Это зомби, детки!

– Это намёк, что шибко умные умирают первыми? – усмехнулась я, и мы продолжили.

«… И было всё столь мерзко и внезапно, что суеверный страх поселился в сердцах выживших, и не знали они, кто друг, а кто враг, и силы покидали их измученные сердца, но разум оставлял быстрее… И дошли люди до непотребств в отчаянии своём – от неоказания помощи братьям и сёстрам до самого страшного, что есть в нецивилизованном мире, – каннибализма!»

– Лёха, ты – дебил? Нет, не так. Лёха – ты дебил!!! Какой каннибализм?

– Ну, это не сейчас, конечно, но рано или поздно – обязательно, – спорил приятель.

– Рано или поздно человек начинает думать! Но в твоём случае – это, видимо, необязательно! – скаламбурила я.

– Ты что же думаешь, до такого не дойдёт? Жрать-то надо!!!

– Слушай, извращенец от культуры, ты вообще оценить обстановку можешь? Человечество уменьшилось где-то наполовину и продолжает уменьшаться. Зомби человеческая еда не нужна. А ты представляешь, сколько складов, сколько военных запасов на территории хотя бы нашей страны? А звери? Их никто не трогает. Этот вирус на них не распространяется. Прикинь, как расплодятся они без контроля? Да и растения – без выбросов заводов и машин любое яблоко даже рядом с трассой становится безопасным и питательным!

– Но домашние животные передохнут! – парировал Лёха.

– Часть передохнет, но часть приспособится, одичает…

– Блин! Ты мне зарубила такой художественный приём! Я хотел показать, как быстро человечество скатится в бездну отчаяния…

– Лёха, мы сидим в бункере и пишем книгу воспоминаний о зомби Апокалипсисе! Глубже скатываться некуда!!!

Приятель согласно кивнул, и мы вымарали строчку о каннибализме.

Глава 7. Конец?

– Подожди! Что ты сейчас сказал? – я с трудом разлепила заспанные глаза.

– Артёмыч поймал радио, – повторил муж, тормоша меня ближе к полудню.

– А оно убегало? – блёкло пошутила я. Ну, что вы хотите – я же спросонья.

– Сигнал поймал, юмористка. Тебя даже конец света не изменит!

– Ну, и не надо меня менять!!! Чего по радио? Вите надо выйти?

Муж не понял – он не слушал вирусную попсу, только старый добрый рок!

– Всё закончилось. Не совсем, но почти, – радостно сообщил он.

– В смысле? А книга? А отдых? Да я ещё не успела отоспаться как следует! – запричитала я.

– Уж кто-кто, а ты точно выспалась на 10 лет вперёд!

– Ты не умничай, а проясни ситуацию – как всё закончилось, в чью пользу конечный счёт?

– В человеческую. Военные не сидели сложа руки, как некоторые…

– Что за намёки? – возмутилась я. – Мы выживали!

– Фигнёй мы страдали. А особенно Вы с Лёхой, – отбрил муж, но продолжил: – Ситуация с зомби взята под контроль: кого напалмом выжгли, на кого бомбы скинули, прочих в резервацию загнали. Укушенных лечат… Что-то говорили о промывании мозгов с помощью каких-то культурных архетипов. Не знаю, что это за типы, но им респект – молодцы, ребята!!!

Я только вздохнула – культурологическое исцеление было нашей с Лёхой идеей!!!

– Ты, что, не рада? – удивился муж.

– Не знаю… Опять я не принесла пользу обществу… Видимо, это судьба! Она вертит нами, как хочет, она складывает пазлы наших жизней, как ей заблагорассудится, по только ей понятному плану…

– Ну, родная, опять Остапа понесло… – усмехнулся муж и поцеловал меня в макушку. – Давай вставай и начинай собирать вещи. Не переживай – учителя всегда нужны!

Глава 8.Учительство

Я стояла перед воспитанниками и читала стихи:

Я верю – жизнь дана нам неспроста,

Кому до ста,

Кому пятиминутно.

Но даже миг –

И суетный, и трудный –

Он истинней, чем вечная звезда.

Воспитанники одобрительно зарычали, захлопали конечностями. Позади лавок мелькнула фигура директора культлагеря.

– Иван Ферапонтович! Одну минутку!

– Ну, что Вы хотите, докучливая Вы моя?

– И всё-таки я не понимаю – зачем это всё? К чему мы готовим этих зомби?

– Ай-я-яй! – погрозил пальцем директор. – Терминология, Настасья Петровна! «Неразумные», а не зомби! Что ж Вы беспокоитесь-то всё время? Не переживайте, правительство уже всё решило!

– Это-то и пугает, – вздохнула я.

Воспитатели построили «неразумных» в колонну по двое и повели на физкультуру. Зомби возбуждённо рычали, скалили щербатые рты и, конечно, совершенно не думали, какую роль им отведут в будущем: пушечного мяса, или пограничных кордонов, или чернорабочих, или даже просто электората.

Глава 9. И это пережили!

– Ты прекрасна, как всегда! – восхитился Лёха, поправляя на носу старомодные очки. Он обрюзг и полысел, а очки теперь носил не шутки ради, а остроты зрения для. – Как тебе это удаётся? Омолаживающие снадобья?

– Внутренняя гармония, – улыбнулась я.

– Это как? – не понял старый (во всех смыслах) приятель.

– Я просто живу. Не гонюсь ни за славой, ни за модой, ни за чужим одобрением. Не борюсь с ветряными мельницами. Не ропщу. И высыпаюсь.