Ночь в номере 103

Глава 2.  Баклажан на стебле дыни не вырастет

Рюу отметил заявку, поступившую через систему бронирования. Отель был забит под завязку, как всегда к середине августа, когда погода в горах радовала уже по-осеннему мягкими днями и звёздными ночами. Днём гости рекана исследовали лес, фотографировали домики богов, выглядывающие из травы, ездили на экскурсию в ближайший синтоистский храм или к водопадам, расположенным в получасе езды от отеля. Вечерами таяли в водах источников, после направлялись в номера, где ждали обильного ужина. По утрам многие из них снова ныряли в купальни или занимались гимнастикой в саду.

Летом в рекан приезжала самая уставшая категория гостей – семьи, любопытные, шумные, изо всех сил пытающиеся расслабиться и получить массу впечатлений одновременно. Рекан встречал их прохладой циновок и сбрызнутых водой жалюзи, подушками из пеньки и веерами по количеству членов семьи. Осенью гостей прибывало, особенно тех, кто ценил гениальность природы и умел наслаждаться многообразием красных и желтых цветов интерьера. Окруженный вечно зеленым бором рекан вносил осенние цвета в номера, сочетая в икебанах багряные листья кленов, рыжеватые листочки дерева гинко и оттеняющее их серебро перья пампасной травы. Зимой горы манили одиночек к горячему саке и неспешным беседам с незнакомцами. Весна приносила лепестки сакуры, растущей у общих бань, по розовому ковру прохаживались молодожены.

Рюу знал всех гостей. Новых встречал вежливым поклоном, постоянных поклоном и улыбкой. По одному только имени в запросе на бронирование он понимал, какой гость приедет в отель.

– Ты подтвердишь? – позади Рюу маячил младший брат. Нобуо, отвечавший за багаж гостей, трансфер и экскурсии. К бронированию и заселению его пока не подпускали. «Учись», – твердила бабка Хакусана, о-оками-сан

– суровая властительница рекана. «Учись, учись», – повторяли эхом мать и отец, которые выстуживались перед Хакусаной как могли.

– Номер «103», – Рюу поправил белую прядь, падающую на глаза, открыл заявку, – запрос на люкс.

– Мы не заселяем в сто третий, – напомнил Нобуо, стремясь показать, что он уже давно все знает.

– Не заселяем, – Рюу прищурил серые глаза и нажал кнопку «подтвердить».

Свободным остался номер стандартной категории.

– Тебе влетит, – брат заглянул в компьютер через его плечо, – Определенно.

– Свежая кровь всегда кстати, – Рюу потягивался как большой белый кот, – К тому же мы не можем предложить гостю номер категорией ниже, когда ему нужен люкс.

– Бабушка будет рвать и метать, – не унимался Нобуо.

– Разумеется, – Рюу заносил в базу дату заезда в сто третий, – Бабушку ждет веселая неделя.

– Ты что, не скажешь ей? – удивился Нобуо.

Рюу уперся подбородком в сплетенные пальцы, бледное лицо выражало крайнюю степень озабоченности. Рюу умел делать вид, что ему не все равно до мнения родных.

– Пусть будет сюрприз, – сказал он.

«Хирано Мичи. Дата рождения 13 февраля 2001. Токио. Заезжает 11 августа в сто третий», – Рюу изучал бронь, – «Ей нечего делать у нас, она молода, общительна, амбициозна. Наверняка не страдает остеопорозом или пониженным кровяным давлением. И все же выбрала отдых в рекане. В нашем рекане. В сто третьем номере. Тропинка на равнине

… Любопытно».

– Свяжись с ней, онии-тян

, извинись, предложи Стандарт, – настаивал Нобуо, заглядывающий в экран через плечо брата

– Не годится, брат, – упрямая прядь соскользнула на глаза, Рюу затолкал её за ухо.

– Сдаётся мне, скоро я займу твоё место, – шепнул Нобуо, но Рюу уже поднялся в поклоне, к стойке подошел гость.

Отель жил привычной жизнью. Мать Рюу и Нобуо следила за приготовлением завтраков, отец за чистотой купален, бабушка, о которой все говорили благоговейным шепотом, считала прибыль. Нобуо паниковал. Гость из шестого номера жаловался. Рюу выслушивал его.

– Наверху всю ночь шумели, – гость раздраженно постукивал ключ-картой по стойке, – В сто третьем.

– Это невозможно, простите, – мягко произнёс Рюу, – Номер сто три, на третьем этаже свободен. Забронирован на постоянного гостя и в данный момент в нем никто не проживает.

– Я слышал голоса! – возмущался гость, – И грохот! В футбол они играли там что ли? А потом до утра кто-то слушал национальную музыку. Красиво, не спорю, но невозможно уснуть!

– Номер пустует, – убеждал Рюу. Нобуо пыхтел рядом, переводя взгляд с гостя на брата. Он порывался влезть в разговор, удерживался с трудом, – Как и все правое крыло третьего этажа. Однако, для вашего комфорта мы предложим другой номер. Естественно, уровнем выше. Номер четвертый, с индивидуальной купальней и выходом в сад камней. Уверяю, вы забудете о любых неприятностях! Кроме того, сегодня вечером вас ожидает комплимент от повара. Сожалеем о доставленных неудобствах. Приносим глубочайшие извинения, – Рюу поднял руки и сложил ладони над головой.

Гость отправился в номер, ждать завтрака, вполне удовлетворенный. В итоге они всегда оставались довольны. И семейные, и одиночки, и новобрачные обожали Рюу, стоило молодому администратору с необычной внешностью улыбнуться, гости забывали про жалобы. Рюу находил способ разрешить проблемы.

– Свободен стандарт, – пробурчал Нобуо, – точно такой, как тот, в котором он проживает.

– Я знаю, – ответил Рюу, – но он останется доволен, поверь.

– О, да! Рюу зайдёт в стандарт, взмахнёт волшебной палочкой и категория мгновенно повысится!

– Так все и происходит, брат. Рекан трепетно относится к желаниям клиентов. Пора бы и тебе научиться читать воздух.

Нобуо вспыхнул до корней волос. Он открыл рот возразить брату и сразу передумал. При всей своей властности Хакусана-сан позволяла Рюу играть с гостями, как ему заблагорассудится, лишь бы рекан приносил прибыль. Она ценила умение Рюу угодить гостю. Старший внук ходил в любимчиках бабушки: ему доставалось больше внимания и больше наказаний – одной рукой Хакусана гладила, другой карала. Нобуо помнил, сколько раз бабушка запирала Рюу в подвале. И сочувствие брату затмевало ревность. К тому же Рюу никогда не задвигал младшего за спину, учил, помогал и защищал от гнева бабки. Теперь, когда она все чаще запиралась в своем кабинете, Рюу игрался в волю, а Хакусана богатела. Сто третий пока пустовал. Ваучер программа отослала на указанный почтовый адрес.

– Выезжают сегодня в двенадцать. Поможешь с багажом.

Рюу указал на выделенный в программе бронирования желтым фоном номер восьмой, сделал пометку о смене девятого номера на четвертый из-за жалобы гостя и оставил ресепшен на надутого Нобуо. Весь день младший брат будет лезть из кожи вон, доказывая, что он прав. Рюу знал, что младший действительно прав, но отступать не собирался.

Постояльцы останавливались, завидев Рюу. Белые волосы освещали низкие потолки рекана. Обычно в гостиницах персоналу не разрешали красить волосы, но в маленьком семейном отеле прощали эксцентричного юношу. Высокий и широкоплечий, он расхаживал в черном кимоно, в штанах хакама с золотыми полосами, он прекрасно вписывался в атмосферу старинного отеля. Гости поправляли предоставленные отелем разноцветные юката, и чуть не склонялись в поклоне перед администратором, но тот всегда опережал их, первым выказывая полагающееся почтение. Рюу любил постояльцев рекана и понимал, как важно, чтобы каждый гость считал себя уникальным.

Четвертый номер вовсе не располагал собственной купальней, но Рюу обещал её наличие гостю. Он открыл дверь, вошел в комнату. Циновки хрустели под ногами, в нише стояла летняя икебана: бледно-зеленая, почти белая гортензия разделяла соседство в стеклянном шаре с причудливо изогнутой веткой, застывшей и вобравшей в силу не только дерева, но и камня. Над икебаной висел свиток со строками Мацуо Басё

:

«Сад и гора вдали

Дрогнули, движутся, входят

В летний раскрытый дом».

Номер в шесть татами получил название «Сансуй», вода и горы. Комната заканчивалась перегородкой, за которой простирался сэкитэй – сад камней. Другие постояльцы попадали в сюда через большой сад, проживающие в четвертном номере просто отодвигали сездзи

.

Рюу вынырнул из полумрака в серебристую строгость камней и песка. Борозды валунов расходились как круги на воде. Тянули песчаные волны, напоминая замерший прилив. От номера ко второму в рекане пруду, вела узкая дорожка, брод через песок. Из пруда поднимался островок с покрытым мхом валуном. Поверхность водоема отражала строгий лик горы. Сад объяснял название номера.

Рюу простер руки, взглянул куда-то за перегородку, в верхний угол небольшой террасы. Завис в полушаге над дорожкой. Тонкие стенки задрожали, завибрировала ветка икебаны, отразив начало изменений. Расчерченные приливные волны пошли вспять, начался отлив, сэкитэй отступил вдаль. Перегородки закачались, под ногой Рюу появился дощатый пол. Четвертый номер разворачивал пространство.

– Не торопимся, – приказал Рюу, – важно не нарушить гармонию стихий. Пусть гость, поселившийся здесь, если постоянные жалобы ему позволят, отрешится от суеты. Давайте купальню.

Зеленую тень номера осветили воды, пар мягко коснулся лица Рюу, в надежде добавить красок щекам. Но Рюу отступил, несколько раз сжал и разжал пальцы, оглядел сад камней, убеждаясь, что рисунок на песке не нарушен. Задерживаться в номере не позволял ежедневный обход гостиницы.

– Светильник, – обнаружил Рюу на втором этаже в левом рукаве коридора перегоревшую лампочку.

– Здесь пыль, – произнес он, проверив верхнюю полку в дацуидзе, где гости оставляли одежду прежде, чем пройти в душевые для омовения перед посещением бань.