Это зомби, детки!

Прошло три дня. В мой закуток, отведённый под эксперимент, заглянул муж и протянул мне горячую чашку.

– Зелёный чай! – восхитилась я. – Откуда такое роскошество?

– У меня свои секреты… – улыбнулся польщённый муж. – Ну, как ты тут?

– Шум и гам в этом логове жутком,

Но всю ночь, напролёт, до зари,

Я читаю стихи проституткам

И с бандитами жарю спирт, – процитировала я.

– И как успехи?

С зеленоватого лица Виталика взирали на нас полу-осмысленные глаза.

– Не обольщайся, поэзия лишь замедляет обращение, но не отменяет, – грустно пояснила я.

– Не переживай – это уже шаг. Подготовим оборудование, запишем стихи, найдём сохранившиеся аудиозаписи – и в прямой эфир!!! Ты молодец!!!

Виталик из своего угла согласно мигнул мутными белками и прорычал:

– Яяяя прышёл к тибе с прыветом….

Глава 5. Поток недо-сознания

Я… Пришёл… К тебе… С приветом…

Кто я? Как я? Я жив?

Рассказать… Что солнце… Встало…

Солнце? Помню? Жарко… Жар… ломит тело… Моё тело? Кто я? Я жив?

Что… оно… Горячим светом…

Глаза… Больно… Она смотрит. Читает и смотрит. Прямо в … ду… душу…

Душа есть? Есть!!!! Еда!!!! Не-е-ет!!! Она опять читает! Слова! Ритм!!! Нет! Она – Ведьма!!! Всё жжёт! Всё болит… Сердце болит. Сердце есть? Я жив? Ещё!!!! Читай!!!!

По листам за-тре-пе-та-ло…

Глава 6. Писательский зуд

– Ты помнишь, как всё начиналось? – хрипло пропел Лёха, поправляя на носу старомодные очки.

– Что начиналось? – уточнила я, отрываясь от бумаг.

– Как что? Этот конец времён… День Z! Сколько воды утекло….

– Лёха, – я пристально посмотрела в шальные глаза друга, спрятанные за донцами линз, – ты нормальный? Ещё и двух месяцев не прошло с того «дня Z», как ты это называешь. А тебя уже поностальгировать потянуло? И сними с лица эту пакость. Где ты их откопал?

Лёха послушно снял очки с толстыми стёклами и в пожелтевшей роговой оправе.

– Да тут нашёл… А, что – мне не идёт?

– Ты в них похож на старого алкаша…

– Ну, снял! И что? Из моей характеристики уйдёт эпитет – это что-то изменит? – пожал плечом приятель.

– О-о-о, приступ самокритики… Ты чего пришёл?

– Ты когда-нибудь думала написать книгу? – оживился Лёха.

– Каждый филолог рано или поздно думает написать книгу. У некоторых это даже получается, – парировала я.

– Давай войдём в число «некоторых»! – воскликнул недомаг.

– Господи? О чём? Зачем?

– О Зомби Апокалипсисе!!! – и приятель развёл руками, словно демиург.

Я искренне рассмеялась:

– Опустим тот факт, что на земле осталось явно больше двух филологов, вопрос в другом – кто это читать-то будет?!

– То есть ты заранее уверена в гибели человечества? – прищурился Лёха.

– Я не готова сейчас отвечать на экзистенциальные вопросы! – отмахнулась я.

– Э, нет! Это вопрос будущего! Ты веришь, что шансов нет? – провоцировал Лёха.

– Ну, скажем так – если кто-то и найдёт лекарство, то это будем не мы с той – наш эксперимент тому доказательство, – вздохнула я, намекая на несчастного Виталика, чьи мозги не выдержали атаки поэзии и взорвались на пятые сутки «зомбивских чтений».

– Вот именно! Давай писать!!!

– Иди на фиг! – указала я приятелю путь.

– Ну, ладно! – уступил он. – Но я вернусь!!!!

Конечно, Лёха вернулся. И конечно, он меня уговорил. Мы сели писать книгу.

«И настал конец времён, зело лютый и скорбный. И показались человечеству обещания Апокалипсиса детскими страшилками по сравнению с жуткой реальностью тех безумных дней…»

– Э-э-э, не слишком велеречиво? – прервала я поток лёхиных словоизлияний.

– Нормуль, – успокоил Лёха. – Пусть думают, что в наше время жили шибко умные люди!