Точки притяжения

Ведущая. Можете пояснить?

Алиса. Они у меня… (думает) слишком традиционные какие-то. Я чувствую, что они меня любят, но мы постоянно спорим: я хочу быть собой, они – пытаются меня изменить. Они меня никогда не понимали. И вообще, они представляли меня не такой. Ну, в детстве, когда думали, какой я вырасту.

Ведущая. А какой они вас представляли?

Алиса. Женственной. В их понимании.

Ведущая. Как вы это поняли?

Алиса. Несложно понять. Постоянные намёки. Подарки.

Ведущая. Какие, к примеру, подарки?

Алиса. Платья. Парфюм. Косметика. Косметика – это не страшно. Я ей пользуюсь. Не теми оттенками, какими они меня задаривают, но раз в год и палка стреляет. Просто крашу глаза чёрным.

Ведущая. Вы сказали, что чувствуете, что они вас любят. Они говорят вам об этом?

Алиса. Хм. Интересный вопрос. Нет, никто не говорит мне «я люблю тебя». Они говорят не так. У них множественное число. «Мы тебя любим». «Мы с папой тебя любим». «Мы с мамой тебя любим». «Ты же знаешь, что мы тебя любим?». Всегда в одних и тех же ситуациях. Когда они знают, что мне сейчас что-то не понравится. Когда я, например, открываю подарок на день рождения, а там – блевотная юбка в горошек. И они такие: «Ты же знаешь, что мы тебя любим?»

Ведущая. А вы говорите им, что любите их?

Алиса. Нет. Можно покурить?

День 36, неделя 6, понедельник

Во второй половине дня Кира, дождавшись нужного уровня утомления, пошла к торговому автомату, чтобы (как обычно) купить себе сок и сходить на небольшой перерыв. Придя в лифт-холл и подойдя к торговому автомату, она начала искать в нём сок (ему иногда меняли полку и слот) и вдруг увидела, как мимо прошёл Макс; заметив её, он тут же остановился. Её сердце неожиданно для неё самой ударилось о подбородок; пришлось его с усилием сглотнуть.

– Привет, – сказал он своей обычной интонацией; через его привычную расслабленную уверенность, однако, пробивалось какое-то непонятное смятение.

– Привет, – ответила она и попыталась сосредоточиться на покупке сока: у неё получалось плохо – она не соображала, куда нажимала и что делала; из пальцев испарился весь автоматизм, и голова не могла им помочь – все мысли были изгнаны неясно откуда взявшимся пульсирующим волнением.

Макс не уходил и ничего не говорил. Наступившая мучительная тишина привела Киру в такое замешательство, до какого её не смог бы довести ни один потенциальный диалог, и заставила её воспользоваться любимым приёмом, обычно помогавшим ей справляться с взволнованностью – изобразить небрежную уверенность.

– Ты мне соврал, кстати, – непринуждённо бросила она, посмотрев ему в глаза.

На мгновение на его лице отразился испуг, с которым он (как обычно) справился в пределах секунды.

– Про что?

– Про крышу, – ответила Кира, присев за двумя упаковками сока, которые ей наконец-то удалось купить: её сбитое сознание умудрилось не ошибиться с типом товара и заставило её пальцы напечатать именно то число, которое отвечало за выбранный сок; пальцы, однако же, ошиблись с количеством и вместо цифры «один» нажали «два»; она, взяв в расчёт спутанность своих мыслей, посчитала это необыкновенным успехом – если бы она напечатала «десять», то их разговор проходил бы под унизительный грохот упаковок сока, падающих на дно автомата.

– Про что именно? – недоумённо спросил Макс: он не мог соврать ей про наличие обустроенной крыши, так как водил её туда лично.

– Ты сказал, что она используется как курилка. Там, между прочим, есть прекрасные боковые зоны.

– Я хорошо помню, что сказал «в основном». В основном, как курилка, – начал улыбаться он.

Киру ошеломило то, что он не только хорошо помнил их второй диалог, но ещё и уверенно подчеркивал этот факт.

– По-моему там пятьдесят на пятьдесят. Половина – курилка, половина – зона отдыха. Наверное, восприятие зависит от того, что там в основном делать, – заметила она, сделав ироничный акцент на его формулировке.

– Ты так думаешь? – Макс шутливо подхватил её насмешливую интонацию.

– По-твоему, я сейчас чужие мысли озвучиваю?

– По-твоему, я в основном хожу туда дымом дышать?

– Ты у меня спрашиваешь? – удивилась она.

– Хочешь сходить? – внезапно предложил он.

– Подышать?

– Посидеть.

– Это не вопрос. Один-ноль.

Они, почти смеясь, не отрываясь смотрели друг на друга.

– А ты не против моей компании? – спросила она.

– А ты не против моей?

– Что нужно ответить?

– А ты не помнишь?

– Помню. «Я только за».

– Один-один, – сказал он и нажал на кнопку вызова лифта.

В лифте было много народу: не настолько много, чтобы начать протискиваться, но и не настолько мало, чтобы ни с кем не соприкасаться.

– Хочешь сок? Я купила два. Случайно.

– Случайно? – переспросил Макс, скептически подняв бровь.

– Так ты хочешь? – нетерпеливо повторила она.

– А какой выбор?

– Яблочный или яблочный. Только не говори «два-один», я всё-таки сок предлагаю.

– Да, давай. Спасибо, – ответил он, взяв одну упаковку.

– Расскажи ещё про вашу поездку, – попросила Кира.

Они вышли из лифта и пошли к лестнице.