Хотел скакать дальше.
Бросил последний взгляд на стойбище.
И замер.
Из кибитки выбежал Кокжал. За ним другие тати, с саблями.
В руках у главаря длинное копье. На конце круглое, темное.
Прищурился Ерофей, вгляделся, и чуть не вывалился из седла.
Кокжал вздымал копье, и ревел от восторга. На острие насажена голова Кармыса.
Потряс головой Ерофей. Пригляделось, что ли?
Нет, так и есть.
Все-таки, не успел сбежать стрелок.
– Что у него в руках? – спросил Атымтай. – Неужели…
Сасыкбай приложил длань ко лбу, всмотрелся.
Беррен глухо застонал.
Ерофей отвернулся от заклятого стойбища.
Остальные тати приближались. Времени совсем не осталось. Скомандовал:
– Уходим.
И они поскакали прочь.
Да только далеко не уйти.
Сквернавцы сидели на хвосте. Упорно не желали отставать.
Несколько раз Ерофей оглядывался. Нет, не совладать с татями. Слишком много.
Сасыкбай мчался последним. Заметил беспокойство Ерофея, крикнул, указывая плетью:
– К реке надо! Там брод, оторвемся.
Ерофей кивнул.
Повернули коней к воде. Когда осталось немного, Сасыкбай вырвался вперед, показывая дорогу.
Ниже по течению, перед оврагами, река сужалась. Дно и впрямь мелкое. Тут и там из воды выглядывали округлые камни.
Усталые кони забежали на воду. Пошли к другому берегу. Брызги летели из-под ног.
Вскоре выбрались на сушу. У самой воды плотно росли кусты. Еле заметная тропка уходила от реки вверх по крутогору холма.
Кони фыркали. Ерофей потрогал запекшуюся кровь на раненой ноге, потрепал коня по шее. Попросил:
– Ты уж не обессудь, выручай.
Сасыкбай подъехал к нему вплотную.
– Вы езжайте, а я останусь. Задержу их.
– Чего это? – спросил Ерофей.
– Место здесь удобное. Даже я понимаю. Встану вон там, повыше, за кустами. И нападу на них.
– Ты спятил, старик? Мало нам Кармыса? Как мы тебя оставим? Нет, уходим вместе.
– Так надо, Ереке, – спокойно сказал Сасыкбай. – Ты сам знаешь. Я уже давно не жилец. От меня мало проку. Глаз выше бровей не поднять. А вот вы должны добраться до аула, и защищать его от Кокжала.
– Я тоже останусь, – сказал Атымтай.
– Нет, вы все уедете. Вы должны уехать. Или я перережу себе горло на ваших глазах.
Передние разбойники вынырнули из-за сопки, и поскакали к броду.
Ерофей поглядел на них, потом на старика. Кивнул.
– Пусть будет по-твоему, Сасыкбай.
– Мое настоящее имя Шакир, – ответил старик. – Я бы попросил передать последнее слово, да некому. Разве что Абдикену. И Серке. Жаль, что я с ним ругался.
Поглядел на татей, добавил:
– Краток был радости день.
Ерофей посмотрел на него, отвернулся, и погнал коня по тропке. Чуть помедлив, за ним последовали Атымтай и Беррен.
Заехав на верхушку холма, Ерофей оглянулся.
Неугомонный дед укрылся за кустами с топором за поясом. Взялся за валун, расшатывал, чтобы в нужный миг спустить вниз по дорожке. Словом, основательно приготовился задержать супостата.
Тати, меж тем, только вошли в воду.
Московит закашлялся. В боку кололо. Нога опухла. Конь захрипел, и помчался дальше.
Солнце стояло высоко. Невыносимая жара.
Глава 15. Накануне