Прятки

И снова он поймал такси совершенно без усилий.

8

– Ты расскажешь мне, чем ты вообще занимаешься? – спросила я, когда мы вернулись в Усадьбу и Генри провел уже полчаса за компьютером.

За это время я сама налила себе чай, разобралась в устройстве их кухни, сложила разбросанные вещи ровными стопочками и устроилась напротив Генри.

Через некоторое время он оторвался от компьютера с сияющим видом.

– Еще два звонка, и она попалась, – радостно заявил он и принялся набирать номер.

Мне пришлось подождать еще десять минут, пока он закончил со всеми делами и абсолютно удовлетворенный откинулся в кресле.

– Я сыщик, – наконец сказал он и замолчал.

– Но ты не работаешь в полиции? Частный детектив? – предположила я.

– Нет. Детектив расследует. Я – ищу. Пропавшие люди, сбежавшие любовники, потерянные семейные реликвии, украденные талисманы… Я могу найти все. Этим я и занимаюсь.

– А удостоверение, которое ты показал сегодня хозяину ресторана? Фальшивка?

Генри пожал плечами.

– Помогает экономить время.

– Ладно, но… – я все еще не понимала сути происходящего. – Можешь объяснить подробнее?

– Люди вечно что-то «теряют». Других людей, вещи, талисманы и прочие важные, не всегда дорогие, но ценные безделушки. И если потерянное было для них действительно значимо, они приходят ко мне.

– И как же ты все находишь? – удивилась я.

– Ты играла в детстве в прятки? – спросил Генри вместо ответа.

– Да, – улыбнулась я. – Это была моя любимая игра, но мне всегда больше нравилось прятаться и прятать что-то самой.

– А мне всегда нравилось искать. Вещи никогда не пропадают сами, у них нет такой возможности, только люди могут их украсть, спрятать, забыть… А люди же всегда оставляют за собой следы своего присутствия. Я называю их хлебными крошками – узловые точки, следы физического присутствия или предсказуемого действия, которые ведут от одного к другому, указывая путь следования, и в конечном итоге приводят к искомому.

– Хлебные крошки? Как у Ганзеля и Гретель[4 - сказка братьев Гримм]? Помнится, эти хлебные крошки склевали птицы и ребята не смогли вернуться домой.

– Да. Поэтому чем быстрее приступаешь к поискам, тем больше вероятности найти все ориентиры, пока их «не склевали птицы». И да, сами люди, оставляющие следы, обычно даже не подозревают о том, что оставляют их.

– И что, ты можешь найти кого и что угодно? Немного не верится. Как это работает?

Вместо ответа Генри посмотрел на меня с хитрым прищуром.

– Вчера ко мне пришел один парень. Его невеста пропала вместе с круглой суммой денег, драгоценностями и фамильным кольцом. По его виду я понял, что если бы не это кольцо, он бы ей все простил, бывают и такие идиоты.

Я прикинула в голове, можно ли быть благодарным человеку за что-то или быть в восхищении от него настолько сильно, чтобы простить ему потерянные деньги и обманутые ожидания? И решила, что да, я могу понять тех самых «идиотов». Генри тем временем продолжал.

– Ему нужно было вернуть это кольцо. Только кольцо, остальное она может оставить себе, так он решил. Но найти ее и сказать об этом лично ему не удалось, поэтому он обратился за помощью ко мне. Мы выяснили, кто и где видел ее последний раз, и с этого места начались поиски, пока мы не забрели в тупик. Тот самый, в котором мы сегодня были. Пришлось поднять старую информацию, чтобы понять, какие есть выходы оттуда.

– Проход через подвал? Через него она сбежала?

– Именно. Дальше все просто, камеры ресторана охватывают большую часть улицы, она вышла и купила билет на паром. Видела кассы неподалеку? Зная, в какое время это было, узнаем, куда она отправилась, дальше дело техники – пара звонков, и мои друзья на другом берегу уже везут кольцо.

– Но как? Прошло ведь больше суток?

– Да. Полезно иметь друзей во всех пунктах транспортных развязок, но, думаю, как ты уже знаешь, я не очень люблю общаться с людьми, поэтому часто обхожусь техникой и видео с камер, которые любезно достает для меня Макс.

– Незаконно?

Генри снова пожал плечами.

– Смотря в какие законы ты веришь.

Я не знала, что ответить.

Как раз в этот момент вернулся Макс. Я уже и забыла, что нахожусь тут в качестве «сиделки».

– Прости, что так долго, – заявил он с порога. – Надеюсь, Генри не слишком тебя доставал.

Я покачала головой, все еще пытаясь переварить информацию.

– Что ты с ней сделал? – на этот раз Макс обратился к Генри. – Она все время была такая позитивная.

Я еле сдержала смешок. Насколько бы странными не были эти парни, они мне нравились, и я никак не могла избавиться от желания разобраться во всем, что они делают.

9

– Саш, тебя Эрик к себе вызывал, – заявила Кэт, наш выпускающий редактор, как только я появилась в офисе.

Последние дни я проводила на рабочем месте не так много времени, больше бегала по городу в поисках новых идей для статей и очерков. Неужели Эрик был недоволен моими частыми отлучками, я ведь продолжала работать и вне офиса и статьи сдавала все в срок, даже когда можно было бы немного потянуть…

С замиранием сердца я вошла в кабинет.

– Доброе утро, Эрик, – улыбнулась я.

– Двенадцать часов дня вообще-то.

– Тогда добрый день, – исправилась я, стараясь, чтобы мой голос звучал уверенно.

– Саша, я как раз об этом хотел с тобой поговорить.

Так. Только без паники, моя совесть чиста, я выполняю всю работу на высшем уровне.

Я кивнула, показывая свою готовность слушать дальше.

– Ты последнее время все больше пропадаешь на улицах города. Уже научилась выискивать классные события и писать о них, – он сделал паузу. – А как насчет интервью?