Горячие напитки. Русские напитки в русской культуре

Правда, все закончилось печально. В 1903 году газета «Уральская жизнь» писала: «Из Перми сообщают о прекращении торговли крупной фирмой П. С. Досманова. Уже в начале прошлого года П. С. Досманов испытывал затруднения в срочных платежах и пошел на сделку с кредиторами, на основании которой уплатил им крупную сумму. Но многие кредиторы затем отказались от соблюдения условий сделки и предъявили векселя к взысканию. В виду этого П. С. Досманов подал в окружной суд прошение о признании его несостоятельным должником».

Павел Степанович не рассчитал свои силы.

Чайные для народа

Ближе к концу девятнадцатого века для народа начали устраивать благотворительные чайные. Там можно было недорого выпить чаю с баранками и даже пообедать. Сыграть в шашки, почитать газету, книгу. А алкоголя в этих чайных не было.

Не удивительно – их создавали специально для того, чтобы отвлечь людей от пьянства. По замыслу организаторов, бывшего пьяницу должны были туда завлечь возможность ознакомиться с брошюрами о вреде алкоголя. А также культурно и недорого перекусить.

Вот приблизительный уровень цен. Чай с сахаром – копейка за кружку. Кофе – 5 копеек за стакан. Молоко – 6 копеек за крынку. Квас – 20 копеек за бутылку. Сельтерская вода – 11 копеек, опять же за бутылку.

Впрочем, не обходилось без обмана. «Московский листок» в 1901 году сообщал: «4 февраля при осмотре чайной лавки крестьянина Гришина, в доме Еремина, на Новопроэктированной улице, за буфетом, на полке, где стояла чайная посуда, полициею найден чайник с водкою, которая подавалась посетителям, по-видимому, вместо кипятку, о чем и составлен протокол».

Таких случаев было немало.

Чайные для извозчиков

Но еще раньше появились чайные с легальной подачей алкоголя, в основном для извозчиков. Там, правда, не было ни книг, ни шашек, но зато можно было и согреться, и расслабиться.

Эти чайные очень любила русская богема и интеллигенция. В них действительно была своя романтика. Герой «Жизни Арсеньева» – романа Ивана Бунина – рассказывал: «На Московской я заходил в извозчичью чайную, сидел в ее говоре, тесноте и парном тепле, смотрел на мясистые, алые лица, на рыжие бороды, на ржавый шелушащийся поднос, на котором стояли передо мной два белых чайника с мокрыми веревочками, привязанными к их крышечкам и ручкам».

И не только для извозчиков

В одном только московском трактире Егорова имелось несколько десятков сортов чая. А во многих трактирах практиковалась услуга под названием «чай с полотенцем». Посетителю клали на шею чистое полотенце. Он в немыслимых количествах пил горячий чай, обильно потел и то и дело вытирал этим полотенцем лицо.

Если же кто не хотел больше чаю, он переворачивал стакан или чашку. Тем самым давая понять, что с него хватит. Больше не наливайте, пожалуйста.

А иногда чай был поводом для рискованных пари. В 1913 году в одном из заведений Кишинева посетитель заявил, что может выпить сто стаканов чая с лимоном и сахаром. Заключили пари на приличную сумму.

Виновник этого события схитрил и положил в стакан целый лимон. Другие же участники тоже схитрили. Дождались, когда он, давясь и мучаясь, осилит сотую порцию, и только потом сказали, что не заплатят ловкачу.

Чаепитие в Сокольниках

Очень популярным было чаепитие в Сокольниках, в те времена – в лесистом подмосковном парке. Там самовары и посуду можно было брать в аренду. Писатель Михаил Загоскин умилялся: «Был бы только самовар, вода непокупная, чаю на троих довольно на двадцать копеек, на десять – леденцу; и вот наш мужичок примется пить не торопясь, с прохладою… Оно и дешево и безвредно».

Официально в парке действовал сухой закон: «Приноса и распития крепких напитков в чайных участках не допускать ни под каким предлогом… а также не иметь на участке пустой посуды из-под крепких напитков… Распитие крепких напитков посетителями хотя бы без ведома съемщиков участков, считается нарушением правил… съемщик не имеет права отговариваться тем, что он не заметил распития».

Но соблюдался тот закон, конечно, через пень-колоду. В 1909 году «Голос Москвы» сообщал: «В Сокольнической роще, на Новом гулянье, полиция обнаружила питье вина в чайной палатке №51 и в пивной лавке Н. Калинкиной, по Ивановской улице».

А Антон Павлович Чехов писал в фельетоне «На гулянье в Сокольниках»: «Гулянье в разгаре. За одним из чайных столов… сидит парочка: мужчина в лоснящемся цилиндре и дама в голубой шляпке. Перед ними на столе кипящий самовар, пустая водочная бутылка, чашки, рюмки, порезанная колбаса, апельсинные корки и проч.»

Даме стыдно за своего спутника. Она «робко поднимает глаза на публику, в ожидании увидеть на лицах насмешливые улыбки. Но видит она одни только пьяные лица. Все качаются и клюют носами. Ей становится легче».

Это был один из первых чеховских рассказов. Он написан в 1885 году.

Кстати, чайные в Сокольниках работали еще в начале прошлого столетия. Историк М. Н. Тихомиров вспоминал: «Лыжное путешествие начиналось от того моста в Богородском, который перекинут через Яузу. Здесь у самого деревянного моста стояло несколько чайных… Взяв лыжи в Сокольниках, т. е. при входе в парк, там, где раньше находился „Круг“, мы быстро пробегали Сокольнический парк и обычно пили чай в чайной».

Чай и здоровый образ жизни шли, как говорится, рука об руку. Как, впрочем, чай и водка.

О пользе чаепития писал и Александр Герцен: «Пить чай в трактире имеет другое значение для слуг… В трактире он вольный человек, он господин, для него накрыт стол, зажжены лампы, для него несется с подносом половой, чашки блестят, чайник блестит, он приказывает – его слушают, он радуется и весело требует себе паюсной икры или расстегайчик к чаю».

Чай был полезен во всех отношениях

На богомолье

Известно полотно Василия Перова «Чаепитие в Мытищах близ Москвы». Сидит священник, с удовольствием чаевничает. На самом деле именно в Мытищах традиционно останавливались богомольцы, следовавшие из Москвы в Троице-Сергиеву лавру. Этот процесс описывал Иван Шмелев: «А вот и Мытищи, тянет дымком, навозом… Анюта кричит: