Библия Эльфов

– Я знаю, ты-то хоть мне мозг еще не взрывай. Пойдем сейчас к Матиусу и скажем ему, что не пойдем.

Еще один спесивый эльф рано утром меня просто бесил. В голове бродили мысли задушить его сейчас голыми руками и сбежать из этого мира. Сил на это в моем новом теле должно хватить. Но, видимо, мое предложение прилюдно отказаться от операции перед Матиусом явно остудило Ландилуса, он чуть сбавил тон и продолжил:

– Прослыть трусом? Нет, мы пойдем с тобой туда, я знаю там все тропки и лазейки, и мы обязательно доберемся до Зилуса, но вот как будем выбираться оттуда, это уже вопрос. Мне сказали, что ты Прыгун.

– Да.

– Тогда у нас есть шанс сбежать, если что. Хоть и небольшой, но там есть одна пещера, попробуем зайти через нее и сбежать, если что, через нее. Еще в эту пещеру нам нужно будет привезти с десяток коров, если переговоры пройдут успешно, их еще будет нужно купить и привезти с собой.

– Ну еще коров между измерениями таскать.

– Что поделать? Ладно, пошли. Нам нужно еще физически переместиться достаточно далеко.

Я надел доспехи и взял мечи. Когда я вешал мечи, Ландилус попросил их показать. Я с гордостью ему продемонстрировал оба свои меча.

– А где ты их взял?

– Выиграл в сражении.

Ландилус с сомнением посмотрел на меня.

– Это мои мечи, которые лежали в городе эльфов в городском арсенале.

– Что значит твои мечи?

– Я их ковал, что удивительно, по заказу для одного человека, это было восемьсот лет тому назад, но я очень хорошо помню эти мечи. Чтобы получить их, ты должен был одолеть эльфа в честном поединке.

– И ты думаешь, мне это не по силам?

Что-то изменилось в этот момент в отношении Ландилуса ко мне. Нет, не то чтобы он вдруг меня зауважал, но он как бы стал более осторожным в общении со мной и начал смотреть на меня все так же свысока, но вроде как я стал на одну ступеньку выше в его глазах. Я уже привык к такому отношению эльфов и даже стал немного понимать это их отношение. Хотя меня оно все так же бесило и очень хотелось поставить их на место, несмотря на то, что я понимал: они на тысячу лет, а может и больше, старше меня.

– Я много про тебя уже слышал, но эти детали мне были неизвестны. Мне приятно, что мое оружие и этот доспех не пылятся на складах в арсенале, а живут полной жизнью. Это оружие я согласился выковать для одного величайшего человеческого царя, с которым я был знаком. Я ковал его больше трех лет, и у меня было единственное условие, что после смерти эти мечи и доспех вернутся к эльфам. И они вернулись, а теперь они у тебя.

– Не переживай, после моей смерти они тоже вернутся к эльфам, я это обещал.

– Это замечательно, дай мне, пожалуйста, их сейчас.

Я вынул мечи из перевязи и протянул их Ландилусу. Он взял мечи, с любовью вынул из ножен и заговорил с ними на каком-то древнем языке полушепотом, и мне показалось, что мечи ему отвечали. Но если его язык я еще мог разобрать и даже понять в силу особенности моего нового устройства, то язык мечей был для меня закрыт. Но Ландилус, видимо, остался доволен своей беседой с мечами, он вернул их мне через пару минут и сказал:

– Хорошо ухаживаешь, молодец. И кровью поишь, они тебе будут служить верой и правдой. Правда, завладел ты ими скорее хитростью, чем силой.

– Они тебе это сказали?

– Да.

– И это что-то меняет?

– Нет, хитрость – это тоже сила. Но я обязательно узнаю в деталях, как ты ими завладел.

– У Элронда прямо узнавай, он мне в этом и помог.

– Ого, сам Элронд? Ну да, он славится своей любовью к вам, людям.

– Ты издеваешься?

– Нет.

– Какая там любовь? Ой, ну да ладно, пойдем уже.

Мы вышли во двор и двинулись по тропе. Несмотря на раннее утро, в лагере уже кипела жизнь. Она тут кипела круглые сутки, тут было много отрядов из разных миров и разных часовых поясов. И спали все по очереди, лагерь в любой момент был готов отразить нападения, которые сейчас стали регулярными. Вот и сейчас на краю леса было явное движение. Система оповещения в армии работала отлично, разведчики докладывали о размере отряда нападающих и координировали размер необходимого отряда в ответ. Все основные места проникновения орков в это измерение были уже вычислены и обозначены, и потому все эти попытки были, по сути, самоубийством орков. Но они продолжали самоубиваться с завидным упорством.

– Нам нужно выйти за охраняемый периметр, там есть необходимая нам струна, по ней перейдем в мир более безопасный для перемещения, по нему пройдем основное расстояние и уже будем переходить в Сумеречный мир, до него около двенадцати переходов, на одиннадцатом мы остановимся.

– Нам бы только побыстрее все это по времени, до финальной стадии времени уже совсем мало осталось, мы должны обернуться за месяц.

Ландилус поморщился. Вот что эльфы не любили, так это торопиться. Они, не ограниченные во времени, могли двигаться из пункта А в пункт Б и год, и два, и их это не сильно напрягало. Они спокойно находили себе пищу в любом лесу и поэтому любили путешествовать неторопливо. Поэтому тут, конечно, ему путешествие с человеком, который торопится, было крайне неприятным. Хотя я, может быть, тоже не против с ним погулять не торопясь.

Мы прошли заставу и двинулись через лес в сторону большой реки. По реке ходил паром, на котором мы переправились на другой берег, и оттуда перешли в другое измерение.

Я не сразу понял, куда мы попали. Ландилус сказал, что по этому измерению мы более-менее безопасно преодолеем существенное расстояние, но он не сказал, что это за измерение. Он только добавил, что тут какие-то начались неприятные для него изменения, и это измерение прекратило быть спокойным маршрутом, но он надеется, что мы преодолеем все-таки тут все достаточно спокойно. То, что это Гаремы, я понял, когда мы остановились в таверне, чтобы перекусить.

В таверне было несколько мужчин и ни одной женщины. И я узнал саму таверну, это была одна из таверн, через которую мы двигались в Город Городов вместе с Мазуром из Эгиля. Я немного напрягся, что меня тут могут узнать, а какое тут обо мне мнение, я не имел ни малейшего понятия. Но сильно опасался, что мнение обо мне тут могло сложиться крайне дурное. Когда мы сели за стол, Ландилус опустил капюшон, который скрывал его эльфийские уши, закрывал глаза, и попросил меня распорядиться, чтобы принесли поесть. В качестве оплаты он дал мне небольшие слитки золота, которые служили универсальной валютой во всех измерениях со средневековым развитием общества. Я подошел к трактирщику и поздоровался на местном, которым владел:

– День добрый, мы с товарищем хотели бы перекусить.

– Есть свиная рулька и пиво.

– Отлично, то, что надо.

– Конечно, отлично, сейчас хорошую свиную рульку не так-то просто достать.

– А почему?

– Вы издалека?

Я вспомнил свою старую легенду и название удаленной страны, из которой я тут был в прошлый раз.

– Да, мы из Стерлии с другом, идем в Эгиль.

– Да, сейчас все идут в Эгиль, с тех пор как он стал великим Городом Городов, это стало лучшее место на земле. Да будет имя Мазура восславлено в веках. И будь проклят Эндель, который не хочет изменений.

– Не хочет изменений? Расскажи подробнее, что тут произошло за последние два года. С момента как большой турнир выиграл Эндель.

– А у вас что, новости не ходят?

– Ходят, но я провел в глуши среди отшельников большое количество времени, и хотелось бы узнать сейчас все основные новости.

Трактирщик не был бы трактирщиком, если бы не был в курсе всех новостей и не любил бы про них рассказывать.