Дорога в ад

– Ждать. Все—таки на дворе двадцатый век, должны ведь придумать лекарство.

Мой мозг ее слов не воспринимал, не верилось ни в какое лекарство и в то, что мы его дождемся.

Она нам выписала направление в нужный нам кабинет в больнице, где мне должны были выдать справку со словом «положительно».

Папа ничего не сказал, когда узнал. Все и так было понятно.

Все. Жизнь перевернулась. В раз. Или нет, не в раз. Я ее переворачивала 3 года, пока кололась. С 15 лет.

Конечно, я не думала, что я умру. А кто думает? Но и о том, что выживу, я тоже уже не думала.

Назад домой мы шли не по дороге, а через аллею, которая проходила вдоль половины города. Молчали, было холодно, мороз – 17 градусов. Следующая папина фраза предсказуема:

– Что б я имени Валик больше не слышал, – и он сцепил зубы.

А мне хоть плачь…

А в общем, какая теперь разница? Папа еще подумает и передумает. Ведь, кроме Валика у меня теперь во всем мире никого нет. Неужели же папа меня не пожалеет?

Дома достали из бара бутылку водки и сели на кухне за стол. Не выпить сейчас было нельзя. И мы выпили. После чего начали что-то чувствовать.

Мама боялась, чтобы я не ушла в себя. Она плакала и говорила, что она все понимает. Но и я должна понять, что умирать самому не так, как когда умирает твой ребенок.

Я попросила не говорить сестре. Но когда она пришла домой, мы все, конечно, были невменяемы, и она спросила:

– Что случилось?

Мама ответила:

– У Саши СПИД.

И выглядело это как-то по-киношному. Вся драматичность сложившейся ситуации.

Я вообще не понимаю, что обо мне думает моя сестра. Как она живет с такой сестрой, как я? В каком свете она меня представляет? И вообще, кто она – моя сестра? Как ей живется в ее шкуре?

Почему я – это я, а не, например, она?

Идиотские вопросы. На них никто и никогда не станет искать ответы, а мне интересно.

Утром папа принес мне трубку и сказал, извиняюще улыбаясь:

– Позвони Валику. Только, слышишь, Саша, не говори ему о том, что у тебя СПИД. Пусть он сначала сам скажет какой у него анализ. Может, у него еще ничего и нет. А ты как?

– Все болит.

Папа засмеялся:

– Вот так оно – пить водку.

Я поговорила с Валиком, ничего ему об анализе пока не сказав. Но меня тянуло сказать. А еще меня переполняли чувства. И я написала ему письмо. О том, что люблю, о том, как нам хорошо вместе, о том, что у меня СПИД! Мне повезло, и вечером ко мне зашла Даша. Я, тайком от родителей, сунула ей письмо и попросила передать Валику.

Все, дело было сделано.

Хорошо, что следующие дни к нам приходили гости. Маме трудно улыбаться, а всем надо. Зато мне хорошо. Мне бы шуму побольше и, чтоб напиться. Хоть и в боку постоянно болит… Кроме СПИДа, у меня еще и камни в желчном пузыре, и печень, как у 40 лет пьющего алкоголика. Так мне сказали на УЗИ.

На следующий день к нам пришла тетя Аня. Ее муж работает вместе с моим отцом.

У меня же вид худой и больной. Мама рассказала байку о том, что у меня оказалась больная печень, и я вот сижу дома, закрывшись от всего мира, и лечусь. А в общем, какая кому была разница? Ведь теперь весь мир нас не мог понять. Теперь весь мир ничего не знает, и далеко отстал от действительности.

Тетя Аня сокрушалась:

– Бедные дети. Вон у Надьки то же самое с дочкой. Печень. Закрылись от всего мира в ее комнате и лечатся.

Вот это сюрприз. Эта девочка на три года старше меня, и мы когда—то отдыхали вместе на море. Я знала ее, а она знала меня.

Настоящая жизнь всегда закручивает так, что писатель и не придумал бы.

Нам с Валиком разрешили встречаться через две недели. Сначала час, потом полтора…

А мне этого времени так не хватало! Может, я любила Валика? Сейчас уже и не поймешь. Мне не нужен был никто другой.

Через некоторое время я начала немного толстеть, и я даже побаивалась, как бы не растолстеть совсем. У меня к этому склонность, И я, когда кололась, всегда думала, что этот укол сожжет мои калории, и разрешала себе съесть лишнего.

Валик, на очередной прогулке в аллее, сказал:

– Когда я увидел тебя первый раз после ломки, ты так похудела, что я решил – все, у тебя действительно СПИД.

А СПИД у меня, как выяснилось и у него тоже, был не действительно. У нас пока что ВИЧ. И, хотя раньше я думала, что это две разные вещи, что от первого умирают, а от второго нет, а теперь я знала, что это все одна болезнь, все – равно умереть я должна была еще не сегодня и не завтра. У здорового человека иммунитет 900, при ВИЧе норма 500, а СПИД считается, это, когда иммунитет ниже 200.

Через несколько дней мы с мамой стали ходить в институт, сдавать зимнюю сессию. Кое—что я таки сдала, кое—что еще осталось сдать.

У меня сейчас была одна большая проблема – сильно болело в боку. И я ходила, держась за бок.

Пока я кололась, только начиналась ломка, я не могла сдвинуться с места. Теперь же приходилось пересиливать себя.

Тяжело было мне, а маме тяжело было со мной.

Когда я начала опять колоться, было жалко этого времени, когда я так мучалась…

Глава 6

День Влюбленных

Подходило 14 февраля. День влюбленных. И я его очень ждала, чтоб выйти, наконец, вечером, и праздновать, праздновать, праздновать до ночи.

И я отпраздновала.

Все наши друзья собрались возле магазина, который находился в 20 метрах от моего дома. Не было только Валика. Он опаздывал на 10 минут. Это было в его привычке. Потом он опаздывал на полчаса, потом еще и еще. Никто не суетился, как будто все понимали, почему ждут. А я не понимала.