Остров Невезения

– Изволь, покажу! А что ты мне за это дашь?

– Когда увижу, тогда и узнаю, сколько за него дать.

– Вот как! Ну, пошли, красавица!

Василий Загребун провел ее в чистый аккуратный сарайчик. Там, прислонившись спиной к стене, сидел связанный по рукам и ногам пленник.

Сердце едва не выпрыгнуло у нее из груди от радости, едва она его увидела. Во все глаза она уставилась на него, не веря, что это действительно он. Четыре года назад это был сломленный, уставший человек, не оправившийся от многочисленных и тяжелых увечий, полученных в подземелье ее отчима. Сейчас же она видела перед собой хоть и сильно потрепанного жизнью, но уверенного в себе мужчину. Его тело уже не выглядело болезненно-костлявым. Худощавым – да, но крепким, с рельефными буграми мышц.

Увидев вошедших, «самоед» вскочил одним легким, упругим движением, вперив в девушку напряженный взгляд.

– Только осторожней, он дикий, – предупредил Загребун. – Дрался, как бешеный, когда мы попытались захватить его.

Но его никто не слышал.

– Дангал! – Эльмира порывисто метнулась к любимому, крепко обняла его, укнувшись лицом в его широкую грудь.

Связанный мужчина зарылся носом в ее слегка припорошенные снегом волосы, с наслаждением вдыхая их свежий морозный запах.

– Как ты сумел найти меня? – она подняла голову, вглядываясь в его черные глаза, – Я боялась, что больше никогда не увижу тебя…

Дангал чуть наклонился, слегка потерся щекой об ее щеку, а потом вдруг коснулся губами губ Эльмиры. Охнув, она еще сильнее прильнула к нему, отвечая на его поцелуй.

Василий Загребун громко икнул и сел на пол.

– Ну дела! – только и сумел сказать он.

Но Эльмира и Дангал даже не слышали его, забыв обо всем на свете. Они целовались так, будто делали это последний раз в жизни. Лишь спустя несколько минут вспомнили о Василии.

– Развяжи его, – потребовала Эльмира. – И никакой он не самоед вовсе.

Загребун насупился, понимая, что возможный заработок ускользает из его рук.

– Между прочим, торговля людьми запрещена, так что ты лишь наживешь себе проблем, – продолжала давить на алчного мужика девушка.

Василий засопел, сжимая и разжимая кулаки. Тогда Эльмира достала из кармана золотое кольцо и протянула его Загребуну. Он тяжело вздохнул, сгреб драгоценность и поплелся в дом за ножом.

Эльмира повернулась к Дангалу. Она до сих пор не могла еще до конца поверить в происходящее, в то, что он сейчас стоял перед ней. Ее тонкие пальчики нежно коснулись его лица, жестких поседевших волос.

– Я знаю, тебе было нелегко, Дангал, – прошептала она, – У меня несколько раз были видения… Почему тебя все время хотели убить?..

Он прижался к девушке, успокаивая ее и негодуя про себя на свою немоту и крепко связанные за спиной руки.

К счастью, вернулся Загребун и острым ножом перерезал веревки на запястьях Дангала.

– Забирай своего самоеда! – пробурчал Василий. – Значит, вы знакомы. Вот почему ты всех женихов гнала!

– Именно поэтому, – улыбнулась Эльмира. – Люблю его больше жизни. Ни о ком другом больше думать не могла.

– Странный выбор… Ну, это не мое дело, – он пожал плечами.

– Ладно, мы пойдем. Спасибо тебе за все.

Эльмира потянула было Дангала к выходу, но Василий Загребун остановил их.

– Погодите-ка! На улице жуткий мороз, а твой самоед одет слишком легко для такой погодки. Я еще тогда удивился, когда поймали его в тундре. Пусть возьмет мой полушубок, потом отдашь.

Кое-как отделавшись от надоедливого мужика, который пристал к ним с еще тысячей вопросов, они, наконец, вышли из сарая и, как держались за руки, так и отправились по деревне.

Из окон тут же повысовывались любопытные жители посмотреть на эдакое диво. Эльмира не могла наглядеться на Дангала. Да, он выглядел намного лучше, чем во время их последней встречи, но хромота его так и не прошла. Интересно, восстановились ли функции его правой руки, особенно сильно пострадавшей в последний день его пребывания в подземелье дона Хосе Манидо? Судя по рассказу Загребуна о его сопротивлении при пленении – да.

Внимание их привлек шум в конце улицы. Одинокая, изголодавшаяся волчица украла у зазевавшейся матери новорожденного младенца и теперь вместе со своей добычей неслась прямо навстречу Эльмире и ее спутнику. Следом за зверем гнались бабы с ведрами и коромыслами.

Дангал высвободил руку из руки Эльмиры и бросился навстречу волку. Животное так спешило, что даже не сочло нужным свернуть с дороги, а решило быстро проскочить мимо. Когда волчица пробегала мимо Дангала, он молниеносным движением вдруг схватил ее левой рукой за загривок и рывком повалил на спину. Она выпустила ребенка из пасти и, взвившись, с рычанием бросилась на молодого мужчину.

Подбежавшие женщины в ужасе заохали, и только мать быстро подхватила свое дитя и отскочила на безопасное расстояние. Дангал тем временем не растерялся. Он одной рукой сильно обхватил волка за горло и обрушил короткий и точный удар кулаком на его голову. Волчица взвизгнула и замертво упала в снег с проломленной головой.

Женщины сразу же окружили Дангала со словами благодарности, но он лишь махнул рукой и вернулся к Эльмире.

Не успели они зайти в дом, где жила Эльмира, как там поднялись жуткие визги ее многочисленных тетушек и сестер, и даже Матрена Степановна упала в обморок при виде Дангала. На шум вышла сама Розалия. Эльмира прижалась к плечу молодого мужчины, словно пытаясь спрятать его от нападок своей матери.

Розалия долго и с ненавистью смотрела на Дангала.

– Явился, значит, дикарь проклятый! – наконец взвизгнула она по-испански. – Черт бы тебя побрал! Навязался на мою голову! Убирайся вон! Вон! Я не хочу тебя видеть! Чтоб ты сдох!

– Мама… – начала было Эльмира.

– Мало тебе, что ли, показалось, когда я скинула тогда тебя с корабля? – в своей слепой ярости женщина ничего больше не видела и не слышала. – Пошел вон, или я тебе еще и глаза выцарапаю! Прочь!

Она, будто разъяренная тигрица, кинулась на него с явным желанием выполнить свое намерение. Дангал перехватил ее руку и стиснул так, что Розалия изогнулась от боли, однако не перестала сыпать проклятиями и угрозами. Некоторое время он смотрел на нее своими черными дьявольскими глазами, и женщина как-то вдруг замолчала, поддавшись его мистической силе, а затем он несильно отбросил ее и быстрыми шагами вышел из комнаты. Эльмира бросилась за ним следом.

Уже на улице они наткнулись на Пелагею.

– Темная, темная сила! – вдруг вскрикнула старуха, в упор уставившись на Дангала. – Я таю пред тобой! Ой, кровь, кровь, много крови… Твоей, парень, твоей! Ты в ней захлебнешься ровно через три года и один день… Ты моя судьба! Ты моя смерть! Дай руку мне!