– А чё ты орешь на меня?!– возмутилась я и тоже вскочила на ноги.
Мы были похожи на двух взъерошенных петухов.
– Ты, значит, можешь орать, а я нет?– отразил Ярослав.
– Ну и чё, мы, как в яслях, начнем делить горшок?
– Слушай, Полина, ты достала!– вскипел он.
– А как ты меня достал!– буркнула я тише, чем хотела, потому что внезапно сильно застучало в висках.
Я зажмурилась и от боли громко протянула воздух сквозь зубы.
– Что?– смягчился он и шагнул навстречу.
Я зажала висок одной ладонью, а другой остановила Ярослава.
– Пошел ты, а? Оставь меня в покое! Я так устала от твоей разгульной жизни. И когда ты успеваешь заниматься делами, бизнесмен чертов?
Он онемел и замер на месте.
Я выпрямилась, тряхнула головой, выдохнула и устало заявила:
– Все. Я ухожу. Пожалуйста, исчезни…
«…меня тошнит от тебя»,– хотела добавить, но не рискнула. Впервые сработал спасительный тормоз.
Зачем нужно было его унижать? Он хоть и был сейчас мне противен, а может, и не противен, да к черту сантименты, но все же относился по-человечески!
В общем, к чему все это было рассказано: вечер, как всегда, – полный раздрай, но за ужином Ярослав познакомил меня с Петром Алексеевичем, с которым мы потом в некотором роде подружились. Такими встречами всегда дорожила. Ну и было чему поучиться: я решила выйти на тропу войны.
Коль уж нужно было отработать срок по контракту, то сделаю это с оркестром, по полной программе!
Через две недели после «мирового» ужина, когда в море потеплело, Ярослав, как и обещал, вывез мою славную семейку на яхте.
Я долго сопротивлялась его уговорам поехать на прогулку с Анной и Лизкой, но его обаяние было сильно для моих родственниц. Они уговорили меня. А мама наотрез отказалась.
Ну, собралась с настроением, хотя долго не могла прийти в себя после последней встречи в «Инь-Янь», и снова оказалась в компании Ярослава и Петра Алексеевича (по ходу Ярослав решал деловые вопросы).
Отвезти нас к причалу заехал Стас. Серега, как обычно, оставался за Ярослава на берегу.
Девчонки были несказанно рады впервые прокатиться на яхте. На крутой яхте! Не могла же я позволить своим амбициям помешать сбыться человеческим мечтам. Это всего лишь яхта!
Тепло было – сказочно! Море – волшебное! Немного подпортила настроение случайная встреча Кактусихи у лотка с сувенирами на причале. А так – все просто окейно!
Что было? Ну, опять я явилась свидетелем откровений. Ну, как в том кино!
В общем, случайно так случайно. Ярослав пошел за спичками для Загвоздского (тот пользовался исключительно спичками для разжигания сигар), а я побежала за колой в киоск, потому что Лизка пила только ее, а у нас в холодильнике было все, кроме этого напитка. Ну и почти наткнулась на беседующих Македонского и Крэнус.
– Ты что, теперь с семейкой ее водишься?– с сожалением спросила Виктория.
Ярослав, умничка, был несколько раздражен ее замечанием.
Кстати говоря, я с утра, еще до встречи с ним, выпила пива. Целых три бутылки! Но я была в порядке. В абсолютном порядке. Видимо, поэтому не слишком-то бурно отреагировала на их разговор.
– Вика, мы уже говорили на эту тему,– строго ответил он.
– Прости, прости, знаю, знаю. Тебе она нравится и все такое, но… Славочка, пожалуйста, не губи ты свою душу… Она же никто, пустышка! Девчонка, которая задирает нос, гордость выставляет напоказ, амбиций – не пересказать, а манеры – ну, просто в дрожь бросают…
– Вика! Ты чего добиваешься?
Хм, смело, Ярослав!
– Я…– запнулась она и замотала головой,– хочу тебя вернуть… Ту ночь, которую мы провели вместе, до сих пор вспоминаю… Господи, Слав, неужели она лучше меня в постели?!
О, боги, она чуть не плакала! Мне даже стало ее жалко! И что я на нее злилась? Она же просто несчастная женщина! Ищет любви человека, который занят мной! Ну, занят – громко сказано, но мой же!
Он опустил голову, потом посмотрел на нее исподлобья и терпеливо ответил:
– Ты – это ты. А Полина – это Полина. Не надо смешивать водку с пивом.
Хм, интересно, а кем была я? Водкой или пивом? И что было лестнее?
Короче, этого юмора не поняла. Слушать дальше не захотела. Не знаю, чем мог бы закончиться их разговор: страстным поцелуем и обещанием любви до гроба или грязной перепалкой… Только немного позже, когда пиво выветрилось из головы, я стала придирчивой и даже агрессивной. Но об этом потом…
Мы забрались на мостик шикарной белой яхты и как поплыли!
Ух! Столько было задора у Лизки и Анны: писка, визга и прочих эмоций – не выразить в двух словах!
Анна, моя уравновешенная, скромная сестрица, была просто Анькой, такие фунзеля откидывала вместе с дочурой, что я поневоле заразилась их настроением.
Конечно, Ярослав был немного отстраненным, ведь мы все еще напрягали друг друга. Не знаю, чем все это могло закончиться. Пора бы уже было закрыть этот чемодан и бросить его в кладовку. Но…
Мы под громкую инструменталку Дидюли приплыли на одну из самых чистых отмелей далеко от берега, и Лизка тут же бросилась нырять, ну прямо, как дельфин. Анна немного помялась, а потом тоже взобралась на матрас и погребла навстречу солнцу. Я же осталась на мостике и, закидывая в рот один орешек за другим, все маялась от собственной дури.
– Полиночка, как ваши дела?– подсел ко мне Загвоздский и украл несколько орешков с ладони.
– Раз я все еще тут, значит, сносно,– как-то колюче ответила я.
– Где ваше потрясающее настроение и улыбка?– соскучившимся тоном проговорил Петр Алексеевич.
Я оглянулась на старика и попробовала разглядеть в его взгляде намек на заигрывание. Но нет, он не клеил меня, просто общался с симпатичной девчонкой.
– Петр Алексеевич, вот вы человек разумный, деликатный, даже сказала бы, чуткий. Скажите, зачем я нужна ему? По-моему, для нас обоих мука общество друг друга?– откровенно спросила я.
– На этот вопрос вам может ответить только сам Ярослав,– отмазался старик.
Ну ладно, я и не ожидала от него ничего другого. Загвоздский был другом и партнером Македонского. С чего ему копать под него?