Монологи о Нас…

Монологи о Нас…
Алина Ермолаева

«Монологи о Нас…» – книга о любви. Разговор двух любящих сердец, мужской и женский взгляд на одно большое чувство. Тонко и нежно, страстно и болезненно, громко и шепотом. Слова, которые переполняют душу, но так редко слетают с наших губ.

Монологи о Нас…

Алина Ермолаева

© Алина Ермолаева, 2018

ISBN 978-5-4493-4758-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

***

И вот разрушенная, поверженная и опустошённая я упала на колени перед Богом, и, положив голову свою ему на плаху, сказала: «Решай. Я вся во власти твоей, карай за грехи мои или милуй за праведные дела.»

А он послал мне тебя, любовь моя…

Они всегда возвращаются

Они всегда возвращаются, наши любимые…

Обрывками воспоминаний, мелодиями песен, кадрами из прошлой счастливой жизни. Они приходят ночью, словно покинувшие бренную землю, призраки, заходят без стука в наши сны и дарят нам там свои объятия и поцелуи, о которых наяву нам страшно даже подумать. Они врываются в наши мысли лёгким весенним ветром, наполняют комнату ароматом сирени и ждут, когда мы опьянеем от их присутствия. Они ложатся маленькими белыми звездочками – снежинками нам на ресницы и медленно тают на них, даря свою нежность… Они, нет-нет, да промелькнут знакомым силуэтом в толпе, исчезнув за ближайшим поворотом, заставив сердце больно сжаться в груди и понять, что на самом деле, они всегда в нём были, и никуда из него не уходили…

Люди исключения

О жизни я знаю немного, но одно я поняла точно: есть обычные люди, а есть нет. И для этих самых необычных все наши внутренние законы и принципы не работают, прекрасно распространяясь на других. Люди-исключения. У каждого был или есть, а может только будет такой, которому можно то, что нельзя всем остальным. Рассуждать о том, что это плохо, бессмысленно. Всепрощение принято осуждать, но, в глубине души, каждый из нас сам очень хочет стать для кого-то таким исключением. Нет, вовсе не ради власти над чужим сердцем, хотя её получаешь по умолчанию. А ради полного и абсолютного твоего приятия.

Человек – исключение надолго врезается в память, и как правило, навсегда в сердце. Он не спрашивает твоего разрешения войти, ты сам даёшь ему все ключи от своей души и разрешаешь делать то, что вздумается. Он крушит, ломает твой мир, переворачивает в нем всё с ног на голову, а ты, такой сильный, гордый и волевой, вдруг обнаруживаешь, что ничего не можешь с этим сделать. Возможно, такие встречи и нужны, чтобы весь упорядоченный твой мир полетел ко всем чертям. Жизнь не любит отсутствия изменений во взглядах и суждениях, она бушующий, стремительный поток. Никогда не говори никогда – это главное и, возможно, единственно устойчивое правило жизни.

Смогла бы отказаться?

Я часто думаю, а смогла бы я отказаться от тебя, зная, какие испытания мне принесёт эта наша встреча? Смогла бы я закрыть глаза, увидев твою улыбку, пройти мимо тебя, не сказав ни слова и, тем самым, сберечь себя и тебя от того сумасшествия, которое с нами случилось? Если бы унесла меня машина времени в тот день, когда я впервые увидела тебя, подошла бы я снова к тебе, зная, как круто изменится после этого моя и твоя судьба, как сломается и разобьётся моё сердце, как разорвётся в клочья твоя душа? Смогла бы я остановиться и не посмотреть в твои глаза, не пустив наши, такие налаженные и ровные на тот момент, жизни под откос? Я задаю себе эти вопросы, хотя прекрасно знаю ответ.

Не смогла бы.

Привет, бродяга

Привет, бродяга. Расскажи мне, как ты шёл ко мне. Расскажи, сколько сердец пришлось разбить тебе ненароком на пути ко мне. Я хочу знать всё, мне важна каждая мелочь о тебе, каждая деталь. Я хочу знать, что снится тебе, когда просыпаешься ты в холодном поту от ночного кошмара. Мне интересно, что ты любил в детстве: сказка, мультфильм, книжка. Это не простое любопытство, нет. Я хочу лучше тебя понять, чтобы мы могли сидеть долгими вечерами у моря, медленно потягивая из трубочки какой-то непонятный напиток, и смотреть вдаль. Бродяга, мой любимый, сколько у меня для тебя припасено рассказов – на три жизни вперёд хватит. Я все тебе расскажу. Расскажу, как мама учила меня стойкости, а папа доброте. Как в детстве я училась прятать слёзы, чтобы не показаться слабой, когда задирали мальчишки. Расскажу, как воровала крыжовник у злой тётки со своей «бандой», запрятав его себе в белые носочки, а потом меня выталкивали вперёд, чтобы я за всех отчиталась. Я расскажу тебе о предательствах. О том, как размозжили мне сердце в последний раз, тоже расскажу. Не утаю и о том, какая я была жестокая порой с теми, кого я не любила, но кто напрасно пытался любить меня. Господи, бродяга, я готова рассказать тебе каждый свой грех, каждый промах, каждый позор свой, ведь я знаю, что не засмеёшься, не осудишь, не скажешь ерунды всякой.

Ты обнимешь просто, прошепчешь: « Где же ты раньше была, любовь моя?»

Привет, воровка

Ну, привет, воровка. Да, я это тебе, маленький чертёнок, что украл моё сердце. Расскажи мне. Как ты живёшь? Чем дышишь? Кого любишь, а кого ненавидишь? Я хочу знать о тебе всё. Где ты была, что видела и сколько раз думала обо мне. А думала ли вообще? Как бы мне хотелось залезть в твою хорошенькую голову и прочитать все твои мысли. Как хотелось бы мне взять скальпель и, сделав аккуратный надрез, вынуть твою душу, пока ты спишь, и посмотреть, как в ней всё устроено, чтобы потом мастерски управлять тобой, зная все твои потайные секреты. Ты смотришь на меня и улыбаешься. Я улыбаюсь тебе в ответ. Ты умеешь носить улыбку, в этом мы с тобой похожи. Носить улыбку даже тогда, когда внутри тебя Хиросима в огне. Как бы я хотел уберечь тебя от всего, забрать, выкрасть из этого мира и убежать туда, куда ты всегда хотела. К морю. Знала бы ты, что глаза твои и есть два огромных моря, в которых я давно утонул. Как бы я хотел сделать тебя счастливой. Такой счастливой, что открыв поутру глаза, ты начинала бы искриться от восторга и полноты жизни. И смеяться. Я полюбил твой смех, прежде, чем осознал это. И я более всего на свете мечтаю, чтобы ты хоть раз ещё засмеялась так, как когда-то – искренне и по-детски.

Но ты стоишь и улыбаешься мне спокойно и ровно, словно мы два незнакомца.

Девочка недоразумение, укравшая мое сердце…

Ласточка

У меня в глазах тысячи звёзд и планет.

Всё для тебя. Я опускаю веки часто, когда выхожу на улицу, или надеваю темные очки, мне не хочется, чтобы кто-то ещё всё это видел. У меня в душе живёт ласточка. Я её кормлю своим сердцем, а потом отпускаю к тебе. Мне нравится, когда она касается тебя крылом, пока ты спишь. Я знаю, в эти моменты ты улыбаешься. У меня в голове тысячи историй о разных людях, но каждая всё равно о тебе. А знал бы ты сколько внутри у меня нежности, которую я запираю на ключ, чтобы она не досталась кому-то, ведь я несу её тебе и обязательно отдам в тот день, когда я тебя обниму.

Многое рассказать

И я бы многое хотела рассказать тебе – обо мне, о жизни и счастье, добре и зле, и я знаю, что ты бы меня понял…

Понял бы, как никто другой, ибо в жилах наших течет одна кровь. Но я молчу, потому что знаю, ты никогда не спросишь. И вовсе не от того, что тебе не интересно, а от того, что страх мешает тебе узнать меня. Страх, рожденный из понимания – с ней не получится, как с остальными. Ты прекрасно осознаешь, какую власть над твоим сердцем я таю в себе, а потому никогда не решишься заплыть за буйки. Ты знаешь прекрасно, что не сможешь больше быть таким сильным, злым и мощным, лишь только пустишь меня хотя бы на минутку в свое сердце. Ты сразу обмякнешь, сделаешься уязвимым и даже беспомощным. А это не в твоих правилах, ведь ты привык быть покорителем, а не покоренным. И ты ходишь по краю, не пуская меня в свою жизнь и, в то же время, держа под прицелом своего взгляда, не давая отойти от тебя на слишком далекое расстояние. Ты пробуешь забыться и забыть. Другие женщины, они все очень красивые, дорогие, словно лучшие сорта вин, и ты их дегустируешь одну за другой, но отхлебнув глоток, пить до дна не желаешь. Ты хочешь меня. Никто и ничто не разубедит меня в обратном. Я знаю это. Я это узнала сразу, заглянув впервые в твои глаза. Хочешь так сильно, что это желание пугает тебя. Ты любишь меня. Любишь, но никогда не скажешь мне этого, более того, ты не скажешь этого даже самому себе, ибо подпишешь себе смертный приговор. Ты знаешь, что сознавшись в подобном, ты уже не сможешь жить, как прежде. И ты очень хотел бы мне рассказать о многом – о себе, о жизни и счастье, добре и зле, ибо знаешь, что я, как никто другой, поняла бы тебя, ведь мы с тобой одной крови. Но ты молчишь, потому что чувствуешь – я твоя погибель. А ты моя. Ты любишь и ненавидишь меня за это.

И мы молчим, унося в сердцах тонны нежности друг к другу.

Привкус

Сами по себе слова ничего не значат. Имеет значение только то, что мы в них вкладываем. Важно не само слово, а тот привкус, который остался после него на твоих губах…

У нее ничего не было

У неё ничего не было, ни имени, ни денег, ни положения в обществе. Ничего, кроме огромных зелёных глаз, заглянув в которые однажды, совершенно случайно, я увидел такое… Страны, моря, океаны, седые ветры, далёкие звёзды, галактики. В её глазах был не мир, а множество миров. Я смотрел в них, как заворожённый – передо мной проплывали бригантины с алыми парусами, благородные герои спешили спасти красавиц из лап кровожадных чудовищ, а красавицы растили для своих отважных рыцарей большие верные сердца в хрустальных небьющихся шкатулках. В её глазах я увидел столько историй с волшебными сюжетами, столько сказок, страшных и прекрасных, столько любви, нежности и печали, что никакая сила в мире не способна была меня от них оторвать.

Она потом призналась, что никому этого не показывала, кроме меня. Когда я спросил её, сколько мужчин она так приворожила, она рассмеялась мне в лицо, словно ребёнок, и сказала: «Это я всё для тебя хранила, глупый, собирала от жизни к жизни, из вечности в вечность, даже и не думала, что пригодится.»

Ты шла мне навстречу

Ты шла мне навстречу так, как будто шла ко мне всю свою жизнь…

Мой взгляд сразу «выцепил» твою тонкую фигурку в толпе. И вовсе не потому, что на тебе было надето яркое платье цвета фуксии, выгодно облегающее твой стройный стан. Ты показалась мне такой беззащитной, не смотря на то, что походка была уверенной, осанка прямой, голова гордо посажена на хрупких плечах, подбородок вздёрнут – так ходят девочки, которые всё своё детство занимались танцами. Так ходят девочки гордые и те ещё, которых жизнь бьет очень больно. Ты была скорее из вторых. Это я сразу увидел. Так идёт человек, не надменный, а тот, кто привык не плакать на людях, ведь когда голова поднята к небу, слёзы не катятся по твоим щекам. Ты шла так, словно тебе было наплевать на весь мир, на всех вокруг. Всех, кроме меня. Ты выбрала цель и двигалась уверенно. Я знал, что эта цель я. Ты шла ко мне и чем ближе ты подходила, тем яснее я мог различить твои глаза. Позже, когда мы поравнялись с тобой и я увидел в них то, что не видел ни у одной из женщин, хотя, признаться, мне довелось прочесть немало женских глаз, я возликовал. Это была точно ты. В этом не было никакого сомнения. Девушка с глазами цвета моря. Я искал тебя всю жизнь, а мне попадались одни подделки. Я ринулся к тебе, не знаю что, но оно буквально понесло меня в твою сторону, узнав и различив мгновенно. Я ещё не слышал твоего голоса, а уже тонул в его звуках, ещё не касался твоего тела, а уже пьянел от аромата твоих волос. И когда ты улыбнулась мне, я уже точно знал, что ты моя любовь.

Моя судьба, моя свобода.

Когда я тебя впервые увидел

Когда я тебя впервые увидел, то сразу же захотел посадить в машину и увезти, куда глаза глядят.

Мне неважно было, кто ты и чем в этой жизни занимаешься, мне даже неважно было, одна ты или с кем-то живёшь. Я просто захотел тебя, всю и без остатка, сразу, сейчас же, не раздумывая и не рассуждая о последствиях. Украсть, присвоить. Я просто отчаянно захотел, чтобы ты стала моей, хрупкая девочка с глазами, полными звёзд. Мне хотелось забрать тебя из каменных джунглей твоего огромного мегаполиса и показать тебе весь мир. Моря, океаны, горы и разные города, населенные незнакомыми людьми, говорящими на непонятном языке. Мне хотелось обойти с тобой всю эту круглую Землю, взявшись за руки, и путешествовать так долго, пока не устанем. А потом купить маленький домик на берегу моря и остановиться в нём, чтобы растить детей. Я захотел от тебя девочку с такими же глазами, полными звёзд, подобными твоим, и мальчика, похожего на меня.

Я смотрел на тебя, и вся моя жизнь с тобой вырисовывалась большой и подробной яркой картиной у меня в голове.

Когда я тебя впервые увидел, я сразу же захотел, чтобы ты стала моей.

На миг, на день, на год. Навсегда.

Разве можно забыть?

Сначала мы друг другу очень понравились. Закрутилось все очень быстро, с первого взгляда прямо вспышка, молния, буря, цунами. «Ты такой классный!», «Ты невероятная!»