Точки притяжения

– О. Привет, – ответил он и, слегка сведя брови, посмотрел на неё так, будто не ожидал её здесь увидеть.

У Киры в душе? что-то глухо сорвалось вниз и, забрав с собой весь воздух, ухнуло в пропасть: всё-таки его позавчерашний резкий побег был связан с ней? Он просто-напросто сбежал от неё? Теперь она – персона нон грата? Её разум, заведённый спущенной с поводка тревогой, которая, как перевозбуждённая собачка, начала судорожно метаться из стороны в сторону, требовал немедленного охлаждения: Кира тут же стала убеждать себя в том, что он, скорее всего, не убегал от неё – позавчера она, строго говоря, не делала и не говорила ничего настолько уж плохого.

– У меня сегодня поздний перерыв, – в итоге сказала она, чтобы поскорее продолжить разговор.

– Ну и день, да? У меня тоже, – ответил Макс, убирая телефон в карман джинсов, – Ты не против… – начал он, но тут же осёкся, так как ровно в это же время Кира начала спрашивать «Ты же не про…».

Тотчас же всё напряжение (если оно действительно существовало и Кира его не выдумала) вытеснилось двумя улыбками.

– Идём, в общем, – подытожил он и нажал на кнопку вызова лифта.

Лифт приехал очень быстро; он был почти пуст.

– В прошлый раз мы опять свернули на меня, – заметил Макс, когда они зашли внутрь, – Так что твоя очередь.

– Рассказывать про себя?

– Конечно.

– А что ты помнишь? – с недоверием спросила она, решив проверить, просил ли он рассказать что-либо про себя именно потому, что действительно хотел что-то узнать, или просто затем, чтобы поддержать разговор и дать голове отдохнуть, пропуская реплики собеседника мимо ушей; её бывшие коллеги иногда так делали, – Про что я рассказывала в прошлый раз?

– А для чего я, по-твоему, прошу рассказывать? Чтобы тут же забыть?

Они вышли в холл пятнадцатого этажа: вход в кафе располагался тут же.

– Кто тебя знает, – с шутливой небрежностью бросила Кира; она его, строго говоря, и правда почти не знала.

– Ты говорила про коллегу, которому хотела подарить линейку, – уверенно вспомнил Макс, – Давай что-нибудь в таком же роде, – попросил он, улыбнувшись.

– Опять жаловаться? – разочарованно вздохнула Кира и ненадолго задумалась, – Хорошо. Вот тебе ещё история. Был другой коллега. Поинтереснее. Он любил подходить ко мне и тоном, не обещающим ничего плохого (в смысле с праздным таким любопытством), спрашивать, как бы изменился ход истории, если бы… хм-м… Как сказать-то? О. Если бы какой-нибудь известный исторический эпизод завершился бы иначе.

– Например?

– Например, если бы Наполеон не проиграл. Мне эти вопросы не нравились в принципе, так что я пыталась отвечать что-нибудь совсем расплывчатое, чтобы отстал поскорее. Что-то вроде «наверное, было бы хорошо» или как-то так. Пыталась угадать ответ, который он хотел бы услышать. Ну, по-моему. Но он каждый раз – заметь, каждый раз – начинал орать…

– Что, прям орать? – перебил её Макс.

– Да, от праведного возбуждения, – Кира устало махнула рукой, – Начинал орать и доказывать мне, почему я не права. У него даже это, – она показала ладонями на область глаз, – белки? кровью наливались.

– Знаешь, какой для него был бы идеальный подарок?

– Какой?

– Генератор случайных ответов.

– Да, он бы выпал из жизни как минимум на год, – согласилась она, усмехнувшись.

Они сели за стол; только сейчас Кира поняла, что в пылу разговора она даже не смотрела, какую еду выбирала: она помнила, как за что-то расплачивалась – и всё. Она была уверена, что если сейчас опустит взгляд, то удивится всему, что найдёт на своём подносе; так и оказалось.

– О. Тина, – внезапно сказала Кира: она сидела лицом ко входу и могла видеть почти всё кафе, – Точно. Она же за сегодня тоже почти ни разу не встала. Ты её знаешь?

– Немного.

– Я её обожаю. Такая забавная. Не сравнить с моей предыдущей начальницей. Не нужно на меня так смотреть! – Кира еле-еле сдержала смех: при упоминании её предыдущей начальницы Макс заинтересованно поднял брови вверх.

– Ты первая начала. Давай, рассказывай.

– Да она просто была неприятной. Претензии постоянно выкидывала. Типа «ты мешаешь коллегам работать».

– Вопросами про Наполеона?

– Ага, типа того. Я серьёзно. Я же поддержала этот разговор, так что по её мнению это была моя вина. Или, к примеру, «ты уходишь с работы вовремя».

– Это разве не комплимент?

– Если бы она хоть раз сказала комплимент, её бы не пустили на следующий съезд дьяволов. Нет. Это означало, что я не показываю должного старания, – сказав это, Кира снова перевела взгляд с собеседника на кафе, – Слушай, там и Амир следом идёт.

Как раз в это время к их столу подошла Тина.

– Можно? Не отвлеку?

– Конечно.

– Там Амир за мной шёл, кажется. О, а вот и он.

– Привет всем! – радостно воскликнул Амир, когда ему оставалось ещё несколько метров до их стола, – Можно же к вам? – спросил он, подойдя к ним, и, дождавшись кивка, сел, – Ну и день, да?

– Ни слова про работу, – отрезала Тина: она ненавидела говорить про работу в то время, которое нельзя было считать строго рабочим.

– Уже лето на дворе, – тут же сменил тему Амир, – Ну что, коллеги, кто куда поедет в отпуск? Хотя, ты же только что из Кореи, да?

– Угу.

– Из Кореи? Серьёзно? Моя сеструня душу бы продала за такое, – Тина впечатлённо покачала головой, – Я это лето в городе.

– А я уже говорила, что мне пока не положен отпуск.

– Точно. Забыл. Ну, на дворе лето – его можно провести хорошо и без отпуска.

Амир тут же начал подтверждать свои слова повествованием о том, как он и его девушка увлекательно провели прошлое лето в городе. Остаток их припозднившегося перерыва прошёл за его рассказом и комментариями собеседников; закончив ланч, они вместе доехали до двадцатого этажа и разошлись по своим рабочим местам.

День 39, неделя 6, четверг

Сегодняшний рабочий день пронёсся за пять минут: отголоски вчерашнего аврала всё ещё тревожили поверхность рабочего процесса. Выйдя на первом этаже из лифта, Кира выдохнула и решила, что лучшим лекарством от наседающей усталости станет длительная освежающая прогулка: на дворе, кажется, был солнечный, но нежаркий день. Утомлённо бредя по холлу и доставая из рюкзака наушники, она ощутила, как что-то упорно пыталось пробиться сквозь душный рой навязчивого изнурения: что-то не хотело, чтобы его забывали, и настойчиво тянуло память за рукав. «Точно», – наконец-то вспомнила она, остановившись, – «Мы сегодня ни разу не виделись». Как только Кира начала оценивать ситуацию – узнавать время, чтобы понять, насколько она задержалась, и думать, можно ли было в очередной раз попробовать сымитировать вынужденную остановку неподалёку от крутящихся дверей и тем самым взять нужное время на ожидание – сквозь обширные стёкла холла она увидела, как Макс собственной персоной стоял на улице в тени сразу после выхода и, держа в руках телефон, что-то внимательно в нём делал. Испугавшись того, что он мог в любую секунду завершить свои внутрителефонные дела, сняться с места и уйти, она ускорила шаг, только на ходу подумав о том, что он, возможно, кого-либо ждал. Выйдя из здания и не успев ничего сказать, она остановилась, потому что он внезапно поднял голову и посмотрел на неё.

– Привет, – улыбнулся он.

– Привет, – выдохнула Кира: она была настолько уверена, что он не видел её приближения, и была настолько сбита с толку своим внезапным самообнаружением, что не вернула улыбку, – Ждёшь кого-то?