Призрак из хрустального шара

Министерство потустороннего мира – огромное здание в тринадцать уровней, как и все учреждения такого плана, негласно делилось на престижные и не особо. Наверху сидели начальники и бухгалтерия, а также воины и юристы. Внизу обитали те, о ком хотелось забыть или вспоминать только тогда, когда что-то нужно было сделать срочно и качественно. Одним из «забытых» отделов помимо ДАКа, был департамент мастеров (ДМ).

Мелиса вышла из лифта на цокольном этаже, где вечно царил полумрак. Разобраться, кто отвечал за освещение в мастерских домовых, не могли несколько столетий. Домовые отказывались работать за бесплатно, доказывая, что содержание здания в надлежащем порядке не входит в их должностные обязанности. А коргоруши, помощники домовых, специально отправленные для ведения хозяйства наверх, подальше от мастерских, отказывались вести хозяйство на цокольном этаже, поясняя всем, что не было такого приказа. А командовать ими могли только домовые – вот и получался замкнутый круг.

Хтонской змее темнота помехой не была, но домовые постоянно меняли месторасположения входов в свои мастерские, и иногда приходилось бродить по извилистым мрачным коридорам часами. У Мелисы не было столько времени. Она отвлекла Варвару, разбросав документы из шкафа по полу и теперь минут тридцать мара будет их сортировать. А Мелиса должна выпросить или украсть электронного помощника. Потому как другого выхода, чтобы сделать мару добрее, змея не видела.

Мелиса прошла сквозь стену и наткнулась на стол, свалив с него коробку с гвоздями, не иначе. Они падали и падали, разнося по тихому помещению какофонию металлического бряцанья и лязга.

– И чего так спешить? – ворчливый голос, со стороны спины, где по идее была глухая бетонная стена, напугал змею, и она с визжанием запрыгнула на стол.

С тихим гудением зажглись лампы. Рядом с Мелисой сел домовой с нечёсаной головой, в фартуке поверх белой рубахи и черных штанов. Он, посмеиваясь, мотал босыми ногами. Мелиса оглядела бардак, который навела, пока тайком пробиралась в мастерскую, но ничего, кроме разбросанных гвоздей, не обнаружила. Она для себя их называла так, потому что опознанию эти мелкие предметы разных форм не поддавались.

– Прости, Григорий Иванович, но у меня мало времени, – сказала она.

– Рассказывай, что тебя привело ко мне, – он спрыгнул на пол и тут же переместился и сел на низенький табурет, к своему рабочему столу, где в куче разобранных деталей, угадывался ноутбук.

– Помоги мне, дедушка, – Мелиса скользнула к нему поближе.

Она огляделась и увидела ещё один табурет, подтащила и села.

– Чего тебе, внучка, от меня надобно? – домовой быстрыми движениями пальцев превратил кучку запчастей в ещё несколько кучек.

– Вы слышали о наших злоключениях? – спросила она и, дождавшись утвердительного кивка, продолжила: – Варвара рвёт и мечет. Уже половину кабинета в Навь отправила. Я её отвлекла…

– Ближе к делу внучка, – поторопил её Григорий Иванович.

– Слышала, что вы, дедушка, электронного помощника изобрели. Подарите, а? – Мелиса пустила слезу, пытаясь разжалобить домового.

– Изобрести-то изобрёл. Да только уж он больно своенравный получился. Разобрать его хочу, – неожиданно зло произнёс домовой и стукнул кулаком по столу.

Мелиса подпрыгнула на месте, а потом услышала, как в ящике, что-то зашевелилось. Оно издавало ворчливые звуки. Ворчливые?! Мелиса, не веря собственным ушам, приблизилась, чтобы подслушать, но Григорий Иванович накрыл стол белой тряпкой, заглушая все звуки.

– Что я получу взамен? – деловито поинтересовался он, складывая руки на груди.

– Бесплатное тестирование, полный и достоверный отчет по работе гаджета, – предложила Мелиса.

Домовой нахмурился, явно недовольный обменом. Мелиса тяжело вздохнула и предложила:

– Сертификацию и патент без очереди. Я договорюсь, – она зашипела, но выговорила: – с бухгалтерией.

– По рукам, – обрадованно хлопнул в ладоши домовой, тут же вытащил из ящика серебряную коробочку, размером с ладонь и протянул змее.

Она открыла крышку. На бархатной красной подушке лежал обсидиановый паук с восьмью бриллиантовыми глазками и покрытыми красными ворсинками лапками.

– Его зовут Пончик, – с нежностью в голосе проговорил домовой.

– А?! – переспросила Мелиса. – Почему?

– Я же у тебя не спрашиваю, почему твоё имя звучит как недоразвитая успокоительная трава, – пробурчал паук, выбираясь из коробки и намереваясь ползти по руке змеи. – И напомню, что в потустороннем мире все равны в выборе имён.

– О, ясно. Он точно понравится нашей Варваре, – сказала Мелиса, раздраженно смахивая холодное тельце обратно в коробку. Подумаешь, она когда-то маленькая настаивала, что это её любимая трава, а писать в то время не умела, вот и прижилось имя без одной буквы «с».

– Ох, нарвались вы, девки непутевые, на неприятности, – покачал головой домовой. – Отправить с вами коргоруша? – пробормотал он, но потом махнул рукой. – Не поможет.

– Григорий Иванович, я-то – понятно, а расскажите, почему Варвара-то непутевая? – Мелиса спрятала коробочку с помощником в карман куртки.

– Чаю будешь, внучка? – предложил он. – Такие разговоры без малинового варенья не ведут.

Мелиса кивнула головой, соглашаясь. Дедушка многое ведал и знал, вдруг прольёт свет на то, почему их двоих отправляют в мир людей.

Домовой схватил за руку змею. Их свернуло воронкой, превращая в черную точку, и развернуло уже в небольшой, уютной кухоньке, с белыми занавесками и геранью на подоконнике.

Мелиса села на стульчик и нежно потрогала выглаженную и накрахмаленную скатерть. Она так давно тут не была, но на кухне ничего не изменилось. Те же полочки на стене, заставленные пузатыми баночками с вареньем. Косы из лука и чеснока висели по углам. Засушенные грибочки гирляндами украшали противоположную стенку от окна. Разукрашенная наливными яблочками и петушками белёная печка. Мелиса вытянула ноги и задела скрипучую деревянную доску под столиком.

И воспоминания нахлынули волной. Она родилась в те дни, когда появилась грань и началось великое переселение существ в потусторонний мир. Бабушка, пожертвовав своим бессмертием, отправилась в Навь. Отец… Полоз стал править. Ему пришлось скрыться от мира, и от дочери, чтобы всё не уничтожить. Такой уж удел всех хтонических божеств. Голографический передатчик придумали недавно, да и то общение через него с Полозом требует огромное количество тёмной энергии. Отец общался с ней очень редко. Всего-то пару раз за двести лет. Вот и воспитывали её сначала домовые, а потом – мары. Все они пытались, старались приучить змею осознанно менять облик, но всё же хтоническое божество должно воспитывать другое хтоническое божество. Поэтому Мелису определили в «эмоционально нестабильную нечисть» и постарались сделать всё, чтобы о ней позабыть…

– Чего куксишься? – поинтересовался Григорий Иванович. – Опять детство своё вспомнила? Да не переживай ты так, тебе всего-то двести лет, ещё образумишься.

Он проворно расставил мисочки заполненные вареньем и чашечки с горячим напитком. В центре стола появились тарелка с блинами, крынки со сметаной и мёдом, большой поднос с крендельками, посыпанными сахаром, и румяными ватрушками с творогом.

– Я твоему отцу говорил, что надо вас не ссылать на нижние этажи, с бумажками возиться, а нормальную работу дать. Чтобы ты и мара твоя с нечистью общались, мир познавали, – он громко отхлебнул горячего чая и закусил ватрушкой.

– А папа против. Я знаю. Мы не стабильные и в любой миг можем начать локальный апокалипсис, – проговорила она, с полным ртом наивкуснейших блинчиков.

Мелиса знала, что это Варвара нашла её яйцо на берегу болота с самым глубоким омутом. Он то расширялся, то сужался, так и норовил водоворотом засосать хтонскую змею в свои воды. И если бы мара не успела отнести подальше яйцо, то беды начались такие, что мама не горюй. Дикое хтонское божество, малообученное, да пропитанное темной энергией омута стерло бы с лица земли половину потустороннего мира.

– Варвара же тебя нашла, – продолжил домовой. – Как ты туда попала, то не ведаю до сих пор. Поэтому с одной стороны хорошо, что Варвара пошла топиться именно в это болото, а вот с другой, ей-то также повезло. Если бы не ты, то мара с разбитым сердцем, да утонувшая в омуте, тоже мало приятного…

– Топиться?! – воскликнула Мелиса, этой части истории она ни разу не слышала. – А что толкнуло Варвару покончить с жизнью мары и стань неупокоенной мавкой?

– Да всё из-за любви к Владу. Этот, нехорошая нечисть, стал последней каплей. Варвара хотела жить в мире людей, уже готова была проститься с сутью мары. Пройти через очищающий огонь костра на масленичной неделе. Да, этот всесильный внук вмешался. Игра знаешь у него такая была, встретит девку и ходит около неё красавцем, получит своё и исчезает. А тут вроде и серьезно-то влюбился наш Влад в Варвару. И был согласен жениться, только бы она рядом была. Но вот жить среди людей не хотел и обманул её. Варвара на обряд опоздала. Границы закрылись. Она почти всю свою суть в Навь выпустила, запечатывая схрон для твоей бабушки. И жизни в нашем мире нормальной с тех пор ей не видать – полноценной марой быть не сможет. Силы маловато, уж больно девка слезливая стала, а такой жрицей быть недозволенно.

– Поэтому она тоже получила бирку «эмоционально нестабильная нечисть» и была сослана с глаз долой, – печально закончила Мелиса. Ох, и жалко ей стало Варвару. На её месте, она тоже бы слилась с темной энергией омута и стала бестолковой мавкой. – Как он обманул-то, дедушка?

– То мне не ведомо, внучка, – заедая грусть крендельком, ответил домовой. – Знаю только это. Я видел её, когда она грязная, заплаканная, притащила тебя к нам в деревню, убедилась, что мы забрали яйцо, и свалилась без сил прямо на пороге. После Варвару увели мары, что уж там они с ней делали, не знаю. Потом она объявилась только тогда, когда тебя в ДАК определили работать.

– Вот ты тут жуёшь, пьешь, косточки Варваре перемываешь. А она уехала в одном фургоне с Владом на место аварии, – проговорил Пончик из кармана.

– Как? – зашипела змея. – Ой, дедушка, оправь меня обратно. Ей нельзя сейчас рядом с ним. Беда будет!

Домовой щелкнул двумя пальцами, и Мелису свернуло в пространстве и вытряхнуло на бетонный пол стоянки для фургонов. Она потирая ушибленную пятую точку, огляделась. Три фургончика мастеровых, натужно грели двигатели, а домовые загружали ящики с аппаратурой внутрь.

– Поднимайся, – проворчал один из них. – Григорий Иванович, сказал, с нами поедешь. Так нечего рассиживаться. Бегом во второй фургон, среди ящиков свернёшься, там местечко тепленькое.

Мелиса, улыбкой поблагодарив расторопного домового, скрылась в тенях между грудой аппаратуры.

Место аварии грузовика, рядом с разрывом границы.

Два часа с момента объявления ЧП