МОЛЧАНИЕ

– Но ты так читал, мне показалось…

– Тебе показалось, – грубо перебил ее Герман.

– Но, скажи, пожалуйста, что в нем не так? – настаивала Эма. – Что тебе не понравилось конкретно?

– Нет изюма, нет оригинальной идеи. И сюжет слабый, и герои невнятные. И потом, к чему там мистика, это я вообще не понял. Как-то вообще не к месту. Прости, но я дочитал исключительно из уважения к тебе.

Расстроившись, Эма стояла рядом с корзиной, из которой торчали, замятые на сгибах, бумажные листы с ее мыслями, словами, выстраданными ночами, сюжетами. В душе Эмы растекались горечь и смятение. Она доверяла Герману, но и не верить в себя уже не могла. Роман был хорош, и Эма это понимала.

Герман подошел со спины и обнял ее за плечи.

– Не грусти, Рыжик. Хочешь, сходим в кино? А?

Эма, молча, кивнула.

– Только я пустой, как барабан. У тебя остались деньги?

Эма была разбита, раздавлена и долгое время не могла писать, хотя сюжеты приходили с неизменным постоянством. Она видела их даже во снах, по привычке просыпалась, но уже не записывала, как раньше. Немного придя в себя, Эма тайком от Германа решила узнать другое мнение и отправила рукопись электронной почтой в крупное издательство. Три месяца не было ответа, на четвертый Эма набралась смелости и позвонила.

– Еще раз, какое название? – спросила редактор отдела художественной литературы.

– Роман «Предел уязвимости». Автор Эмилия Майн.

– Так, «Предел уязвимости», – повторила редактор. – А вам не пришел официальный ответ?

– Нет.

– Ясно. С этого надо было начинать. Смотрите, если ответ не пришел, значит, рукопись не принята. Вы же, наверняка, читали правила, указанные на сайте – «В случае отказа редакция не обязана пояснять причину».

– Простите, а вы уверены, что ее читали? Может она затерялась?

– Ничего у нас не теряется, девушка, – грубо перебила ее сотрудница издательства. – Повторюсь, если не пришел ответ, значит причина одна – издательство не заинтересовано в данной работе. Пошлифуйте мастерство, напишите другую книгу и присылайте на рассмотрение. Всего хорошего.

После того как ее первенца отвергли дважды, Эма попыталась убить в себе писателя. Но игнорируя эти попытки, герои новых книг проникали в мозг, выстраивались в нужном им порядке и начинали жить своей жизнью. Эма вновь и вновь проигрывала варианты сюжетов, играя с вымышленными персонажами перед сном, во время прогулок, на работе, но, уже не посвящая в это Германа. А спустя время, в канун следующего нового года роман под названием «Предел уязвимости» появился на полках книжных магазинов страны.

За несколько часов до праздника, Эма и Марина решили встретиться в любимом кафе, обменяться подарками и проводить старый год под кофе с пирожными. Дома Эма накрыла белой скатертью стол, приготовила новогодний ужин и положила под ель подарки. Герман ушел неожиданно рано, пообещав вечером новогодний сюрприз.

В кафе все столики были заняты студентами. Было шумно и весело, царила атмосфера непринужденности и беззаботности, когда можно в удовольствие, не торопясь посидеть с сокурсниками в последний день уходящего года.

– Итак, подруга, чем мы завершаем этот год? – торжественно произнесла Марина, подняв чашку с латте.

Марина любила подводить итоги, писать ежедневные длинные планы и редко воплощала их в жизнь. Она жила с родителями, встречалась с однокурсником Максимом и считала, что в жизни больше всего нужно любить себя.

– Слушай, я сегодня составила карту желаний, – поделилась Марина. – На ватмане разбила цветные квадраты. В каждом – своя сфера. Теперь это надо визуализировать, и исполнение не заставит себя ждать. А ты приготовила мечты на следующий год?

– У меня одно желание.

– Секрет?

– Нет. Я мечтаю стать свободной.

– В каком смысле? – удивилась Марина.

– Хочу заниматься только тем, что мне по-настоящему нравится.

– А, так это супер! А чем?

– Стать настоящим писателем и только созданию романов посвящать все свое время. Чего я точно не хочу – мыть полы и вести аккаунты в соцсетях.

– Ты пишешь романы? – удивилась Марина.

– Пока написала только один. Еще год назад, – нехотя ответила Эма. – Но он, к сожалению, не был принят издательством.

Она взглянула в окно, за которым весело хороводили снежинки.

– И Герман оценил его, как слабый, – с сожалением добавила Эма. – Но, знаешь, я поняла, что не могу остановиться и продолжаю писать. Именно в эти моменты я чувствую ту самую свободу и абсолютную гармонию. Только я и вдохновение.

– Вот это здорово, Эмка! Дай почитать мне тот роман! Обязательно дай, слышишь?! Если понравится – а я в этом не сомневаюсь – я покажу его всем друзьям и через сеть рукопожатий мы добьемся его издания. У Макса полно знакомых. Никогда нельзя отчаиваться! Так…., – Марина поискала взглядом официанта. – Давай за это по бокалу шампусика?

– Давай, – улыбнулась Эма.

После встречи с Мариной Эма забежала в книжный, чтобы купить Герману пару новинок на каникулы. Он вечно жаловался, что читать нечего. Праздновать решили вдвоем. В этот раз мама обиделась не на шутку – второй новый год она будет одна – и традиционно перестала отвечать на звонки.

Прослушав знакомое «телефон выключен или находится вне зоны», Эма отправила ей сообщение с поздравлением и, взглянув в заснеженное небо, пообещала себе, что этот новый год точно станет особенным.

Непривычная для Питера погода радовала обилием снега и крепким морозцем. И лишь ветер неизменно напоминал о том, что ты в северной столице, а зимнее великолепие продлится недолго. Крепче затянув шарф, Эма быстрым шагом направилась к книжному магазину. Люди двигались навстречу, держа в руках пакеты, из которых бодро торчали копченые колбасные головы, облаченные в фольгу бутылочные горлышки шампанского и еловые ветки. Мимо проезжали машины с привязанными к багажникам елками, и будоражащая атмосфера вселяла надежду на лучшее, которое непременно ждет за последним в уходящем году поворотом часовой стрелки.

Ветер усиливался, и пальто на синтепоне не справлялось с его ледяными объятьями. Эма стряхнула с капюшона снег и, вбежав в магазин, с удовольствием вдохнула книжный запах.

У кассы была длинная очередь. Многие покупатели, поглядывая на часы, держали в руках книги в красно-синей обложке. В зале стоял привычный гул. У полок с детскими книжками толпились мамы с малышами. Всем хотелось прихватить на длинные праздники книжных новинок. Мужчина в дорогом пальто рассматривал на застекленной витрине раритетные издания.

«Кому-то повезет с подарком», – подумала Эма, взглянув на него.

Она подошла к стенду с новинками, посмотрела на название книг в красно-синей обложке и почувствовала, как разом пропали запахи и звуки. Мир замер. Она потерла глаза, решив, что померещилось. Прижавшись друг к другу яркими картонными боками, перед ней в несколько рядов стояли книги с одним названием. «Предел уязвимости».

Эма решила, что фантазия сыграла с ней злую штуку – подсунула картинку жизни, о которой она мечтала совсем недавно. Эма огляделась. На кассе стояла все та же очередь, и все те же люди держали в руках книги с красно-синей обложкой.

В метре от Эмы женщина в длинной норковой шубе и очками, сдвинутыми на лоб, близоруко щуря глаза, читала аннотацию к детективу известной писательницы. Пренебрежительно фыркнув, она задвинула книгу обратно на полку и подошла к стенду с новинками.

– О, «Предел уязвимости», – произнесла дама. – Событие в литературном мире, оглушительный дебют молодого автора. Сегодня из каждого утюга посыпалась реклама.

Она взяла книгу в руки.

– Читали? – обратилась она к Эме и та кивнула, убедившись, что это не сон и не шутка.

Еще оставалась слабая надежда на совпадение названий – такое бывает – и Эма медленно перевела взгляд на поле с именем автора. Красивым шрифтом на обложке было выведено «Герман Василевский», а на задней обложке – его биография и фото.

Эма почувствовала, как холодеют ладони, а тело начинает бить дрожь. У нее дрожали руки, губы, колени, от лица отхлынула кровь и только сердце, не желая участвовать в общей гонке, уверенно замедляло ритм.