Она уходит со мной

Затянувшись, вгляделся в темноту. Различил звук, похожий на хлопок двери, и мрачно хмыкнул. Нет, всё-таки доля здравого смысла у пигалицы есть.

Оперевшись на внедорожник, я стал ждать, когда она появится. Ждать пришлось недолго.

– Где… – я было подался к ней.

Но не успел подойти, следом за ней из подъезда появился пацанёнок. Это ещё что за чертовщина?!

– Этого ты на хрена притащила?

Глаза девчонки враждебно сверкнули. Ладонь опустилась на плечо соплёныша. Вскинув голову, она решительно посмотрела на меня. Мне это не понравилось.

– За тем, что мы едем к тебе.

Не помню, чтобы мы переходили на «ты». Тем более не помню, чтобы я звал её в гости. Однако воинственность, с которой она смотрела, не оставляла сомнений в том, что понял её верно. Девчонка заняла оборонительную позицию. Я молча курил, сквозь дым рассматривая её скрытое тенью лицо. Отчётливо видны были только огромные глаза. Ещё в машине обратил внимание, что глаза у неё чуть ли не на половину хорошенького личика.

Она оказалась даже безрассуднее, чем я считал. Утро у меня не задалось с самого начала. Сперва подвела кофемашина, потом сорвалась важная встреча. Девчонка выбрала не лучший день для того, чтобы развести меня на деньги. Да и чёрт бы с ними, с деньгами! В бумажнике, который она вытащила у меня на заправке, было кое-что поважнее. Полный бак обошёлся мне дороже, чем можно было рассчитывать. Улыбаясь, она заливала бензин. Я отошёл, чтобы расплатиться, а спустя пару часов понял, что бумажника нет. Девчонки на заправке к этому моменту тоже не было. Пришлось подключить кое-какие связи, чтобы найти её.

– Сейчас ты отдашь мне то, что тебе не принадлежит, девочка, – взял её за горловину свитера и подтянул к себе. – После этого я подумаю, что делать с тобой дальше.

– Нет, – она впилась пальцами в мою руку. – Я ничего не отдам.

– Нет? – её дерзость граничила с сумасбродством. Из-за этой дряни потерял целый день, и её выходки порядком начинали меня раздражать. Я подтянул её ближе и процедил: – Где бумажник, сука?

– Там, где ты его никогда не найдёшь.

От неё воняло бензином, но ещё сильнее – страхом. Мне был хорошо знаком этот запах, порой горький, порой отвратно кислый. Сейчас он был сладким, с ядовитыми нотками миндаля.

Рывок, и она впечаталась в меня. Ткань дешёвого свитера в пальцах напомнила мне о другой женщине. Ту тоже отличала дерзость и пылающий в карих глазах огонь. Когда-то он меня и привлёк. Чёрт! Мысли о прошлом резанули по старым шрамам.

– Мне терять нечего, Герман, – засипела она. Задрав голову, смотрела на меня снизу вверх, дыхание её касалось моего лица. – А вот тебе… – сделала многозначительную паузу.

Я стиснул зубы. Мне не послышалось: это ничтожество вздумало мне угрожать. И, что хуже всего, толика правды в её словах была.

– Где бумажник?

– Там, где ты его без меня никогда не найдёшь.

– Я тебя сейчас!.. – рванул с такой силой, что девчонка впечаталась в меня.

Желание сломать её тощую шею было почти непреодолимым. Удерживало только то, что она всё ещё не вернула мне моё.

– Не трогай её! – мальчишка напомнил о себе громким выкриком.

По ноге мне что-то садануло. Проклятье! Этот щенок у меня из головы выскочил.

– Не трогай мою сестру! – он ударил меня ещё раз. Наотмашь. Уши плюшевой собаки подпрыгнули и опустились. – Я тебя…я…

От гнева у мелкого раздувались ноздри. Брови сошлись на переносице.

Защитник убогих и обездоленных, мать его. Пришлось немного усмирить ярость.

– Ты хоть понимаешь, что я могу с тобой сделать, дрянь? – очень тихо осведомился я, обращаясь к его сестре.

– Только приблизительно, – её пальцы так и лежали на моей сжатой в кулак руке. – Зато я знаю, что сделает мой брат, когда вернётся. Так что выбор у меня не большой, Герман.

Чёрт! Секунда, две, три…

Я толкнул её от себя. Над этим дерьмом нужно было хорошенько подумать. Достал пачку и прикурил вторую сигарету.

Вероника ждала. Прижимая к себе игрушку, брат стоял с ней рядом. На плечах обоих были рюкзаки. Зажав сигарету зубами, я сдёрнул лямку с плеча белобрысой. Она попыталась было запротестовать, но, стоило ей наткнуться на мой предупреждающий взгляд, заткнулась. Поверить в то, что у неё хватило мозгов спрятать бумажник, было трудно. Больше это походило на блеф. Я перерыл всё, что было в её рюкзаке. Бабское тряпьё вперемешку с мелочовкой.

– Осторожнее! – она подняла с земли тряпку.

Не закрывая, я вернул ей рюкзак. Ничего из того, что мне было от неё нужно.

– Дай сюда, – заставил снять рюкзак её братца. Этот зафырчал мелким ёжиком, засопел. Девчонка наблюдала за мной.

Да чёрт возьми! В этом тоже один хлам.

– Я же сказала, – когда я закончил, она снова подала голос.

Лучше ей было молчать. Унявшийся дождь заморосил сильнее, ветер теребил её волосы, леденил пальцы. Единственное, что мог сделать здесь и сейчас, – прикончить её. И я был готов сделать это, если бы сперва получил то, что нужно.

– В машину, – приказал я. – Хочешь побывать у меня в гостях, так и быть. Только смотри, как бы пожалеть не пришлось.

– Пуганая уже, – дерзить она не перестала. Наоборот. – Не запугаешь.

Запугивать её не собирался. Бороться с шавками вроде неё интересно не было никогда. Привык иметь дела с рыбами покрупнее. Но ей об этом знать было не нужно. Не для того я бросил всё и обустроил себе нору в этом городе, чтобы светить прошлым. Совсем наоборот. Я сделал это, чтобы стереть его.

Квартира, на которую мне пришлось сменить оставшийся в прошлой жизни дом, находилась в, так называемом, элитном жилом комплексе. Как по мне, скопище обычных новостроек без претензий на роскошь. Но, судя по тому, как замялась у порога белобрысая девица, для неё высокие потолки в довершении к консьержу и отсутствию запаха мочи в лифте, было из ряда вон выходящим.

– Что встала? – зло спросил я, швырнув ключ на столик.

Мальчишка тоже притих. Только прижимал плюшевую псину к себе с видом, что кто-то собирается её у него отобрать.

– Ты давно приехал в наш город?

– Тебе какая разница?

– Никакой, – она поставила рюкзак в угол у двери и расстегнула куртку. – Просто я тебя раньше не видела.

Я убрал пальто в шкаф. Девчонка присела, сгорбив спину, и принялась расшнуровывать разбитые кроссовки. Свитер задрался, обнажив полоску светлой кожи на пояснице. Её брат зашевелился вслед за ней. Мало мне было геморроя, блядь.

– Не успела оценить, что ещё можно увести под шумок? Ты ко всем богатым мужикам города присматриваешься?

– Я на заправке работаю, – раздражённо ответила она. Их у нас всего пять.

– Больше ты там не работаешь.