Знакомый знакомого и вечный дождь

– Обещай, что ничего не случится. Меня не изнасилуют в туалете. И в лесу не закопают.

– Обещаю. Тебя изнасилуют около клуба, а закопают за гаражами. Я шучу. Всё будет хорошо. Это тебе говорит заядлая тусовщица. И мы пойдём не во второсортный клуб, а в самый лучший. В дорогой. Потратим все деньги, которые передал Денис.

– Я надеюсь, ты не уедешь оттуда с каким-то пацаном, чтобы заменить Дениса? – настороженно уточнила Соня.

– Я тебя не брошу там одну.

Лера вызвала такси. Вместе с сестрой они доехали в самый центр. Огромнейший клуб. Около него дорогие машины. Дождь закончился. Лера поделилась с сестрой одеждой. Это было сложно. Соня ни в какую не могла показать руки, а Лера любила открытые платья. Впустили их без лишних вопросов. В клубе было шумно. Лера протянула Соню к барной стойке. Там им сразу симпатичный бармен предложил красивые коктейли. Лера выпила и тут же пошла на танцпол.

– Эй, не оставляй меня одну! – остановила её Соня.

– Пошли тогда со мной, – прокричала Лера.

– Нет. Пожалуйста. Ты же обещала.

– Но ты же не маленькая. Я никуда не пропаду. Если что, держи деньги, – Лера сунула в руки сестры купюры. – Хочешь, можешь уехать домой в любой момент. Или купить себе выпить, что угодно. Вливайся.

3.

Соня поняла, что Лере уже дало в голову. Она под алкоголем расслабиться. Забудет о своём Денисе. Начнёт жизнь с чистого лица. Соня решила ей не мешать. Она пододвинула поближе стакан с напитком. В нём плавали огромные куски льда. Соня мешала их трубочкой.

– Малыш, – подошёл кто-то сзади и заставил Соню вздрогнуть, – чего ты тут одна грустишь? С карешечкой? Бросили? Горе запиваешь?

Соня отодвинулась подальше.

– Да чего ты? Я же ничего не делаю. Давай я тебя угощу. Ты одна здесь? – настойчиво спрашивал парень. В фиолетовом свете его трудно было разглядеть. Его внешность не прочитывалась. Соня лишь увидела его руки в ярком свете от барной стойки. Они были весьма неплохи. Чем-то даже прекрасны. На пальцах было три кольца. При чём два из них, чёрное и серебряное, на одном безымянном, и странное, с цепочкой, уходящей за кофту, на мизинце.

– Я с сестрой, – ответила Соня с желанием, однако, не говорить не с кем в этом месте.

– Не с парнем же. Я Вадим, – парень пододвинул ярко красный напиток Соне.

– Соня, – из-за вежливости представилась девушка.

– Сонечка, не хотите провести вечер в приятной компании меня и искусства?

– Нет. Извините. Я хочу поскорее уйти отсюда, – отрывисто сказала Соня.

Она встала и хотела уже выйти. Но только её тело было с этим не согласно. У неё в глазах потемнело, громкая музыка ударила ей по мозгам. Даже кровь начала стучать по вискам сильнее басов из колонок. Она бы упала прямо у барной стойки, но Видим её подхватил.

– Эй, ты чего? Ты же даже толком не выпила. Пойдём на улицу.

Вадим вытащил Соню из клуба. Он помог ей просто остаться на ногах.

– Нормально? Что с тобой? Ты под таблетками?

– Нет. Просто давление скачет. Из-за погоды. Я пойду домой, – будто извиняясь, сообщила девушка.

– Давай я тебя подвезу. Садись, – Вадим показал на классную красную машину, стоящую чуть ли не перед самым входом. Соня испуганно замотала головой и попятилась назад.

– Обещаю не приставать. Не бойся. Не могу тебя отпустить в таком состоянии.

– Почему я должна тебе верить?

– Да не почему, в принципе. Я просто переживаю. Ты милая. Такую ночью и обидеть могут. Так что?

Соня подумала, посмотрела по сторонам, услышала странные звуки из-за спины. Она поразмыслила недолго и села к Вадиму. Хотя правило «Не садиться к незнакомцам в машину» постоянно заставляло чувствовать себя не в безопасности.

– Сестру твою там оставим? – спросил парень, врываясь в мыслительный процесс Сони.

– Сама доберётся. Не маленькая. А тебе нормально вот так уезжать посередине тусовки? – поинтересовалась девушка, чувствуя за собой уже вину, что портит вечер человеку своими проблемами.

– Да. Я не люблю эти шумные вечеринки. Я чисто там для вдохновения.

– Вдохновения?

– Ага. Я картины рисую. Хочешь, покажу как-нибудь?

– Даже не знаю. Я тебя боюсь.

– Я такой страшный?

– Поставь себя на моё место. Мне пятнадцать.

– Ничего себе. Да. Опасно. Хотя, давай всё равно обменяемся контактами. Спишемся на досуге. Погуляем. Покажу своё творчество. Подальше от клубов. Любишь выставки?

– Не знаю. Я не была. Ни разу, – обрывисто отвечала Соня.

– Тогда, считай это приглашением. Ты свободна завтра?

– Если дождя не намечается, то да.

– Тогда созвонимся?

– Хорошо. Только отвези меня домой сначала.

4.

Вадим отвёз Соню. Сам уехал в мастерскую. В свою мастерскую. Здесь стояли огромные зеркала с синей подсветкой. В синем свете Вадим всегда и видел себя. Он не выходил днём на улицу. В его мастерской не было окон. В зеркале отражался художник. Вадим носил цепи и кольца. У него были выбриты виски. У него было рассечена правая бровь. У него был септум в носу. Недавно он начал бить рукав с древнегреческими богами. Поэтому он сразу разделся. Он любил смотреть на своё тело. Вот только на тело, которое находилось в его мастерской, он смотреть не любил. А оно ещё и подавало признаки жизни:

– Вадимка, ты вернулся? А у меня плохие новости. Приходил злой дядя. Он назвал меня ненужным хламом, – детским голосом промурчала обнаженная девушка, которая до этого спала в странном кресле-качалке.

– Марта, какого чёрта ты ещё тут?! Я же сказал тебе уматывать! – сразу же потерял хорошее настроение Вадим. Он, не обращая на девушку внимания, поднял огромный холст. Отнёс его к зеркалу. Потом поднял Марту на руки. Он обращался с ней как с вещью, а она была под веществами. У неё просвечивались рёбра. У неё был проколот пупок. У неё кудрявые волосы доставали до поясницы. Они были рыжие. Но в синем цвете они были ржавые. У неё были накрашены глаза. Стрелки светились неоновым голубым цветом. Она была невероятно гармоничной с окружающей обстановкой.

Вадим поставил её перед холстом. Она в него вцепилась. Она долго не отпускала. Он с силой встряхивал рукой, вырывался и просто был с ней резок и груб. А она смеялась без звука. Она облизывала губы. Она глядела в потолок, прокручивая голову. Вадим злобно вскрывал пакеты с цветным порошковым красителем. Он разбавил его. Перемешал. Макнул огромную кисть. Потом стащил с петли на стене фартук. Напялил его, чуть не вырвав все узлы и неуклюжие бантики. Замахнулся кистью. Краска полетела на холст, прямо на Марту. Ты стояла неподвижно. А Вадим начинал махать кистью всё сильнее. На теле девушки появлялось всё больше полосок от краски. Потом Вадим добавил к своей творческой агрессии слова.

– Ты больше не вдохновляешь меня! Я больше не могу видеть твоё тело! Меня тошнит от тебя! Как тебя выгнать!? Как избавиться от такой заразы как ты!?

– Я не зараза. Я предмет искусства. Я сама любовь, – спокойно и раздражающе для Вадима, отвечала Марта.