Дар колдуна

– Да, обещал.

Леона хмыкнула с какой-то злой горечью.

– Ну так держи своё слово. Пришли и беда, и горе, и я желаю, чтобы ты был со мной и на моей стороне.

Мартин лишь удивленно распахнул глаза. Такой он подругу не видел никогда: властной, истинной наследницей, чье слово – приказ, которому нельзя противиться. Чувствуя одновременно благоговение и трепет, он склонился перед ней и произнёс, словно принося клятву:

– Я верен своему слову и тебе, Лео, и всегда буду защищать тебя.

Леона улыбнулась, и черты её лица разгладились, избавляясь от недоверия.

– Тогда идём, – скомандовала принцесса. – Попробуем спасти мою страну.

Чародей уже ждал в кабинете принцессы. Леона стремительно вошла и, стараясь не смотреть в сторону мужчины, при каждом взгляде на смиренную фигуру которого её охватывал гнев, опустилась за стол. Мартин следовал за девушкой бесшумной тенью, как незримый страж и самый преданный друг.

– Как я поняла, – сухо начала Леона, – Рикард настолько силен, что его проклятие может снять только не менее умелый маг. Ты считаешь, что при дворце таковых не найдётся. – Принцесса подняла взгляд на чародея, и её глаза сверкнули мрачной насмешкой. Мужчина, не выдержав, опустил голову. Он был не в силах вынести гнева наследницы. – Тем не менее все придворные чародеи по очереди осмотрят короля и попытаются отыскать средство от болезни. Придворные лекари тоже. Кроме того, ты немедленно разошлешь по всем городам такой приказ. – Она прищурилась, подбирая слова. – Всем сильным чародеям и тем, кто смыслит во врачевании, велено сей же час явиться во дворец ради спасения Его Величества от страшного недуга. Того, кто излечит короля, ждёт щедрая награда. Ты всё понял?

Мужчина кивнул и поднялся, смиренно кланяясь наследнице.

– Будет исполнено, Ваше Высочество.

Леона задумчивым взглядом проводила его сгорбленную, будто склонившуюся под тяжестью горя и стыда фигуру. Как только дверь закрылась, Мартин приблизился к девушке. Та взглянула на него в ожидании его слов.

– Лео, ты же знаешь, я тоже маг. В роду Мервеев было много славных чародеев. Жаль, что я оказался не так силён, как они. – Мартин вздохнул и торопливо продолжил: – Как лекарь я бесполезен. Но в нашем поместье ещё сохранилось множество книг и волшебных предметов, которыми пользовались предки-Мервеи. Я могу поискать среди них что-то, что поможет королю.

Мартин замолчал, с надеждой наблюдая за подругой. При его посредственном магическом даре это был единственный способ помочь. Леона откинулась на спинку кресла, внимательно взглянула в ответ.

– Это очень хорошая идея, Марти, – сказала она, ободряюще кивая парню. – Сейчас же приступай к поискам. Я распоряжусь, чтобы тебя пускали во дворец в любое время, и буду ждать новостей.

Мартин коротко поклонился на прощание и поспешил к выходу. Дверь стукнула об косяк, а в коридоре послышались его удаляющиеся шаги. Ему ещё предстояло многое сделать, и нельзя было терять ни минуты.

Немного посидев в задумчивости, Леона резко поднялась и вышла из кабинета. Направившийся было к ней слуга был остановлен взмахом руки. Принцесса подошла к покоям короля, чуть-чуть приоткрыла дверь. Туда-сюда по комнате сновали слуги, первые лекари уже обосновались у головы монарха. Леона задумчиво кивнула и пошла дальше, не оглядываясь на полную тихих шорохов спальню короля. Здесь справятся и без неё. Толкнув одну из неприметных, сливающихся со стенами дверей, Леона углубилась в коридоры и переходы, неведомые гостям и посторонним. Выбранные ею тайные пути вели в одну из самых ценных и оберегаемых от чужих глаз комнат дворца – библиотеку.

Резные высокие двери словно выскочили из-за очередного поворота. Стоящие перед ними караульные расступились, пропуская наследницу, и та вошла внутрь. Огромный зал, забитый редкими книгами, встретил её спокойствием и тишиной, показавшимися в свете последних событий почти кощунством. Хранитель книг, поприветствовав принцессу, удалился в свою каморку – мешать царственным особам отдыхать за чтением считалось дурным тоном. Только вот она пришла сюда не ради отдыха. Леона побрела мимо знакомых с детства стеллажей, выискивая то, что ей нужно. Книги по магии, содержащие главы о врачевании чарами, способы борьбы с проклятиями, редкие болезни. Один за другим принцесса пролистывала умные, серьёзные фолианты, высматривая, в каких может оказаться хоть что-то полезное. Под конец, сгрузив набранные книги на дубовый стол, Леона вернулась в особый раздел, спрятанный в королевской библиотеке от непосвященных взглядов. Тайные архивы и документы Румийской полиции. Водя взглядом по указателям и корешкам, Леона выискивала ту единственную карточку, которая могла бы что-то прояснить. Она была уверена, что эти бумаги лежат здесь! Полиция обязательно начала бы расследование, а отец не позволил таким сведениям остаться в городе. Наконец взгляд уцепился за знакомую теперь фамилию и, затаив дыхание от волнения, принцесса взяла в руки дело «Об исчезновении семьи Моди». Вернувшись за стол, девушка бережно перевернула страницу и углубилась в чтение.

«Семья Моди, – было написано на всеми забытых листах, – состоит из трёх человек. Отец, Пьер Моди, ранее Пьер Оригин, наследник дворянского рода Оригинов, работает учителем словесности и литературы в городской школе. Владеет библиотекой при школе. Мать, Жаклин Моди, ранее Жаклин, происходит из семьи ткачей. Работает лекарем».

Леона остановилась, задумчиво хмуря брови. Если его отец из Оригинов, а мать и вовсе без рода, то откуда взялась фамилия Моди? И почему вдруг знатный Пьер, отпрыск сильной семьи, перестал быть её наследником? Что-то не так было с этими людьми, и сухие строчки полицейских бумаг явно не могли ответить на все вопросы. Поморщившись, Леона продолжила чтение, жадно пробегая глазами немногочисленные фразы.

«Сын, Рикард Моди, в возрасте 6 лет, маг. Проживает семейство на улице Эспуар, в доме Серебряной Змеи. Пропали в ночь с….»

Личные данные закончились, и Леона с досадой отложила лист, вглядываясь издалека в схематичные портретные рисунки вверху страницы. Изображенный там мальчуган мало походил на нынешнего мага, и всё же, присмотревшись, принцесса узнавала знакомые теперь черты. Так мало сведений, совершенно не за что ухватиться. Старое дело лишь породило новые вопросы и не принесло ни одной мысли, как действовать дальше. Подавив разочарование, Леона отнесла бесполезные листы на место. Напоследок снова вгляделась в лица. Родители Рикарда были красивы – что нежная, приятная мама, что отец, в чьем лице сквозило благородство потомственного аристократа. В них даже проглядывались общие с сыном черты. Вернувшись за стол, Леона подтянула к себе ближайшую книгу и зашелестела страницами, отыскивая лекарский раздел. Она должна защитить своих родных, да и королевство тоже. И она сделает всё, что сможет.

***

На улице стремительно темнело – страшный день подходил к концу и сумерки уже опускались на город. У дворца, почти теряясь среди садовой зелени, стоял чёрный конь. Зверь замер у стены и, задрав морду, смотрел на освещенные окна королевской библиотеки. Немного постояв в неподвижности, он издал странный звук, больше напоминающий рычание, чем лошадиное фырканье, повернулся и двинулся через сад к забору. Копыта до пугающего бесшумно ступали по твёрдой земле. Стремительно, как стрела, перемахнув стену, животное приземлилось на пустынной улице позади дворца и помчалось вперёд, цокоча копытами.

Могучий высокий конь несся по городу одним ему ведомым путём, и прохожие шарахались в стороны с его пути. Тот, кто хорошо понимал в лошадях, мог бы заметить, в движениях чёрного коня что-то неправильное. Его галоп напоминал бег хищника, скачками несущегося сквозь лес, а глаза сверкали мрачным огнём. Наконец конь вынырнул на окраинные улицы и пошёл тише, ступая мягко, как кошка. Копыта опускались на мостовую без единого звука. Свернув то на одну, то на другую улочку, конь вышел к поросшему деревьями пространству, за городом плавно переходившему в лес. Торопливо мотнув головой по сторонам и никого не заметив, зверь бесшумно исчез среди низких веток. Скрывшись от посторонних глаз, он пробирался сквозь подлесок. Деревья смыкались все плотнее, и животному приходилось лавировать между стволами, уворачиваясь от колючих ветвей. Ещё пара шагов, и вдруг словно бы ниоткуда впереди показался замок. Конь остановился, рассматривая строение, которое не смог бы увидеть случайно забредший сюда человек.

Замок был небольшим, словно строился для того, кому не нужно много комнат, но все равно смотрелся величественно. Стены из потрескавшегося зеленоватого камня казались такими древними, будто он стоял здесь не меньше тысячелетия. Своим чутким носом конь улавливал исходящий от кладки запах пыли. Огромные ворота сами распахнулись навстречу пришельцу, лязгая многочисленными засовами. Конь вскинул голову и торжествующе рыкнул. Этот замок, древний и одновременно несокрушимый, был его домом. Здесь его ждали, и здесь он мог принять свой истинный облик. Конь взвился на дыбы и бросился внутрь замка. Створки ворот мягко сомкнулись за его хвостом.

Конь пронесся широкими коридорами, будто специально созданными для него. Внутри замка царил холод. Пламя свечей вычерчивало могучий силуэт, меняющийся с каждым скачком. Огромный зверь всё меньше походил на лошадь – морда расширялась, приобретая форму, напоминающую волчью, грива становилась похожа на клоки ночного тумана, а хвост уплотнялся в жесткий, густой мех. Массивное туловище на глазах наливалось мышцами, длинные, сильные лапы отталкивались от камня подушечками, сохранившими отдаленное сходство с копытами. По коридору мчалось невероятное, кошмарное создание из завихрений ночи, огромный конь с волчьими клыками, и его тёмные глаза сверкали в свете свечей. Наконец монстр остановился у высоких дверей из тёмного дерева и коротко, переливчато завыл, гоня по замку жуткое эхо. Язык смачно прошёлся по морде животного.

– Входи, – послышался из-за двери нетерпеливый голос, и конь толкнул головой тяжёлую створку. Та отворилась легко, будто и не весила ничего.

Сидящий в комнате юноша поднял на зверя вопросительный взгляд. Пляшущее в камине пламя странно высвечивало его бледное лицо. В какой-то момент на груди парня блеснул зелёный огонек – стало видно, что на шее у него висит тонкое украшение из чёрного серебра. Изящная змея обвивалась вокруг изумруда, придерживая крупный камень своим хвостом.

– И как нынче поживают во дворце? – с ехидной усмешкой осведомился Рикард, разглядывая своего гонца.

Конь в ответ насмешливо фыркнул и открыл усеянную клыками пасть. Донесшийся следом звук больше напоминал тявканье, грубое, зловещее, заставлявшее мороз пробегать по коже. Впрочем, юноша даже не поморщился. Наоборот, Рикард склонил голову, слушая и, кажется, понимая своего питомца. Когда тот закончил, маг медленно кивнул и встал.

– Всё ясно. Хорошая работа, Первый.

Рикард прошёл по комнате, одну за другой гася свечи. Замковая спальня темнела, а огонь, пляшущий в камине, гонял по полу зловещие отсветы. Рикард повернулся к нему, и пламя зашипело, угасая под его взглядом. Комнату заволокла тьма, и от стен потянуло леденящим холодом. Не обращая на это внимания, юноша замер посреди комнаты, запрокинув голову – тёмный силуэт с пятном светлых волос. Своим ночным зрением Первый увидел улыбку на лице хозяина.

– Всё складывается, как нельзя лучше, – протянул маг и так прищурил глаза, словно вглядывался в чьё-то лицо через километры, разделяющие его и рассматриваемого. – Принцесса наивна. Если тогда, много лет назад, короля не могли спасти от простого бесплодия, что уж говорить о болезни, насланной мной? – Юноша тихо, торжествующе рассмеялся. – Король труслив, я это помню. Он что угодно сделает ради избавления. Когда страх захватит все его мысли, а надежды не останется вовсе, он согласится на любые мои условия. – Рикард усмехнулся, небрежно мазнул взглядом по кружащему рядом коню. – Он отдаст мне Знак власти, а вместе с ним и трон.

Тьма тихо колыхнулась в ответ на вкрадчивый шёпот юноши. Рикард наконец отмер, подошёл к стоящей у окна большой кровати и опустился на её край. Его глаза азартно блеснули, совсем как у задумавшего приключение мальчишки, и Рикард весело подмигнул своему монстру.

– Пора навестить короля, Первый, – тихо произнёс он и, закрыв глаза, безжизненным телом рухнул на кровать.

Королю не спалось. Гильем лежал в постели, с бездумным отчаянием разглядывая расписной потолок. Мучивший его весь вечер кашель отпустил, но вместо этого мужчину терзала боль. Боль вгрызалась в лёгкие, расползаясь неприятным жаром в груди, иглой прошивала сердце, изнуряюще зудела в костях. Гильем лежал, тяжело дыша, и вспоминал своего врага. Лицо отправленного им на смерть мага маячило под опущенными веками, ехидно скалясь. Королю было страшно. Ему казалось, что противник рядом, стоит у изголовья кровати и хохочет со злобным торжеством. Изнуренное, ослабленное болезнью тело медленно наливалось тяжестью, а мысли ускользали. Прошла ещё минута – и Гильем сам не заметил, как забылся беспокойным сном.

– Как самочувствие, король?

Гильем вздрогнул и медленно повернул голову. Он снова был в своей спальне – призрачной, окутанной дымкой сна. Рикард стоял у изголовья постели, но вовсе не хохотал. Наоборот, он был спокоен и даже участлив, от чего почему-то становилось ещё страшнее. Король с трудом приподнялся, силясь отползти подальше от своего мучителя.

– Зачем ты пришёл? – прохрипел мужчина, сам не узнавая своего голоса.

Юноша рассмеялся тихо и весело, словно услышал что-то забавное. Воссозданная во сне комната плыла, словно в тумане, и только силуэт у кровати оставался чётким, реальным.

– Глупый вопрос, – прокомментировал Рикард, бесцеремонно присаживаясь на кровать и отодвигая в сторону ноги короля. Гильем едва не закричал от этого прикосновения и от близости врага, который был в десятки раз страшнее, чем в их первую встречу. – Я пришёл посмотреть на твои страдания. Убедиться, что всё идёт так, как задумано. – Рикард улыбнулся, с холодным интересом разглядывая распростёртого на подушках человека. – Как я вижу, всё замечательно. Для меня, разумеется.

Гильем прикрыл глаза, с трудом подавил бушующий внутри ужас. Поздно бояться чего-либо, когда враг сидит в изголовье кровати и наблюдает за твоей агонией.

– Как ты выжил? – вопрос вырвался помимо воли, и Гильем не смог сдержать его. – Это было невозможно.

– Тебя это не касается, – послышался в ответ равнодушный голос парня. – Лучше подумай, как выжить тебе самому.

С губ короля сорвался хриплый, отчаянный вздох, и мужчина зашептал, запинаясь, чувствуя, как слова льются из самой души:

– Прости меня, Рикард, умоляю, прости. Я не должен был так поступать. Знаю, я виноват, но если ты только сможешь…

Его слова прервал жесткий, будто рубящий смешок, а потом кровать неожиданно прогнулась у плеча короля. Не выдержав, Гильем медленно открыл глаза. Рикард навис над ним, и в его глазах плескалось злое веселье.

– Простить? – переспросил Рикард, приподнимая брови в притворном удивлении. – За то, что хотел убить меня, за то, что бросил в пропасть просто потому, что я был слишком силён? – Рикард издевательски хмыкнул. – А я считал тебя умным человеком, Гильем. Нет, я не прощу тебя. Я буду мучить тебя ещё пару дней, а потом прикончу одним усилием воли. – Даже в темноте король сумел разглядеть в глазах колдуна мрачное наслаждение. – Я буду рад, когда ты вздохнёшь в последний раз, Гильем, – вкрадчивым шёпотом произнёс юноша, пристально разглядывая мужчину.

Король закрыл глаза, отгораживаясь от этого взгляда, и вдруг почувствовал, как возвращается приутихшая боль. Лёгкие вновь прошило огнём, и Гильем надрывно закашлял, задыхаясь. Рикард молча смотрел на корчащегося врага, и его лицо не выражало ничего. Он ждал.