Немир

Амбер, возникший в дверях, естественно, поинтересовался его планами, и Ленни, абсолютно не напрягаясь, сообщил, что идёт прогуляться по окраинам. Хранитель поджал губы, передёрнул сутулыми плечами и махнул рукой. В другое время он посоветовал бы взять в кампанию Рамзеса, но дело в том, что Рамзеса в Городе уже не было…

…пропал он в самом начале лета. Те дни именовались на Побережье «сезоном пыльцы»: именно тогда на Немир обрушивалась совершенно безжалостная жара, немыслимая в любое другое время. И, будто этого было мало, южный ветер приносил с цветников Нирвалана тонны пыльцы, которая гибла, не приживаясь в здешних землях, однако успевала доставить немало хлопот населению, страдающему разнообразными аллергиями. К счастью, длилось всё это не более недели, после чего начинался гораздо более продолжительный «сезон дождей».

Про это отмирку рассказал Амбер; однажды, когда они сидели за завтраком, Ленни заметил странную белёсую пыль, осевшую на оконном стекле. Весь в работе, он никуда не выходил, что избавило его от «пыльцовой лихорадки», а Амбера – от излишних волнений по этому поводу. Хранитель с удовольствием поделился знаниями о природных циклах в Немире, выразив удовлетворение тем фактом, что смена сезонов с Незапамятных времён идёт изначально заданным порядком.

– А вот снега у нас не бывает никогда, – прибавил он напоследок. – Ты знаешь, что такое снег?

Ленни удивился дальше некуда. Чтоб в Немире, где есть столько всего, вдруг не было снега – да быть не может, хотел он сказать, но…

– А зима вообще есть? – спросил он вместо этого.

– Да, у нас есть самая настоящая зима, – ответил Амбер, сложив вместе кончики пальцев и согласно кивая собственным словам. – Мороз стоит такой, что кости стучат. Всё вокруг леденеет. Но снега нет. Давно. С Незапамятных времён. Так ты знаешь, что такое снег?

– Ну, естественно, – отозвался Ленни даже с каким-то возмущением.

– Ты помнишь его ощущение?

Всё больше изумляясь, Ленни мог только кивнуть.

– Береги его, – тихо сказал Хранитель. – Тогда ты будешь знать, что Беспредел уже…

Он, умолк, не договорив. А Ленни не стал расспрашивать. В молчании они закончили завтрак. Тогда Рамзес и появился в Архиве, но нет, вспоминал потом Ленни, гораздо ближе к вечеру, когда волна пыльцы улеглась и стало возможно дышать. Бывший практикант прошёл прямо в библиотеку, стащил защитную маску и присел на краешек стола. Как всегда, он что-то жевал, ритмично работая челюстями.

– Ну, что там? – задал Ленни вопрос, с которого теперь начинался любой разговор.

– Всё так же, – сказал бывший практикант, откашлявшись и залпом выпив кружку воды. – Пыльца летит, рынок стоит, процессы идут. Война! Ты разве газет не читаешь?

Повисла пауза.

– А-а. Извини, позабыл.

Ленни и вправду было некогда. Амбер, который вместе с волонтёрами готовил для Архива каталог переписи, оставил библиотеку с клиентами на него. Отмирок не предполагал, что в годину мрака, да ещё в самый разгар «пыльцовой лихорадки», объявится столько людей, желающих читать. Пока он не находил этому объяснения, хотя… возможно, ими двигало банальное желание общения, особенно если они имели основание подозревать, что Хранитель и его помощник знают чуточку больше остальных.

Что ж, их чаяния вряд ли оправдались. Интровертность Ленни только возросла после известных событий.

– А мне к экзамену дали список литературы – десять позиций на выбор, – продолжал Рамзес, теребя молнию на куртке. – «На выбор»! Нет, каково!.. И как я узнаю, что там самое интересное?

– А я тебе скажу, – предложил Ленни. – Оставь мне свой список на пару дней, потом заберёшь.

Озабоченность на лице Рамзеса перешла в восхищение. Он тихо присвистнул.

– Ну, ты горазд! Быстро приспособился!

Ленни лишь улыбнулся. Он мимоходом взглянул на Рамзеса, отметив ботинки из добротной кожи на толстой подошве и куртку, чересчур тёплую для такой жары. А рюкзак, обычно тощий, явно обзавёлся «пивным брюшком». Не иначе как Рамзес затеял вылазку за пределы Города. Он давно замышлял что-то подобное и даже уговаривал Ленни, но тот не уговорился.

Наскоро попрощавшись, Рамзес ушёл. К Амберу он так и не заглянул; складывалось впечатление, что он сторонится прежнего наставника. Наступил перерыв в работе, Ленни просмотрел список, подчеркнув самые многообещающие позиции, и оставил его на столе. Там он и лежал не день и не два, а Рамзес всё не появлялся. И тогда, медленно и трудно, но Ленни всё-таки поверил в то, что его друг уже не вернётся.

Как и предсказывал Амбер, «сезон пыльцы» завершился, «сезон дождей» ожидался не раньше, чем через пару недель, и в Немире установилась благоприятная для любых начинаний погода. И Ленни понял: больше он ждать не может. Сообщив Хранителю, что идёт на прогулку, он улизнул в Город – раствориться среди незнакомых лиц и хоть ненадолго избавиться от переживаний внутренней пустоты, которые только усугубились с отъездом короля и исчезновением Рамзеса. Ленни шёл, не разбирая дороги, и остановился, лишь когда вместо радостных горожан, вдыхающих очищенный воздух, увидел нечто совсем иное.

Северная окраина Города, ближайшая к линии фронта, теперь находилась в запустении. От случайного прохожего Ленни узнал, что жители вывезли оттуда движимое имущество и перебрались на вершину горы, под бдительные очи Верховного Магистра. Горожане утверждали, что таков их «сознательный выбор». Понять этого Ленни не мог. Если ты бежишь, спасаясь от преследования, это инстинкт. А если бежишь, потому что бегут другие, это массовая истерия, ничего общего с сознательностью не имеющая. Дважды встретившись с Монтернором, Ленни начал подозревать, что Немир устроен немного иначе, чем привычная реальность: всё происходило здесь быстрее и гораздо больше зависело не только от поступков, но и от мыслей людей. В такой ситуации, считал он, большинству достаточно было следить за собой, контролируя свои эмоциональные проявления, так нет же… люди разбежались, сея вокруг мрак и хаос, оставались только самые отчаянные и те, кому было нечего терять, и каждый сидел, затаившись в своей персональной цитадели. Даже тёплый летний вечер не мог выманить на улицу граждан Немира, озабоченных некомфортной политической обстановкой.