ – я это знал по себе – просто так не посидишь, не побездельничаешь. Всё время приходится быть в движении. Ну а куда деваться? Работа должна быть выполнена. Поэтому отдохнуть можно будет только тогда, когда всё будет сделано. Хорошо, что четвертый это сам понимал, поэтому и старался изо всех сил. Ведь чем больше он будет сейчас занят с работягами, тем меньше потом ему самому придется заниматься этим, и тогда уже можно будет и отоспаться, и отдохнуть.

– Я надеюсь на тебя, Дональд, – похлопал я его по плечу. – Надо здесь всё заканчивать, – указал я на деку. – У нас ещё там есть работа, – махнул я рукой в сторону бака.

На мои слова четвертый только невесело улыбнулся и вернулся к работягам, а я пошел в помещение аварийного пожарного насоса.

Дверь в помещение была открыта, а когда я засунул туда голову, то вдохнул резкий запах моющей жидкости. В помещении было настолько влажно, что даже на переборках сконцентрировалась влага.

Я хлопнул себя по лбу: «Вот балбес! Ведь я забыл включить вдувной и вытяжной вентиляторы в помещении. А парни там работают, и еще неизвестно чем они там надышались».

Я тут же включил вентиляторы и, подождав минут пять, пока запах химии немного уменьшится, спустился к парням. Но они были так заняты работой, что, наверное, не ощущали этого едкого запаха химикатов. Они были одеты в желтые прорезиненные комбинезоны и на лицах у них были герметичные очки и респираторы.

Один их них шлангом от моющей машинки высокого давления сдувал мощной струей грязь с переборок, другой собирал её, а третий сидел в льялах, весь перемазанный в мазуте, и направлял патрубок переносного насоса для откачки грязи и моющей жидкости.

Из-за шума они не сразу заметили моё появление, но когда старший увидел меня, то выключил струю воды и только махнул рукой:

– Привет, чиф! Ты только вниз пока не ходи, а то весь будешь как Эрих. – Он показал мне на своего перемазанного друга.

– Не забудьте хорошо промыть деку, – громко прокричал я и не стал больше спускаться, так как старший вновь включил струю и продолжил замывку.

Наверное, из-за шума струи они не заметили, что я включил вентиляторы, но пар от брызг в помещении уменьшился и мне самому дышать стало намного легче.

Убедившись, что работа и здесь продвигается, я вернулся в каюту.

Когда шел по палубе, невольно подумалось: «Да, чтобы идти работать на бак, надо все брать с собой, а то, не дай бог, забудешь что-нибудь, так потом станешь чемпионом мира по бегу. Или лучше велик иметь. Смотри, какая палуба широкая – настоящий велодром». Но это уже была шутка, которой я сам себя пытался подбодрить.

Зайдя в буфет кают-компании, в холодильнике я нашел колбасу, сыр и, намазав себе бутерброд, налил горячего чая из поттера.

На судне было тихо, только размеренный гул работающего генератора и шипение теплого воздуха через жалюзи воздуховодов нарушали эту тишину.

Вернувшись в каюту, я сел за стол в надежде хоть немного передохнуть, а благими намерениями выстлана дорога… мы все знаем куда, но затрезвонивший телефон потребовал идти по совсем другой дороге – в машину.

В машине было как всегда. Яркие флуоресцентные лампы освещали механизмы. Из-за открытых с палубы дверей в помещении было даже прохладно, несмотря на то, что главный двигатель находился на обогреве.

Было относительно тихо. В самом низу почти не было слышно работающего дизель-генератора, и при разговоре не приходилось напрягать голос. Я только спросил четвертого, который ждал меня внизу:

– Ну как? Устранили замечания?

– Да, чиф, только сейчас закончили, – кивнул он устало головой. Прежней бравады в его голосе уже не наблюдалось.

– Хорошо, – согласился я с ним. – А как дела со sludge-танком? – вновь поинтересовался я, подходя к открытым плитам над горловиной танка.

На дне танка поблескивала черным цветом застывшая масса топлива.

– Осталось только сорок сантиметров, чиф, но они этот остаток не могут откатать. Он застыл, – разочарованно развел руками четвертый.

– А чего так? – удивился я.

– Паровой обогрев в танке заглушен.

Я с непониманием посмотрел на него.

– Когда он был заглушен – я не знаю, – извинялся четвертый, как будто это он сделал и не доложил мне.

– Запиши себе, – указал я ему. – Мы внесем это в ремонтную ведомость, – и спросил: – А какая высота танка?

– Два двадцать, – тут же ответил четвертый и добавил: – А осталось только сорок сантиметров.

– Нормально, – успокоил я его, – порт-контролю этого будет достаточно. Считай, ещё одно замечание устранили. – Это я добавил уже веселее, отчего Дональд только вымученно улыбнулся.

Услышав, что качество работ меня удовлетворило, старший из мойщиков тут же заторопился:

– Пойдем, чиф, подпишешь все бумаги, и мы поедем, – а потом уже пошутил: – А то мы тут у вас останемся жить, и ты возьмешь нас в море.

– Нет, в море я вас не возьму, а вот бумаги с удовольствием подпишу. – И я принял у него тоненькую папку.

Ну а тут, как и на всех наших заводах, была написана туфта. Площадь машины была завышена процентов на десять, и танк, в котором застыло топливо, был обозначен как зачищенный якобы вручную.

– А это что? – Я ткнул пальцем в приписки и иронично поглядел на старшего.

– Ну… чиф… – Он в беспомощности развел руками. – Но мы же и ночью работали…