Паулина. Морские рассказы

У меня создавалось впечатление, что сейчас мой собеседник взойдёт на трибуну партийного съезда. Откашляется, отопьет глоток воды из стакана, заботливо предложенного секретарём, и начнёт свой очередной доклад. Он, не спеша, без тени стеснения, разложит перед собой листки с текстом, окинет зал тяжелым взглядом, возложит на трибуну вытянутые руки и его слова, содержащие только непререкаемую истину, сейчас польются на головы благодатных слушателей.

– Так пора бы и познакомится, – предложил я дружелюбно.

– Серёга, – веско и смачно вылетело из его, полураскрытого рта.

– Алексей Владимирович. Ваш будущий стармех.

Он веско посмотрел на меня сверху вниз, и с такой же значимостью с его губ сорвалось:

– Надеюсь, что мы сработаемся, – от этих слов я чуть не поскользнулся на мраморном полу и не брякнулся всеми своими мягкими местами на этот отполированный и блестящий пол.

Агентша быстро организовала сдачу багажа и билет на местные авиалинии до Порто Алегри.

Я обратил её внимание, что у Серёги нет багажа. Она обещала получить его завтра и доставить на судно, которое будет стоять в Рио Гранде ещё несколько дней. Чувствовалось, что у неё ещё много дел, и она не собирается больше водить нас за ручку. Она только спросила:

– Вам ещё нужна моя помощь? Ведь до рейса ещё три часа? – на что я как можно вежливее заверил её, что мы ей премного благодарны и с дальнейшими трудностями постараемся справиться сами. Она немного усмехнулась:

– Смотри внимательно за свой друг. Пусть он больше не потерялся, – я тоже рассмеялся. Мы пожали друг другу руки, и она упорхнула.

– Что она сказала, – веско поинтересовался Серёга.

– Она пожелала нам счастливо добраться, а тебе самого наилучшего, – не моргнув глазом, объяснил я ему перевод.

– А что она сказала про мой багаж? Когда же он, в конце концов, будет доставлен? – недовольству его не было предела.

– Сегодня прилетит твой багаж, – недовольно ответил я ему.

Меня его поведение уже начало раздражать. Ну, хоть бы спасибо сказал. Или что-нибудь в этом роде. Нет. Этому человеку, так мне тогда казалось, все всегда что-нибудь будут должны.

Мы отошли в сторону, нашли свободные кресла и устроились на них. Надо было ещё скоротать около двух часов. После такого продолжительного перелёта, я чувствовал себя выбитым из колеи.

Договорились с Серёгой, что он сидит у наших портфелей и караулит кресла, а я пойду и осмотрюсь, поем и попью. А потом уже Серёга сделает такой же вояж. Тот благосклонно согласился с этим предложением.

Я пошёл и поменял 50 долларов на местные деньги.

По мне они все были песо, но это были не песо. А как правильно выговорить их название? Я так и не запомнил. А так как по-английски никто здесь ничего не понимал, то мне достаточно было того, что я говорил всем продавцам белиберду смеси русского – английского языка, а в ответ мне предлагали калькулятор. Потом с продавцом мы очень старательно всё перемножали, торговались, приходили к общему знаменателю и, довольные, расходились.

Таким образом, я купил сувенир. На мой взгляд, он был очень хорош. Ведь я первый раз в Бразилии. А в странах, в которых я бывал первый раз, я всегда покупал сувениры.

Потом пошёл дальше и нашёл кафе. Заказал там кое-что из местной кухни. Как оказалось, что это довольно таки вкусные блинчики с копчёностями и овощами. Пиво было только в банках. Взял две баночки местного пивка. Но всё равно ещё оставалось больше тридцати местных тугриков. После очень эмоционального общения с продавцом в кафе, я усвоил, что эти тугрики имеют название. Это же знаменитые реалы!

Закончив ознакомительный тур по аэропорту, я вернулся к Серёге. Тот сидел на прежнем месте, но тоже, не смотря на свой гордый вид, клевал носом.

– Не спать, а то замёрзнешь, – скомандовал я ему.

Тот мотнул головой. Взгляд его стал более осмысленным:

– Что, можно и мне размяться? – я был удивлён. Что это с ним случилось. Но, помня наставления агентши, я ему указал на часы:

– На прогулку и пропитание тебе даётся не более получаса. В 12 начало посадки и ждать нас там никто не будет. А нам надо еще дойти до посадочных ворот.

– Владимирыч, не беспокойся. Везде успеем, – и он с достойным видом удалился.

Я с подозрением смотрел вслед его удаляющейся фигуре, потому что меня терзали смутные сомнения. А прав ли я был, что отпустил его одного?

Оказалось, что не прав.

Было уже 12.20, когда фигура нашего представителя одной из ведущих политических партий, появилась на краю сцены.

– Твою маму дорогую и т. д. и т. п. Ты где б…ь такая шаталась. Ты на часы глядел или они у тебя к ж…е примотаны? – я бы орал, визжал, плевался от злости, если бы это был не аэропорт. Но вид моего оппонента был, как и прежде, невозмутим и абсолютно спокоен.

– А что? Мы куда-то опаздываем? Ведь до взлёта ещё 40 минут, – его тупизму не было предела. Его броня не пробивалась. А на меня был направлен только взгляд первозданной невинности. Взглянув в эти невозмутимые очи, я махнул рукой и только уже на ходу бросил ему в след:

– Бежим.

На самом деле я бежал. Я уже не смотрел назад. Где наш генеральный секретарь. И, как назло, наши ворота оказались последними в длинном коридоре аэропорта.

Я подбежал к ним, сунул в руке проверяльщикам посадочный талон. Под их испепеляющими взглядами промчался в салон, нашёл своё место и плюхнулся в него. Через минуту и жопа генсека приземлилась рядом. У меня не было слов. Только маты. И в дополнение ко всему, меня добили его слова:

– А что это мы не взлетаем? Ведь мы уже на местах. Мы же успели, – вид его был, как и прежде, неизменно спокоен и голос сохранял все те же нотки достоинства и превосходства.

Мама дорогая! Ну, зачем ты меня родила в понедельник? Я думаю, чтобы испытать удовольствие при общении с такими Серегами, надо было родиться в другой день недели.

А ему хоть бы хны! Он старательно пристегнулся и, уже через несколько минут, мирно похрапывал.

Самолет взлетел. Я сидел у окна и смотрел на Бразилию. Под окном проплывали холмы, реки, поля, какие-то деревни, поселки. Это в моём понимании. А может быть по-бразильски, они имели совсем другие названия. Я даже не заметил, как проглотил предложенный бутерброд. Так всё было интересно за бортом.

Много лет летаю. Но чтобы было так интересно, так это было в первый раз. Да, это было впервые, чтобы я так беспрестанно смотрел за борт. Обычно я, как и Серёга, сейчас, всегда спал.

Опять загорелось табло, извещающее о скорой о посадке. Самолёт приземлился и наш Серёга проснулся.

– Мы что, уже в Бразилии? – мне этого хватило.

– Да! Тут много диких обезьян, – съязвил я.

– Интересно. И где же они тут? – ответ его был по-прежнему невозмутим.

Слава богу! Самолёт остановился. Надо было выходить. Получать багаж. Серёга был немногословен, он подчинялся только жестам.

Мы добрались до транспортера, на котором я нашёл свой чемодан. Он был в плачевном состоянии. Обе ручки оторваны. И как его тащить? Это уже была моя проблема. Хорошо ещё, что осталась выдвижная ручка и колёса.

На выходе я осмотрелся и увидел мужчину полу индейской наружности с плакатиком в руках. Он ждал именно нас. Я подошёл к нему и, стараясь выговаривать все английские слова правильно и медленно, попытался объяснить ему, что мы, это те, кого он ждёт, что мы уже здесь, и мы хотели бы знать, а что же будет дальше.

Обычные стандартные фразы, которые я говорил Фариду в Дубае, когда он меня встречал. Но в ответ я получил фразу по-португальски. Из которой, я ничего не понял. Тогда я, хулиганя, по-русски с матами сообщил ему, что мы здесь.

– О! Руссо, украине, добро пожаловать, – и он подхватил мой чемодан, быстро пошёл к выходу, где стояла его машина.

Его «Фольцваген» стоял в двадцати метрах от входа.