Война Евы

– Вы случайно забыли свой телефон в моей сумке? – спрашиваю его.

– Что? – хмурит брови Глеб Самойлович.

– Только этим я могу объяснить вашу погоню за мной, – сухо отвечаю.

– Я не гнался. Я спокойно дошёл до вас, – ровно отвечает мужчина.

Опускаю взгляд на его грудь, всё ещё вздымающуюся от бега. Ничего не отвечаю.

Новый директор делает ко мне шаг, а затем ещё один – и застывает ровно в десяти сантиметрах, возвышаясь и пытаясь давить на меня всей своей мужской энергетикой.

– Вы не нравитесь мне, – произносит негромко, склонив голову к моему уху, – если бы издательство было моим, я бы вышвырнул вас прямо сейчас. Но вы нужны главному редактору. Вы являетесь винтиком в этом механизме, и без вас работа на некоторое время встанет. Я не могу себе этого позволить.

– Мне плевать, – негромко, но от души отвечаю, затем поднимаю на него взгляд, – ищите мне замену.

– Как новичок в издательском бизнесе, я не могу вам ничего предложить – а, следовательно, и задержать вас не могу, – неожиданно мягко останавливая мой порыв обойти его, произносит Глеб Самойлович – обхватив моё предплечье, – но, как акула в сфере бизнеса, я могу пообещать вам одно: если вы уйдете, больше никто в этом городе не возьмет вас на работу. Я дам вам такие рекомендации, что даже на должность уборщицы в магазине вам не придётся надеяться.

Вырываю свою руку из его хвата, с холодом глядя на оппонента.

– Прежде, чем разбрасываться такими угрозами, следует узнать – с кем имеешь дело, – произношу сухо.

Отступаю от него на шаг.

– Не думаю, что вам когда-то отказывали. А если и отказывали – вы вряд ли реагировали адекватно, и скорее всего истерили или совершали необдуманные поступки, – говорю, не отрывая взгляда от нового исполнительного директора и замечая, как сужаются его глаза, – я знаю такую породу. Холодные и бескомпромиссные – снаружи, а внутри – капризные дети, не понимающие слова «нет». Вы выбрали не того противника. Теперь, выслушав ваши угрозы, я пришла к выводу – что не хочу уходить. Нет. Я останусь, – позволяю себе сухую улыбку, – а вот вы не продержитесь в издательстве и двух недель.

– Это будет короткое сражение, – выпрямляясь и глядя на меня сверху вниз, замечает мужчина.

– Согласна, – киваю и разворачиваюсь в сторону дороги, как в следующую секунду происходит сразу несколько вещей: машина, ехавшая слишком близко к бордюру, начинает истошно сигналить, а меня утягивает назад неведомая сила.

– Боже, вы что, собираетесь помереть до моей победы? – зло шипит на ухо Глеб, продолжая удерживать меня рядом с собой.

Слишком близко.

Выворачиваюсь из его «спасительных» объятий и встряхиваю волосами.

– Я не собиралась попадать под машину. И ваша помощь мне не нужна.

Господь Всемогущий, зачем я вообще произнесла это вслух?..

Засекаю краем глаза, что светофор начинает гореть зелёным светом, и быстро перехожу дорогу, оставляя позади своего оппонента; а по совместительству – личного врага.

Когда понимаю, что за мной никто не гонится, останавливаюсь и достаю телефон из сумки.

– Неожиданный звонок, – произносит деловой голос после трёх гудков.

– Мне нужна твоя помощь, – отвечаю, прислонившись к стене.

– А это ещё более неожиданно, – замечает мама и, кажется, перестаёт перебирать какие-то бумаги: по крайней мере все лишние звуки пропадают.

– К нам в издательство направили одного человека… вроде как, известного в городе. Хочу знать о нём всё. Всю его подноготную, – четко произношу, глядя вперёд.

– Кто-то вывел мою дочь из себя… знаменательный момент, – усмехается мама, – скажу честно, этот человек уже меня заинтересовал.

– Просто выясни, кто он. Пожалуйста. Я буду тебе должна.

– Естественно, – спокойно соглашается мать.

Закатываю глаза. Без этого подтверждения она просто не могла обойтись.

– Его имя – Глеб Самойлович Волжин. Возраст – двадцать девять лет. Ходит слух, что он поднимает бизнес чуть ли не с нуля. Какой-то очень опытный консультант со своей особой стратегией. К нам его взяли, как руководителя отдела маркетинга, но, как только он столкнулся с недовольством остальных сотрудников, тут же потребовал сделать себя исполнительным директором, чтобы ему все подчинялись. И наши главные дали ему эту должность, – произношу ровным голосом, давая краткую сводку информации.

– Любопытный экземпляр. И, как видно, достоин доверия, – сухо отвечает мать.

– Это всё? Тебя здесь ничего не смущает? – хмурю брови.

Ему дали в руки такую власть, какой не имел ни один руководитель в нашем издательстве! И это ненормально.

– Лично меня – нет. Мне безразличен этот твой Волжин. Сейчас я переведу звонок своему секретарю, и ты всё подробно ему расскажешь – а меня своими проблемами не отвлекай.

Беззвучно усмехаюсь, поднимая взгляд в небо.

Это не было неожиданностью. Интересно другое: как распределитель детей на небе вообще позволил этой женщине рожать? И почему из всех душ, стоящих в очереди, ей попалась именно моя?..

– И, да, – голос матери возвращает меня в реальность, – теперь ты – моя должница. И когда мне что-то понадобится…

– Я в курсе, можешь не повторяться, – перебиваю её.

– Я хорошо тебя воспитала, – улыбается женщина, родившая меня, а затем переводит меня на своего секретаря:

– Ева, я слушаю тебя.

– Здравствуйте, Дмитрий Юрьевич, – здороваюсь и перехожу к делу.

Через пять минут бреду по центру, ощущая лишь одно – как пакостно внутри… Я никогда не обращалась к ней за помощью. А её желание управлять моей жизнью в шестнадцать лет приняла в штыки, в двадцать – высмеяла, а в двадцать три – так и вовсе ушла из дома.

И теперь я звоню ей и прошу об одолжении… противно.

Но ещё хуже – понимать, что без её помощи мне не обойтись.

Телефон в руке вновь начинает звонить, и я с удивлением вижу номер главного директора во входящих…

– Добрый день, Леонид Андреевич, – произношу негромко и вежливо.

– Ева, я буду краток: не ссорься с Глебом. Мы потратили на него много денег и имеем много планов на будущее, связанных с ним.

– Леонид Андреевич, я…

– Я понимаю, это для тебя непривычно: ты всегда подчинялась лишь Роману, но это вынужденная мера, на которую решились все директора и все акционеры.