Тонкий огрех холста

– Извините, – повторила Терри. – Я хотела убедиться, что вы знаете адрес Джеймса Ламберта. Папку с делом отнесли доктору Дуарте.

– Я знаю гребаный адрес Джеймса Ламберта. Он живет на трижды проклятой улице Полной луны, тридцать девятый дом, второй этаж, четвертая квартира, в чертовом нищем районе, где живут дрянные нищие студенты, и где в темное время суток никто не выходит без ножа.

– Двадцатый дом, – вежливо поправила вампирша.

Если бы на ее месте был кто-нибудь другой, к примеру, Вагнер, Рэй с удовольствием дал ему по уху.

– Намекаете на то, что мне отказала память?

– В районе Надежды поменяли нумерацию домов. Но в идентификационной карте мистера Ламберта адрес прежний. Кит сказал, что в компьютерных системах новые данные появятся только в начале 2003 года. Думаю, нам лучше пойти к машине, если мы хотим застать мистера Ламберта дома. Он уезжает на работу около пяти вечера. Скрестим пальцы и будем надеяться на то, что «пробка» на центральном шоссе не будет слишком серьезной.

***

Дочь миллионера Филиппа Хобарта водила не «порше» и не «ламборгини», а самую обычную «тойоту». Старую «тойоту», которая, тем не менее, выглядела ухоженной. Рэй пристегнул ремень, подождал, пока Терри заведет машину и вырулит с парковки участка – и только потом нарушил молчание.

– Поздравляю, леди. Вы совершили свою первую и очень серьезную ошибку. И что-то мне подсказывает, что она не последняя.

– Не включила сигнал поворота? – всполошилась вампирша.

– Вы заставили меня почувствовать себя идиотом. Это слышала моя начальница, которую Великая Тьма наградила слишком чутким слухом на беду всему ее окружению. Это слышали мои коллеги, которые чешут яйца вместо того, чтобы снимать отпечатки пальцев с вещественных доказательств. Работа нам предстоит непростая, и я не хочу усложнять ее еще больше. А поэтому мы установим четкие правила. И будем их придерживаться. Пять четких правил.

– Конечно, – с преисполненным отчаяния видом кивнула собеседница и добавила: – Извините.

Рэй демонстративно поднял руку и загнул один из пальцев.

– Право первое – никогда не извиняйся. Если ты сделала что-то, о чем сожалеешь, твои слова уже ничего не изменят. Если ты еще ничего не сделала, смысла извиняться нет.

– Ясно, – ответила Терри.

– Правило второе – если ты еще хотя бы раз выставишь меня дураком перед посторонними, я дам тебе пинка.

– Ясно, – повторила вампирша.

– Правило третье – я ненавижу обращение «доктор Лок». А Рэймондом меня в детстве звал отец, когда хотел задать трепку за проступок. Рэй – и только Рэй.

На этот раз офицер Нур ограничилась кивком.

– Правило четвертое, – продолжил эльф, загибая следующий палец. – Мы будем ездить только на твоей машине, и платить за бензин будешь ты.

– Почему это? – возмутилась Терри.

– Потому что завтракать, обедать и ужинать мы будем за мой счет. В отличие от Кита, я предпочитаю более изысканные, чем «Уютный Треверберг», заведения. Особенно если со мной дама.

Вампирша на мгновение отвлеклась от дороги и одарила его широкой искренней улыбкой. Рэй отметил, что она похожа на создателя. Не чертами лица, как в случае смертных детей и родителей. Дело было, скорее, в глазах. Она казалась маленькой и хрупкой, а взгляд вносил в этот образ чудесную нотку диссонанса. Прямой и уверенный взгляд доктора Филиппа Хобарта, одного из немногих городских бизнесменов, о которых отец Рэя отзывался с большим теплом.

– Принято.

– Извини, что я на тебя напустился. Гайла меня взбесила.

– Ты нарушил первое правило. И до сих пор не назвал пятое.

Эльф загнул последний палец, а потом разжал кулак и показал ей открытую ладонь.

– Пятое правило – нахрен правила. Если ты хочешь стать лучшей в своем деле, забудь о них. Серийные убийцы нарушают все правила и все нормы. Для того, чтобы ловить их, ты должна думать, как они.

«Тойота» притормозила на красный у пешеходного перехода. Терри бросила на Рэя быстрый взгляд.

– Кит мне немного о тебе рассказал, – призналась она.

– И что он говорил?

– Разное…

– Я тебе не Боннар, чтобы изображать вежливость. Я знаю, что Вагнер мерзкая скотина, которая за словом в карман не полезет. Мы слишком давно работаем вместе и слишком близко дружим.

– Он сказал, что ты полный псих.

Рэй удовлетворенно кивнул, откинувшись на спинку сиденья.

– Он совершенно прав. Еда в «Уютном Треверберге» мне не нравится, но тамошний кофе я обожаю. Что скажешь насчет латте макиато?

– Откуда ты знаешь, что я люблю латте макиато? – подняла бровь вампирша.

– Теперь ты понимаешь, почему я называю Вагнера мерзкой скотиной? Он сплетничает не только обо мне, но и о тебе. Кстати, одно правило железное, и его нарушать нельзя.

– Ты угощаешь? – снова заулыбалась вампирша.

– Именно так. Зеленый свет, леди. На перекрестке – направо.

***

На виду Джеймсу Ламберту можно было дать максимум лет двадцать. Высокий широкоплечий парень в драных джинсах и черной футболке с обрезанными рукавами походил на студента, художника или бродячего музыканта – но никак не на человека, которому скоро исполнится тридцать, и который не один год проработал в элитных ресторанах Треверберга. Лицо бывшего жениха Донны Паркс Рэй помнил хорошо: когда-то он занимал должность шеф-повара в «Дарах Афродиты», любимом ресторане его покойной невесты. И готовил восхитительный жюльен из морепродуктов.

– Привет, – поздоровался Джеймс, потирая глаза. – Вы из полиции, да?

– Офицер Рэймонд Лок. – Эльф продемонстрировал повару удостоверение. – А это моя напарница, офицер Терри Нур. Мы не хотели будить вас, мистер Ламберт, но дело срочное.

Хозяин квартиры широко зевнул, бросил подозрительный взгляд на притаившуюся за спиной Рэя вампиршу и кивком пригласил их следовать за собой.

– У меня тут не убрано, не обращайте внимания. Хотите выпить? Кофе, виски, воду?

Шеф-повар Джеймс Ламберт, променявший кухню ресторана со звездой Мишлен на кухню ночного клуба «Северная змея», снимал комнату-студию – типичное жилье для домов в районе Надежды. В первые месяцы работы в полиции Рэй дежурил по ночам трижды в неделю, и около трети вызовов поступало именно отсюда. Ничего удивительного: рукой подать до спального района, а там – и до Ночного квартала. Рассадник грязи и насилия всея Треверберга. Наркоманы, несовершеннолетние проститутки, мужья, колотящие своих жен, взломы, угнанные машины, грабежи.

Наставницей офицера Лока была подруга Виттории и ее сестра по создателю Анна Монфорт, улыбчивая вампирша с пухлыми румяными щечками. Рэй много раз сталкивался с людьми и темными созданиями, о которых мог сказать «в тихом омуте водятся черти», но детектив Монфорт перещеголяла их всех. До того, как избить криминального авторитета в клубе «Девять сов» на глазах у кучи посетителей, Анна успела накостылять десятку-другому мужиков в дешевых комнатушках района Надежды. Причины могли быть разными: от вранья «моя жена неудачно упала, я на нее руку не поднимал» до невежливого, с ее точки зрения, обращения к сотруднику полиции. От детектива Монфорт Рэй научился многому, но самый важный урок заключался в следующем: если полицейский решил начистить кому-то пятак, то делать это лучше без свидетелей.

Квартира бывшего шеф-повара была сумрачной и походила на каморку. На мягкой мебели лежали старые покрывала, журнальный столик из темного стекла завален журналами, письмами и бутылками из-под пива. В люстре под потолком не хватало доброй половины лампочек. Наполовину содранные обои на стенах намекали на то, что хозяин давным-давно запланировал ремонт, но его каждый раз что-то останавливает – то ли отсутствие времени, то ли отсутствие денег, то ли обе причины разом. В большой клетке на книжном шкафу дремал белый попугай.

– Так будете пить или нет? – крикнул Джеймс из кухонного уголка.