Седьмой воин

Гайни барахталась в воде. Потихоньку плыла к другому берегу. Но и силы теряла.

– Нет, не доплывет, – заявил разбойник. – Ослабла уже. Хотя ей чуть-чуть осталось.

Девушка, видимо, совсем утомилась. Плыть перестала. Ушла под воду.

– А что я говорил? – сказал тать. – Жаль, красивая была. Я бы ее с удовольствием…

Повернулся Ерофей, со всего маху ударил его по уху. Достал со своими разговорами. Болтун грохнулся наземь.

Нацелился было московит на другого, рядом. Думал, тот его сейчас бить будет.

Да только замер на месте.

Потому как разбойник про пленников напрочь забыл.

Глядел Ерофею за спину, на реку.

Еще и пальцем показывал:

– Это чего там делается?!

Обернулся Ерофей. Присмотрелся, да чуть не оторопел.

С другого берега, куда Гайни плыла, из зарослей, выскочили люди. Бросились в воду, подхватили девушку. Потащили на сушу. Тот, что девушку нес, настоящий гигант. Тауман, конечно, кто же еще.

Другой, пониже, на берег вылез, стал Кокжалу кулаком грозить, да всякие неприличные слова кричать. Серке, понятное дело. Дальше, в зарослях, другие люди. На конях.

Молодцы, спасли-таки девушку.

Стойбище змеиное зашевелилось. Кокжал и его подручные на коней прыгали, к реке скакали. Большая часть в погоню отправилась, только десяток остался, пленников сторожить.

Серке и другие спасители скрылись в кустах.

А Ерофей сел устало на землю. Нет больше сил на ногах стоять.

Чуть погодя услышал топот копыт. С другой стороны от речки, со степи, к опустевшему стойбищу неслись трое всадников. Впереди Беррен и Кармыс. Чуть поодаль Сасыкбай.

Оказывается, и про Ерофея с юнцом не забыли. Явились-таки, не запылились.

Глава 14. Погоня

Разбойники, что остались, тоже конников заметили. Засуетились, забегали. А вот поздно.

Еще издали Кармыс начал пускать стрелы. Вот один разбойник со стоном осел на землю со стрелой в груди, за ним другой, третий. Остальные спрятались за повозки.

И тогда налетел Беррен. С копьем наперевес. Видимо, решил поупражняться.

Низенький толстый разбойник с щитом и саблей выбежал навстречу. Думал, остановить сможет.

Ничего подобного.

Не помог щит.

Насадил Беррен татя на острие, как куропатку на вертел. Конь помчался дальше, воин стряхнул лиходея с копья. Перехватил в другую руку, коротко замахнулся, ткнул во второго. Тот как раз с воплем выбежал из укрытия.

Пролетела стрела, другая.

Мимо Беррена.

Оказывается, рядом с Ерофеем стоял тать. Целился из лука в Беррена.

Московит набросился на стрелка. Свалил, ударил по лицу. Оглушил.

Взял кинжал, подполз к Атымтаю.

Перерезал веревку. Похлопал парня по щекам, чтобы привести в чувство.

Оглянулся, что там творится у друзей.

На Беррена набежали сразу трое, махали саблями.

Пустяки.

Одному Беррен с ходу разбил саблей глупую голову. Копье обронил где-то. От других стал отбиваться, гарцуя на коне.

А потом замычал от боли. Один из нападавших изловчился и полоснул его по ноге.

Ерофей поднял бровь.

Оказывается, и Беррена можно ранить.

Взвизгнула стрела, впилась умелому татю в спину. Работа Кармыса, конечно же.

Обозленный Беррен добил второго противника.

Последний разбойник бежал со всех ног к реке.

Сасыкбай поскакал за ним.

Догнал, поднял топор, ударил по голове.

Ерофей помог Атымтаю подняться.

– Где Гайни? – спросил юноша.

– В порядке. Ее Серке забрал. Уходим.

Кармыс подъехал к ним. На худом лице улыбка.