Врата духа

– Да, – согласилась Олети, делая небольшой глоток чая, – но ты не представляешь каких сил это стоит совету и как долго обычно проходят заседания пока обе стороны, благодаря нам Вторым Говорящим, не приходят к приемлемому для обоих сторон решению.

– Цитадель превратилась в бордель, – хмуро хмыкнул Идаши. – Я мог бы ожидать этого от Делании. Эта женщина несносна, но Экхарт. Мне он всегда казался рассудительным и крайне осторожным, порой даже излишне.

– Таким он и остался, – усмехнулась Олети. – И даже, наверное, стал еще более осторожным чем прежде. Именно поэтому Делании удается продвигать некоторые из своих идей в совете. Как по мне, будь Экхарт чуть решительнее Цитадель бы не разделилась. В любом случае ничего бы этого не было не откажись ты пятнадцать лет тому назад от своего места в Высшем совете. Если бы ты Идаши стал Первым Говорящим, Делания обломала бы об тебя зубы. Но ты решил отстраниться и вот результат.

– Ты думаешь мне – эдшарцу, позволили бы стать Первым Говорящим? – усмехнулся он, пытаясь не заострять внимание на теме его выхода из Высшего совета.

Конечно, Идаши в свое время делал все чтобы занять пост Первого Говорящего и даже надеялся достичь своей цели, но спустя столько лет проведенных в размышлениях он уже сомневался в своих прошлых убеждениях. Сейчас Идаши не мог с уверенностью утверждать того, что когда-то был близок к званию Первого Говорящего и, признаться честно, начал сомневаться в том справился бы ли он со своими обязанностями, займи тогда столь высокое положение в Цитадели духа. Такова была цена одиночества. Побудь наедине с самим с собой более десяти лет, и ты начнешь сомневаться во всем, в чем только можно, в том числе и в себе самом.

– А кто бы тебя остановил Идаши? – печально улыбнувшись ответила Олети. – Они же допустили твое назначение Вторым Говорящим и обеспечили место в Высшем совете. Почему бы Цитадели было не сделать тебя Первым Говорящим. Тем более ты сам шел к этому и подготовил благодатную почву, пока сам же не отравил ее своим решением. Впрочем, теперь это уже неважно. Ты сделал свой выбор и понес за него наказание. Как и все мы.

Идаши едва заметно кивнул, соглашаясь с Олети. Он некоторое время молчал, собираясь с мыслями задумчиво следя за тем, как Олети наливает в свою чашку новую порцию чая. И почему она так любит его? Лезшие в голову мысли отвлекали его, не давая сосредоточиться. И какое ему дело до вкусов Олети?

– Ты сказала, что Цитадель разделилась на два негласных лагеря, – наконец произнес он, облокачиваясь локтями о край стола и возлагая подбородок на сцепленные в пальцах руки. – А кого поддерживаешь ты Олети? На чьей ты стороне? Экхарта или Делании?

– На данный момент я в стане Первой Говорящей, – невозмутимо ответила та, отхлебывая немного чая и, потянувшись к вазе с вафлями, улыбнулась Идаши. – Да я понимаю, что это выглядит странным, ведь я только что заявляла о том, что именно Делания возмутительница спокойствия в Цитадели, но тем не менее я одна из тех, кто считает, что Цитадели духа нужны перемены, причем довольно кардинальные. И Делания именно та, кто за все время существования Цитадели ближе всех к тому, чтобы сделать это, если конечно ей удастся обрести нужную долю поддержки со стороны членов Высшего совета. Да, должна признаться с ней бывает достаточно непросто, да что уж там, с ней тяжело всегда, но тем не менее конечный результат может окупить все эти неудобства.

– А что, если у нее ничего не выйдет? – поинтересовался Идаши. Он уже знал от Байнса что Олети якобы поддерживает Деланию, но все же ее признание немного удивило его. – Что, если она потерпит неудачу?

– Тогда, вполне возможно, у нас появится новая Первая Говорящая, а Делания канет в небытие и о ней будут вспоминать и ставить в пример слушателям как самую неудачливую Первую Говорящую, которая пала под тяжестью своих амбиций.

– Но ведь вы, те кто поддерживал ее, в таком случае можете пасть вместе с ней.

– Может быть да, а может и нет, – пожала плечами Олети. – Главное успеть в нужный момент выбрать новую сторону. Поверь мне, если я пойму, что Делания в скором времени потерпит неудачу я постараюсь покинуть ее до того, как она утащит меня за собой в пропасть. Но я думаю, что этого не случиться. Ты же знаешь, что я умею выбирать правильную сторону, а политика выбранная Экхартом заведомо проигрышная. Если бы не поддержка со стороны Хельги Оффин, он вряд ли бы смог столь долго противостоять Делании, и она бы наверняка взяла большинство голосов в совете.

– Значит Хельга поддерживает Экхарта, – задумчиво кивнул Идаши. – Что же это вполне логично. Ведь она тоже уроженка Хешшина, а связь между ними столь же крепка, как и среди нас эдшарцев.

– Это так, – согласилась Олети. – Делания пыталась привлечь на свою сторону хоть одного из Говорящих – выходцев из Хешшина, но у нее ничего не вышло. Кстати, в Цитадели появилась новая девочка – хешшинка. У нее большие задатки и у нас с Деланией есть на нее виды. Если нам удастся в тайне от Экхарта и Хельги привлечь ее на нашу сторону в стане Первого Говорящего появится та, кто будет сообщать нужные нам сведения.

– А разве у вас сейчас таких нет? – усмехнулся Идаши. – Или ты думаешь, что среди ваших последователей нет Говорящих подосланных Экхартом?

– Есть, конечно. И наши Говорящие среди приверженцев Экхарта и его среди наших. Некоторых мы знаем и специально даем им заведомо ложную или же ту, что должна дойти до ушей Хельги, информацию, так как именно ей стекаются все сообщения, которые позже достигают слуха Первого Говорящего. Впрочем, это же правило игры касается и верных нам первых Говорящих, которые якобы поддерживают Экхарта. И мы не можем с точностью знать кто из них все еще вне подозрений, а кто уже давно раскрыт и используется Хельгой Оффин, чтобы сливать нам ложную информацию. А вот если бы мы смогли перетянуть на свою сторону девчонку, в будущем она могла стать очень полезным источником, ибо Экхарт никому не доверяет столь же сильно как своим землякам.

– Как крысы в бочке, не иначе, – презрительно хмыкнул Идаши. – Я и не думал, что за всего лишь каких-то пятнадцать лет с Цитаделью духа могут произойти такие метаморфозы.

– Мир меняется, – равнодушно пожала плечами Олети. – И даже многовековые устои могут пошатнуться под влиянием времени. Ничто не вечно, ты же знаешь Идаши. Перемены нужны, ибо без них мы застреваем в прошлом и из-за того порой не способны противостоять настоящему.

– Перемены не всегда хороши, – Идаши покачал головой, не соглашаясь со словами Олети. – Где-то они нужны, а где-то нет. Не думаю, что устав Цитадели духа и его пелигрумы, установленные основателями, требуют нашего вмешательства. Цитадель жила, согласно ее устоям, все это долгое время и было бы кощунством отказываться от них.

– И вот передо мной еще один представитель, застрявший в прошлом и отрицающий этот быстро меняющийся мир, – Олети улыбнулась ему уголками губ. – Что же я не вправе осуждать тебя за это, ибо некогда и сама была того же мнения. С такими взглядами тебе впору присоединиться к Экхарту, но я все же предложила бы тебе стать сторонником Делании.

– А что, если я не желаю принимать чью-то сторону? – поинтересовался Идаши внимательно наблюдая за Олети.

– В таком случае тебя ждет долгое восстановление в твоих правах как члена Высшего совета, а затем ты окажешься меж двух огней. Одиночка, чьи решения не будет значить ничего. Во время голосования тебе все равно придется принимать точку зрения либо Экхарта, либо Делании, или же все время воздерживаться. Не думаю, что ты представлял свое возвращение в Цитадель духа именно так.

– Нет, – согласился Идаши, – но и становиться марионеткой Первых Говорящих я не собирался.

– А ты посмотри на это с другой стороны. Приняв чью-то сторону, ты восстановишься в совете и сможешь вновь наращивать свое влияние при этом поддерживая одного из Первых Говорящих. Ну или хотя бы делая видимость этой поддержки.

– А если я все же решусь выбрать одну из сторон? На время? К кому бы ты советовала присоединиться? Только объективно. Не надо называть Деланию только потому, что ты поддерживаешь ее.

– А тебе этого мало, – Олети изобразила оскорбленный вид, но тут же расцветшая на ее губах улыбка свела всю ее наигранную обиду на нет. – Ты, конечно, мог бы поддержать Экхарта, но здесь есть одна небольшая проблема. Он осторожен. Слишком осторожен. И чтобы убедить его в своей преданности, тебе придется изрядно постараться. А это займет достаточное количество времени. В конце концов он может не поверить тебе вовсе, а общаясь с ним ты также потеряешь возможность присоединиться к Делании. Подумай стоит ли оно того, к тому же вспомни о своих не совсем дружеских отношениях с Хельгой.

Идаши насмешливо хмыкнул. У него действительно некогда были разногласия с Хельгой. Лично он не считал их чем-то серьезным, но то, что для мужчины порой казалось пустяком, женщина могла воспринимать как личную обиду. Идаши знал это и поэтому не мог сказать держит ли Хельга на него до сих пор зло или нет.

– И что ты предлагаешь? – спросил он, внимательно наблюдая за тем, как Олети вновь наполняет свою чашку. И сколько же эта женщина может выпить этой гадости, раздраженно подумал он.

– Ты же знаешь, что я всегда любила чай, – сказала она будто бы читая его мысли, но на деле похоже прочла все по его лицу. – И мед, – добавила она ухмыляясь. – Что я предлагаю ты и сам знаешь. Присоединяйся к Делании. Она тоже осторожна, но не доходит до крайностей как Экхарт. К тому же я поговорю с ней и, думаю, смогу убедить в том, что ты поддержишь именно ее в обмен на скорое возвращение в Высший совет. Думаю, мне удастся убедить ее если ты конечно сможешь изобразить достаточную искренность. Делании нужен твой голос в совете, и она наверняка рискнет, дабы получить его.

Идаши задумчиво смотрел на развевающиеся на ветру белые занавески. Они трепетали позади Олети и легкий бриз, который долетел сюда с моря, дарил свою свежесть, перебиваемую запахом мятного чая, меда и филхана.

– Ты можешь не отвечать прямо сейчас, – сказала Олети видя, что он сомневается. – Отдохни с дороги и немного подумай. В любом случае знай, чтобы ты не выбрал я поддержу тебя Идаши, хотя если ты все же выберешь сторону Экхарта это и принесет мне некоторые неудобства. И пожалуйста будь осторожен. Узнав о твоем появление, возможно кто-то из Первых Говорящих или их приближенных захочет убрать тебя с пути. Сделать так чтобы ты исчез. Навсегда. Надеюсь, что до этого не дойдет, но лишняя осторожность не повредит.

– Насчет этого не беспокойся, – оскалился Идаши. – Я смогу себя защитить Олети.

Она кивнула в ответ хотя в глазах ее промелькнул намек на сомнение.

– Мне нужно чтобы Байнса отозвали обратно в Цитадель, – заявил он как раз в тот момент, когда она делала очередной глоток чая.

Олети поперхнулась и закашлявшись недовольно покосилась на Идаши. Поставив чашку на стол Олети раздраженно смахнула капельки чая попавшие на правый рукав ее светло-голубого платья.

– Ты же знаешь, что это невозможно, – заявила она. – По крайней мере пока. Наверняка позже что-то и можно будет сделать, но не сейчас. Для начала тебе нужно заручиться поддержкой одного из Первых Говорящих, а уже…

– Скажи Делании что это одно из моих условий, если она желает получить мой голос в совете, – тон Идаши был непреклонен.

– Одно!? – удивленно вскинула брови Олети. – А другие условия?

– Это я обсужу с ней при личной встрече.

– Что же, я поговорю с Деланией и попробую организовать вашу встречу. Но я не советую тебя просить от нее слишком многого. Тебе нужна ее поддержка. Она, итак, будет сомневаться стоит ли тебе доверять, а если ты еще при этом потребуешь непомерную цену за свой голос в Высшем совете, она может и отказать тебе. Не в твоем положение требовать слишком многого.

Идаши невольно хмыкнул. В его положение! Он и так, будучи Вторым Говорящим, имел право состоять в Высшем совете, но должен теперь договариваться с этими болванами, что устроили из Цитадели какой-то бродячий цирк, вместо того чтобы сохранять в ней единство. Цитадель уже не та, с печалью подумал он и ему придется смириться с этим, по крайней мере на то время пока он сам не сумеет все исправить, если конечно еще можно было что-то исправить. Если верить Олети вся эта смута в Цитадели произошла благодаря Делании, а теперь чтобы быстро восстановиться в совете ему нужно было сотрудничать именно с этой женщиной. Возможно, ему стоило все же рассмотреть союз с Экхартом, но, если в чем Олети и была права, так это в том, что нынешний Первый Говорящий был очень подозрителен. Это Идаши помнил еще со времен своей службы в Цитадели духа. Он как никто знал, что с годами человеческие качества лишь ухудшаются и Экхарт не был исключением, тем более напряженные отношения с Первой Говорящий лишь усугубляли подозрительность Экхарта. Все же Делания была худшей партией как союзник, но тем не менее более легким способом попасть в Высший совет без излишних промедлений. Идаши также понимал, что ему все же придется выбрать чью-то сторону пусть и на время. В ином случае его вопрос по возвращению в совет будет первым за последнее время, который приведет к полному согласию нынешний состав Высшего совета. Причем решение будет явно не в его пользу.

– Скажи Делании я встречусь с ней здесь, в этом самом зале через три дня. Если ее заинтересует предложение о сотрудничестве, я буду ожидать Первую Говорящую здесь после полудня. Если она не придет я заключу соглашение с Экхартом.

– Ты хочешь, чтобы она сама пришла к тебе, да еще и под угрозой в случае неявки перейти на сторону ее соперника? – брови Олети невольно поползли вверх.

– Да, именно так. Это второе мое условие после отзыва Байнса с поста эттеке Иритаски в Цитадель духа. Скажи ей, что будет и еще одно условие, но я сообщу о нем ей лично.

Олети неодобряюще покачала головой. Идаши понимал ее. Он в свое время мало общался с Деланией Кэбрил. Но он помнил ее как амбициозную и не отличающуюся кротким нравом женщину. А еще она всегда говорила, конечно, в кругу знакомых ей Говорящих о том Цитадели требуется свежие веяния. Тогда до Идаши доходили лишь слухи этих разговоров. По положению он был выше Делании и его не интересовало, о чем там болтают молодые Говорящие, хотя уже тогда многие пророчили Делании большое будущее. В свое время он недооценил ее, а теперь вынужден был сотрудничать с этой женщиной. Конечно, если бы пятнадцать лет тому назад он не покинул Цитадель, то возможно все бы повернулось иначе, но… Идаши тут же отбросил эти мысли. Прошлого не вернуть, да имей он такую возможность Идаши сомневался в том, что не поступил бы точно так же, как и тогда. Разве что не позволил бы Карише сделать с собой это. Мысль о ней принесла ему новый поток тоски. Нет, нужно было отвлечься, не думать о ней. Но ему было тяжело это сделать. Тем более что следующий вопрос, который он хотел задать Олети был также связан с Карише и тем событием, из-за которого их жизни сделали крутой поворот. Он не мог не думать о ней даже спустя столько лет, но он боролся с собой, правда, как показывало время, не особо успешно.

– Я знаю, что ты хочешь спросить о ней, просто не решаешься, – мягко сказала Олети протягивая через стол руку и накрывая ладонью сжатые в кулаки руки Идаши. Он вздрогнул и разжал пальцы, только после прикосновения Олети осознав, что до боли в костяшках сжимал их. Похоже Олети не нужно было гадать о том, что сейчас у него на уме.

– Нет, – наконец смог выдавить он из себя. – Не сейчас. Я знаю, что ты умеешь держать свое слово и девочка в порядке. Этого пока достаточно. Я попрошу тебя рассказать все, когда придет время.

Олети, пристально вглядевшись в глаз Идаши, медленно отняла руку и приняла прежнюю позу, хотя он не мог не заметить, как она напряжена. Идаши видел, что Олети борется с собой и эта борьба отражалась на ее лице.

– Ведь с ней все в порядке? – спросил он, наконец не выдержав напряженного взгляда Олети.