Тут старый режим, как и стены,
цыплята без кальция, мам.
Тут лезут во щель перемены,
но мажут зазоры меж рам.
Тут старые куры дорвотны,
клюют пух, мешая им петь.
Тут будет однажды свободно,
но птицы не смогут взлететь…
Мамино село
Мой дом на краешке села,
варенье, лакомые сушки,
крапива только отцвела,
вьёт чайный пар из белой кружки,
из коей, юным молоко
цедил, согрев во тьме на печке,
у губ чернелся ободок,
их обжигая чуть извечно.
Штакетник малый, скромный быт,
две колеи, угли-малинки
в костре зелёном, что горит,
в логу ручей, прудок, лозинки,
животных рой, лет акварель,
и за забором стул, колодец,
цыплят лимонная свирель,
в гостях любой народ, народец,
бугор, где линия, как рот,
видать, военная траншея,
что заросла травой бород,
и ветерки добрейше веют,
добротна живность, рейсы пчёл,
в сарае серо-щельном сено,
порфирный дом и шифер-смоль,
и синь веранды, куст сирени,
в саду прохлада, груш капель,
со ржавой бочки пот стекает.
Прошла лет малых карусель,
и чуб свет-русый поникает.
Ах, подпечённый чашки край,
откуда хлеб румян к обеду…
Я помню этот детский рай.
Теперь я в нём, без бабки, деда…
Сексофильм
Опять с пребанальным сюжетом
соитье. Смотрю в монитор:
там стоны голышек, минеты
и член исторгают раствор.
А этим героям учиться б
и книги читать, и рожать,
но снова искусственны лица
продолжат средь камер дрожать.