Забери мою тьму

Вне себя от ярости, маг пробивал себе дорогу к Алании, раскидывая нежить. Кинжал был наполнен кровью и глухо пульсировал в руке, но маг не обращал внимания. Впервые он не был уверен, что успеет. В три прыжка он преодолел оставшееся расстояние, но стоило ему оказаться около девушки, она совершила самую невероятную глупость, которую только могла: вылила на него остатки зелья.

– Дуура! – закричал маг, но было поздно: действие зелье рассеялось окончательно. Ближайшая тварь мазнула лапой по тому месту, где секунду назад был Лан, зачерпнула пустоту. Нежить яростно зашипела, но тут заметила стоящую рядом Аланию.

Девушка видела, что её заметили, но как? Она же под действием зелья? Или уже нет? Алания успела заметить, как Лан взмахнул своим кинжалом, кажется, попал. Услышала крик мага, резко повернулась назад, перед её глазами возникла мохнатая лапа чудища и… Мир померк, оставив гулкую темноту.

Через мгновение после того, как упала Алания, вокруг мага возник новый защитный купол. Маг зарычал. Не хватило совсем немного, и зелье защитило бы обоих. Лан вскинул кинжал и приготовился к новому броску тварей, но на поляне начало происходить что-то странное.

Нежить металась, пищала, кричала и выла. Она чувствовала присутствие мага и девушки, но увидеть их мешало зелье. Это было на руку Ланиусу, вот только бесчувственно лежащая спутница не позволяла сделать и шаг: ведь тогда купол вокруг неё рассеется.

Ещё никогда маг не был так близок к провалу. Времени у них оставалось мало, а потом либо ему придётся оставить увязавшуюся за ним невесту Сая, чего Светлейший ему уж точно не простит, либо погибнуть, защищая её. Такого исхода не простил бы себе сам Лан.

Нужно было искать выход, но какой? Если бы он знал, что это за твари, откуда они черпают силу… Кроме того, он подозревал, те, которые исчезли, вовсе не утратили жизненную силу, а напротив, переродились. Иначе чем объяснить, что их становилось всё больше?

А если?.. Неожиданная догадка заставила Лана замереть. Если источником энергии для нежити является другой маг?       Тогда всё сходится: пока не истощится его магический резерв, они будут появляться снова и снова. А с чего бы ему истощаться, когда в лесу столько магических колодцев? А значит, он где-то поблизости.

Ланиус закрыл глаза. Он чувствовал густую и горькую энергию нежити. Ее было так много, что заслезились глаза. Лан прижал ладони к вискам и сосредоточился. Его сила продвигалась крошечными шагами, стараясь не пропустить малейшие колебания магической энергии. Маг, сотворивший и поддерживающий этих тварей, несомненно, очень силен. А таких в Агории было не много, хватило бы пальцев одной руки. Одним из них был сам Ланиус.

Шаг, еще шаг, Лан почувствовал кислый привкус чужого страха. Твари боялись, их метания становились все отчаяннее, они кричали яростнее с каждой секундой. Пугает, значит. Боль насылает?

Вдруг за кустом бузины Ланиус уловил яркий всполох ярости. Маг ухмыльнулся своей находке и едва уловимым движением бросил кинжал. Он мог поклясться, что не промахнулся, но услышал глухой хлопок, а через миг лезвие кинжала пронзило пустоту. Исчез, Грохх его дери!

Оставшиеся без магической подпитки твари взвыли напоследок, а после растворились в воздухе. Конечно, это была еще не победа, но небольшую передышку путники все же получили. Должно было хватить, чтобы добраться до Темного Оракула, расспросить его и решить, что делать дальше. Но прежде нужно было привести в чувство Аланию.

Маг поморщился. Вот знал ведь, что от девок сплошные неприятности, оставил бы ее Таурусу, пусть бы с ней возился. А там на перекладных добралась бы и до дворца. Так нет, угораздило. Дважды пошел против себя Лан: и когда согласился выслушать, и когда потащил с собой. Чувствовал, что нельзя, а потащил.

Не переставая себя корить, Ланиус подобрал кинжал, обтер лезвие об траву и направился к Алании. Он не мог не признать, что даже теперь, в грязной и местами разодранной одежде, с пятнами запекшейся крови на лице, она все равно была невероятно хороша. Густые волосы разметались по траве, обрамляя бледное лицо. Лан будто впервые ее сейчас видел. Хрупкая, белокожая, изнеженная, а не побоялась, нашла самого темного во всей Агории мага. И даже в спутницы навязалась. Неужто жениха так спасти хочет?

Ланиус подхватил девушку и перекинул через плечо. В этих лесах он бывал часто, поэтому помнил, что через полверсты можно было выйти в живительному ручью. А вода в нем целебная и хвори, и проклятья смывала.

Путь до ручья маг провел в размышлениях. Кто из четырех придворных магов способен на заговор? Или же появился кто-то еще, неизвестный двору? Лан помнил их ауры и мог бы поклясться, что на поляне или не было никого из них, а был кто-то неизвестный, или же было использовано мощнейшее заклятье сокрытия. Вот только заклятия эти накладывали только Темнейшие Жрицы. И это сильно усложняло задачу Ланиуса. А кроме того, с чего бы это Сай не сам обратился за помощью, а отправил невесту?

Чем дольше маг об этом думал, тем больше ему это не нравилось. Сай с детства был помолвлен с принцессой Ингории. Обычный договорной брак между наследниками соседних государств. Значит, Алания – принцесса Ингории, что ж, вполне вероятно. К пешим прогулкам непривычная, доверчивая. Догадаться об этом было нетрудно, ни одна принцесса не отправилась бы без доброй кобылы и пары сменных платьев. У Алании при себе был лишь крошечный шелковый мешочек, в котором недвусмысленно позвякивали зелья. Что она там говорила? Лекарское дело изучала?

А мысли Лана тем временем вернулись к Саю. Почему он не поехал сам? Хотел избавиться от нее по дороге? Светлейший принц, конечно, гад, каких поискать, но на прямое убийство суженой вряд ли способен. А тут комар носа не подточит. А может они с Аланией в сговоре? Светлейший правитель болен и слаб, его место непременно займет Сай. Но он недостаточно сильный маг, и это ему известно. Значит, нужно не допустить потенциальных соперников, особенно превосходящих его силой. Иначе говоря, убить родного брата, пусть и отрекшегося от престола. В самом деле, чем Грохх не шутит, он же может и передумать.

Только вот аура Алании от обмана была чиста, уж такие вещи Лан чувствовал. И диковинных тварей он видел своими глазами, а маг, успевший улизнуть, явно могущественнее Сая.       Или он разжился артефактом, а невесту использует без ее ведома? Столько вопросов и ни одного ответа. Предельно ясно только то, что к Темному Оракулу нужно поспешить.

С невеселыми мыслями Ланиус добрался до ручья. Осторожно положил Аланию на землю, набрал горсть живительной водицы, прошептал над ней заговор и легким движением брызнул всю горсть девушке в лицо.

Когда Алания открыла глаза, ее горло царапала кромка кинжала. Она увидела темного мага, который гневно прошипел:

– Где Сай?

Алания от испуга молчала. Вот только что маг спасал ей жизнь, а теперь готов пустить в ход кинжал. Что такого произошло, пока она была без сознания?

– Я ещё раз тебя спрашиваю, где Сай?!

– Я… Я не знаю. – Алания судорожно выдохнула. – Он велел найти вас, рассказать о тварях и попросить помощи. Сделать всё, чтобы вы согласились…

– Сделать всё, говоришь? – оскалился маг. Девушка кивнула и опустила глаза. – Ты принцесса или девка продажная?! Что значит велел?!!!

Алания в ужасе смотрела на Лана. Он ревел, будто взбесившийся медведь, и она не могла понять, чем его так разозлила. Сказала, как есть, но он же это самое "всё" не потребовал, чего уж теперь сердиться?

Ланиус сделал глубокий вдох, грязно выругался, убрал кинжал и уселся на землю, рядом с девушкой. Вопросов меньше не стало, зато появился ещё один повод встретиться с принцем как можно скорее. Но сначала нужно было выяснить ещё кое-что.

– Скажи мне, ты раньше видела этих тварей? – Алания покачала головой. – Так я и думал. И рассказал тебе про них, конечно, Сай.

Глава 4. Наследник

Лан молча сидел на земле, а принцесса боялась нарушить тишину. Маг казался ей диким и непредсказуемым, того и гляди снова кинжал достанет. А ещё она понимала, что, кажется, она попала в совсем нехорошую ситуацию. Жених явно не поделился с ней и половиной своего плана, а она, наивная дурочка, бежала по лесу его спасать. А стоило ли? Действительно ли ему что-то угрожало?

Сколько она себя помнила, Алания была влюблена в Сая. Принц соседней Ангории был необычайно красив: пшеничные волосы до плеч, пронзительно голубые глаза и неизменная широкая улыбка. По нему вздыхали все девушки на выданье, от кухарки до принцессы. Что уж там, и замужние дамы бросали ему вслед горячие взгляды. Ни для кого не было секретом, что именно он – первый в очереди на престол после своего отца. Его старший брат добровольно отрёкся от престола, история давняя, однако подробности были известны только Его Высочеству и самому Саю. Во дворце остался лишь один портрет блудного сына, его Алания видела мельком.

Несмотря на кажущуюся открытость, Сай был одинаково холоден со всеми. Алания сбилась с ног в попытках заслужить если не комплимент, то хотя бы восторженный взгляд недосягаемого принца. Она подолгу подбирала платья, поярче румянила и без того яркие щеки. Но Сай, казалось, её старания не замечал. Каково же было удивление Алании, когда посыльный сообщил о визите принца. И совсем невероятным казалась цель этого самого визита: помолвка с младшей принцессой Ингории, то есть с ней. Не помня себя от радости, девушка едва дождалась родительского благословения и отбыла в Агорию готовиться к свадьбе.

Счастье Алании было так велико, что она не замечала, что Сай по-прежнему к ней холоден. Он не приглашал её на прогулки, не приносил цветов и даже не пытался прикоснуться губами к её пылающим щекам. В общем не делал ничего, что приличествует делать влюблённым. Оживился он лишь однажды, когда просил спасти его.

Алания задумалась. Молчание затягивалось и она не придумала ничего лучше, чем рассмотреть своего спутника. Чёрные волосы, тёмные глаза, мужественные черты лица. Волевой подбородок и нос с небольшой горбинкой, свежий шрам на щеке. Он совсем не был похож на жеманного Сая. Но определённо был похож на единственный портрет отрекшегося от престола принца. Как только Алания это поняла, несмотря на страх, она не смогла удержаться от вопроса:

– Ланиус, скажи, а откуда ты знаешь Сая? Ты, случайно,… – она замолчала в нерешительности и сжалась в комок. Вот сейчас он её за любопытство тут и оставит. А может и чего похуже.

Лан поднял на неё усталые глаза и ухмыльнулся:

– Догадливая… Пойдём, не терпится встретить братца, но прежде есть у нас ещё дело.

Несмотря на желание мага о скорейшей беседе с престолонаследником, отправились они совсем в другую сторону. Лан, привычный к длительным походам по лесу, чувствовал себя вполне обычно. Чего не скажешь о Алании.

Собиралась принцесса в спешке, кроме того, весь свой багаж растеряла по пути к магу. Поэтому теперь оказалась в крайне незавидном положении: казавшиеся ранее удачным приобретением болотные сапоги на поверку оказались тяжёлыми, кроме того, были велики на пару размеров. Уже к закату ножки принцессы украшали сочащиеся кровью грубые мозоли.

Лан был хмур и молчалив, между его бровями прочно поселились морщины, выдающие натуру задумчивую и крайне серьезную. Такого не разжалобишь неудобными сапожками, сама навязалась – иди и терпи. Вот Алания и терпела, стараясь отвлекаться по пути, разглядывая лес.

А посмотреть было на что: раскидистые ели соседствовали с тонкоствольными березами. Под ногами распускались диковинные желтые цветы с алыми сердцевинками. Неподалеку росли кусты бузины и шиповника. Такие леса – гордость придворных магов Агории. Ежегодно они соревновались в искусстве плодородия, творили леса из порой не сочетаемых, но любимых растений. Этот же лес явно был создан как граница между поселениями, слишком уж непролазными были некоторые места.

Где-то вдалеке хохотала кукабарра, с ближайшей березки ей вторила кукушка. Принцесса оборачивалась на каждый звук, но, видя ледяное спокойствие спутника, нервно вздыхала и продолжала идти.

К ночи ноги Алании болели нестерпимо, чулки, казалось, уже насквозь пропитались кровью. Каждый шаг давался с трудом, не помогало уже даже закусывать губы, чтобы отвлечься. А неутомимый маг шел не оборачиваясь и без намека на хоть сколько-нибудь скорый привал. Будто его совсем не заботит, потеряется спутница в чаще – что ж, сама виновата, а он и не при делах. Вот только спутнице теряться не хотелось, поэтому она все еще держалась.

Алания только вздохнула, завидев впереди поваленное дерево, увитое плющом. Оно было огромным, ветвистым и занимало столько места, на сколько хватало обзора. Лан поморщился, достал кинжал и уверенными движениями стал прорубать проход. Девушка невольно им залюбовалась, в маге таилось столько личин, что дворцовым лицедеям и не снилось. Если при первой встрече она увидела холеного аристократа, потом сильного мага и опытного путника, то сейчас перед ней был мужчина, привычный к тяжелой работе. Он не перекладывал церемонно ветки, не делил их на колючие и не очень. Не надел защитных перчаток, не колебался в выборе орудия. В общем, не делал ничего из того, что делали знакомые девушке принцы, в том числе и Сай.

При мысли о женихе, Аланию кольнуло беспокойство. Пока она тут по лесу гуляет, как он там? Вдруг нежить снова осадила дворец? Вдруг он ранен или еще того хуже? С трудом прогнав тяжелые мысли, девушка вновь посмотрела на мага. Нехорошо как, суженный в опасности, а она тут на магов в опале засматривается. Лучше вон, на птичек…

Девушка так погрузилась в созерцание птичек, что недовольный рык мага заставил ее вздрогнуть:

– Поторопись!

Вот так, одно слово, никаких церемоний. И даже обидеться не получится, сама виновата. Но поспешить все же стоило. Алания устремилась в прорубленный лаз: взобралась на ствол дерева, придержала руками ветки, норовящие выколоть глаза, и спрыгнула вслед за магом. Ноги пронзило резкой болью, девушка не устояла и совсем не царственно рухнула на траву.

Звук упавшего тела заставил мага обернуться и брезгливо скривить рот: