Дом моей мечты. Часть 2

Он пригласил меня в свой кабинет, налил кофе в керамическую кружку. Мы разговорились. Оказалось, что Андрей Николаевич родом из Черемхово. Земляк!

Стали вспоминать кинотеатр «Октябрь», магазины на Первомайской, ресторан «Черембасс».

Выпив кофе, я сказала: «Завтра утром приду, допечатаю остальные три заключения! Но если нужно, останусь и доделаю сегодня!»

Сухов ответил: « Хорошо! Оставьте ваши документы и бланк разрешения на строительство. Посмотрю!»

Утром в восемь часов я стояла возле кабинета главного архитектора в обнимку со своей пишущей машинкой. Сухов уже был на работе. Я снимала чехол с машинки, намереваясь работать.

Андрей Николаевич вышел из кабинета и подал мне папку с нашими документами: «Полина Дмитриевна! Спасибо за помощь! Я изучил ваши документы и проект. Стройте свою аптеку! Конечно, с учетом всех моих письменных замечаний!»

Я, вприпрыжку, побежала по коридору. Прибежала домой, позвонила Максиму: «Макс, первая подпись есть!»

Теперь предстояло получить оставшиеся одиннадцать подписей.

Моя знакомая Тропинина Анна Романовна познакомила меня с владелицей риэлторской конторы «Престиж» Фигнер Ниной Федоровной. Анна Романовна в частном бизнесе давно, она открыла свой первый кассовый центр пять лет назад.

Тропинина дала мне много ценных советов. В частности, она сказала: «Приготовься, что за каждую подпись начнут вымогать деньги! Не прямо, но косвенно! Держи кошелек наготове, дорогая!»

Нина Федоровна вызвалась за сравнительно небольшую сумму, обеспечить подпись начальника пожарной охраны. Оказалось, риэлторы занимаются не только продажей недвижимости. Я согласилась, принесла деньги без излишних вопросов.

На следующий день, Нина Федоровна отдала мне бланк с подписью Жарикова А.П, начальника противопожарной городской службы.

В этот же день я ринулась в юридический отдел. Им руководила Ирина Ивановна Савельева.

Мне приходилось встречаться с Ириной Ивановной по вопросам муниципальной аптеки. Обычно, я приходила к ней с коробочкой дефицитных лекарств.

– Подарок от шефа! – вручала я коробочку, состав которой организовывала сама, исходя из диагнозов Ирины Ивановны и диагнозов ее родственников. Ирина Ивановна всегда, радушно встречала меня и помогала в юридических вопросах. Случалось, что мы сидели с ней за чашечкой кофе.

Потому я надеялась, что Савельева поставит свою подпись, памятуя о нашем знакомстве. Увидев Савельеву, входящую в свой кабинет, я улыбнулась ей навстречу и поздоровалась.

Однако, Ирина Ивановна сделала вид, что видит меня в первый раз.

– Вы по какому вопросу? – холодно поинтересовалась она. Я пояснила.

– Ждите. Я занята! – сказала Савельева и ее синяя юбка мелькнула в проеме закрывающейся перед моим носом, двери.

Так, без коробочки дело не пойдет! Но у меня уже не было денег на подарки. Я встала у дверей и стала ждать. В пять часов вечера, Ирина Ивановна вышла из кабинета и замкнула дверь: «Я в прокуратуру! Меня не ждите!». Я поплелась домой.

– Ой, Полиночка! Как я по тебе соскучилась! В прошлый раз, как-то все неудобно получилось! Пришли к тебе, завалились, можно сказать! Извини, ты же знаешь, как я люблю тебя! Ты – моя лучшая подруга! – заливалась соловьем Лера Терновская.

После того вечера, когда они заявились в пьяном виде с чужими мужиками, мы не разговаривали друг с другом.

Не думаю, что Лера с тех пор воспылала ко мне дружественными чувствами. Определенно, ей от меня что-то нужно. Ладно, кто старое помянет – тому глаз вон!

– Привет! Как дела? – спросила я, соблюдая правила вежливости.

Оказалось, младший сын Терновских – Данилка упал с качели в детском саду. Сильно ударился головой. Воспитатели вызвали врача.

Врач поставил диагноз: сотрясение мозга. Стали лечить. Вчера, во время сончаса, у ребенка начались судороги.

Показали неврологу, он подозревает эпилепсию.

– Мне очень жаль. Чем я могу помочь? – спросила я.

– Можешь, если согласишься полечить Данилку! Я в долгу не останусь! – сказала Лера.

Еще в раннем детстве, мне приходилось наблюдать, как моя бабушка лечит детей и взрослых, которые приходили к ней со всей деревни. Бывало, приезжали из города.

В основном, она лечила заикание, испуг и сотрясение головы.

– Полина, запоминай, учись! В жизни пригодится! – наставляла она меня.

Но я росла советской школьницей, верила только в заветы Ильича и относилась к бабушкиным процедурам скептически. Однако повзрослев, я иногда подменяла бабушку, если та недомогала.

– Нельзя мне в таком состоянии лечить! А человек в такую даль ехал! Вставай, делай, я говорить буду, как надо! – бабушка проговаривала мне последовательность действий и подкладывала тексты молитв.

Когда Антон в детстве ударился, прыгнув с крыши, я вылечила его сотрясение.

Потом несколько раз пробовала лечить детей своих знакомых. Но старалась не афишировать свои способности.

Зачем, если не собираюсь этим всерьез заниматься? Видимо, Павел рассказал об этом Лере.

– Не уверена, что смогу. Но, попробую! Вези ребенка! – ответила я.

Маленького Данилку, я знала с младенческого возраста. Пухленький, развитый, симпатичный малыш. Мне он нравился. А мне далеко не все дети, нравятся. Лера приехала через сорок минут. Сидела, наблюдала за моими манипуляциями.

Сеанс длился минут пятнадцать – двадцать. Нужно было провести три таких сеанса и сотрясение мозга, как правило, исчезает. Почему?

На этот вопрос, не могут ответить даже исследователи мозга. Но все дети, которых я лечила с помощью бабушкиной науки, избавлялись от всех болезненных симптомов сотрясения. Сама удивляюсь, но факт.

На следующее утро я подошла к кабинету юридического отдела, в решимости получить заветную подпись, во что бы то ни стало. У меня не было коробочки, но было много времени. И все это время я буду сидеть здесь.

Пока не высижу подпись. Села напротив, двери и стала писать. Записывала, кто когда и куда прошел по коридору.

Когда начали греметь чашками и закрылись на чаепитие, когда вышли с румяными щеками. Просто писала, что взбредет в голову. Это был психологический прием. Он меня выручал не единожды.

Ирина Ивановна проходила по коридору и косилась в мою сторону. Ей было любопытно, что я пишу. Часа через три, она вышла в коридор и попросила мои документы.

Не переставая писать, я отдала ей папку.

– Интересно, а что вы пишете? – не выдержала Савельева и скосила глаза на мою записную книжку. Но я писала так мелко, что разобрать было невозможно.

– Мой дневник! – ответила я пространно.

Через десять минут помощница Ирины Ивановны вынесла мне мой бланк с подписью Савельевой.

В конце августа мы получили разрешение на строительство и реконструкцию. Строительная бригада под руководством Черноскатова Юрия Семеновича начала работу по возведению входной группы.