Дышать водой

Ник достал из кармана монеты и разложил на том же столе рядом с костями. При их виде у Энтони загорелись глаза.

– FACIAM EOS IN GENTEM UNAM, – воодушевленно прочел на латыни надпись на реверсе монеты. – Соединю вас в один народ! Это золотой соверен или юнайт Якова первого, объединившего две короны Англии и Шотландии. Такие чеканили с 1604. года и приравнивался он к 20. шиллингам. Изначальный вес около десяти грамм, хотя золота не больше девяти. Отлично сохранился! Великолепный образец!

Хэндрикс бросил монету в заготовленный раствор и с нетерпением принялся рассматривать следующую.

– Гинея – первая английская золотая монета, чеканенная машинным способом. Выпустил их Карл второй в 1663. году. Номинал тот же – 20. шиллингов, вес чуть больше восьми грамм, – кинул ее к первой. – И еще одна золотая гинея. Вот так. Полежат в растворе, проведу рентгенофлюорисцентный анализ.

Старик поднял на Ника заинтересованный взгляд.

– В том, что это оригиналы, я почти уверен даже сейчас. Где вы их нашли?

– В пещере на Ла-Диг.

– И много там таких? – Энтони от любопытства готов был выпрыгнуть из собственных штанов, а Ник все тянул с ответом.

– Более чем, – наконец ответил он уклончиво, одновременно мне подмигивая.

Да что ж такое? Они сговорились?

– Я верил, что его однажды найдут, просто верил и все, – Хэндрикс задумчиво улыбнулся, погружаясь в собственные мысли, и продолжил рассказ, словно видел все эти события собственными глазами. – 13. апреля 1721. года у города Сен-Дени пират Оливье Левассер по кличке Ла Бюз на корабле «Кассандра» и его подельник Тейлор на «Виктори» наткнулись на крупную добычу. Португальское судно «Вьерждю Кап» еле уцелело в шторме, но его изрядно потрепало. Семьдесят пушек были сброшены за борт, чтобы судно не затонуло. Пиратам даже захватывать его не пришлось. Корабль был буквально набит сокровищами: золотыми и серебряными слитками, сундуками с золотыми монетами, жемчугом, бочонками с алмазами, шелком, произведениями искусства, жезлами, крестами и другими религиозные принадлежности архиепископа Гоа, который плыл на этом корабле в Португалию. На этом же судне был и португальский вице-король Индии, граф ди Эрисейра. Левассер с Тейлором поделили добычу. Есть факты, что члены команд двух кораблей получили по 5. тысяч золотых гиней и по 42. алмаза. Так же сохранилась легенда, что Левассер много лет спустя, с петлей на шее перед повешеньем, вытащил лист бумаги со странными знаками и прокричал: «Сокровища мои – тому, кто до них докопается!».

– Вы думаете, это они? – вырвалось у меня и сразу стало неловко, что перебиваю столь душевный рассказ.

– Возможно, криптограмму так и не расшифровали. Были попытки, но для разгадки необходимы глубокие знания древнегреческой мифологии, астрологии и тому подобного. Вот только все пути приводили на Маэ, а не на Ла-Диг. Не исключено, что хитрый пират намеренно пустил всех по ложному следу.

Двери в лабораторию открылись и в них вошла молодая симпатичная мулатка аппетитных форм с подносом в руках, заполненным разными склянками со снадобьями. Плавно покачивая бедрами, она проплыла к столу, поставила поднос и горячо поцеловала нашего старичка в губы, на что тот с нескрываемым удовольствием ответил.

– Моя Мануэла, – с гордостью представил нам девушку Энтони. – Все молодежь, заселяйтесь в номера, а у меня тихий час, пора лекарства принимать.

При этом он ущипнул мулатку за попу и та, взвизгнув, кокетливо засмеялась, снова прильнув к нему пышной грудью. Наш старичок оказался живее всех живых. Вот какие сокровища он скрывает за высоким забором и семью замками. Переглянувшись, мы с Ником поторопились на выход.

Выбрались из бункера мы по той же лестнице, но в этот раз из гостиной повернули в другую сторону. Дверь вела в ухоженный сад, в конце которого виднелся небольшой гостевой домик, напоминающий по архитектуре своего старшего собрата.

Здесь никаких сюрпризов и шифров не было, только ключ, спрятанный под огромной вазой у входа, как у обычных людей под ковриком. На входе нас встретила большая светлая гостиная, за ней уютная спальня в пастельных тонах, старинная кровать с балдахином, окна в пол и солнечный свет, полосками пробивающийся сквозь тончайшие шторы.

Я повернулась в сторону Ника, наблюдая, как он отбрасывает в сторону футболку, и медленно движется ко мне. Как же приятно было ощущать на себе этот взгляд, выдержанный и в тоже время такой глубокий, изучающий, магнетический. Чувствовать себя желанной для любимого мужчины. После всего пережитого в наших взаимных чувствах не оставалось никаких сомнений. И теперь мне хотелось жить! Сегодня, сейчас. Прикоснуться к каждой клеточке его тела, надышаться им, кричать его имя.

Шаг навстречу, и еще один. Солнечные лучики застенчиво заиграли на крепком теле, очерчивая проработанные мышцы, подсвечивая загорелую кожу.

Он был все ближе, его глаза лихорадочно блестели. Притянул меня к себе, опаляя дыханием шею, обвел подушечками пальцев контуры моих скул.

– Ник… – выдохнула с блаженством, прикрывая веки.

– Арина, – прошептал он прямо в губы на выдохе.

Мои руки обвили его плечи подобно дикому вьющемуся растению, жадно цепляющемуся за мощные гранитные скалы. Его пальцы зарылись в моих волосах. Щелчок и заколка упала на пол, распустив по плечам шоколадные волны.

Еще один поцелуй, и наше дыхание смешалось. Ведомые жаждой, мы снова и снова терзали друг друга, словно не могли насытиться.

Почти беззвучно расстегнулась молния на платье, после чего, скользя по телу, оно легким облаком опустилось на пол к нашим ногам. Ненасытные руки пробежали по спине, исследуя позвоночник и вызывая сопутствующую толпу мурашек.

– Какая же ты красивая, нежная, как цветок, – шептал он чуть слышно, оставляя на коже страстные поцелуи.

Металлическая пуговица на джинсах Ника никак не поддавалась. Я начала нервно дергать ее, руки не слушались, а еще меня все время настойчиво отвлекали поцелуями.

– Не торопись, – шумно выдохнул Ник, на его лицо скользнула довольная улыбка.

Он поцеловал меня в шею, нежно обвел пальцами сосок на моей груди и немного его сжал, вырывая из груди тихий стон. В итоге Ник сам расстегнул чертовы пуговицы и через пару секунд прижался к моему животу горячим пульсирующим от возбуждения членом.

Невесомые трусики отправились следом за платьем. Неожиданно подхваченная под ягодицы я оторвалась от земли, ноги инстинктивно оплели мужскую талию. Резкое движение и моя спина коснулась прохладной стены. Ник так крепко прижимал меня к себе, что стало трудно дышать, в то же время его движения были аккуратными, словно он опасался оставить на мне следы в виде синяков после обрушившейся на нас страсти.

Но я и не была против ни его страсти, ни ее следов. Я уже давно сгорала от желания к этому мужчине, то нарастающего и оглушающего, то входящего в резонанс с ударами сердца.

Мы смотрели друг другу в глаза и одним плавным движением он заполнил всю меня без остатка. Мышцы сжались и теперь, приятный слуху сдавленный стон издал Ник.

Нам было легко и комфортно, словно наши тела созданы друг для друга. Его движения опережали мои мысли. Толчки становились все чаще и глубже, но, почти достигнув финала, Ник остановился и понес меня на кровать, где с удовольствием продолжил исследовать мое тело, лаская, целуя, кусая, сдавливая.

Яркая вспышка и пронзительная тишина. Сильные руки, до боли сжимающие талию, и красивое мужественное лицо с прикрытыми от блаженства глазами. Вот она – химия любви, редкий момент единения тел и душ, когда ощущения настолько зашкаливают, что сознание, словно птицу в центре смерча, выкидывает куда-то вне времени, несет и кружит в нескончаемом потоке. Я расправляю крылья и парю высоко над миром, наслаждаясь этим полетом!

Мы оба отключились и проспали остаток дня, крепко прижимаясь друг другу. Солнце уже клонилось к горизонту и сад за окном наполнили вечерние убаюкивающие трели, когда мы проснулись от бодрого голоса из динамиков.

Что? И здесь он?

– Мануэла приготовила восхитительный ужин, будем рады, если составите нам компанию.

От напоминаний о еде в желудке приятно заурчало.

– Надеюсь, камеры в спальне нет, – вырвалась неожиданно посетившая меня мысль, а в голове уже нарисовался образ доктора Хендрикса, с усмешкой рассматривающего нас на экране.

– А тебе не все равно? Иди сюда, – руки Ника, которые и так все время, даже во сне, были где-то на моем обнаженном теле, ловко подгребли меня под себя. – Теперь я точно никуда тебя не отпущу.

Его глаза с фирменным сексуальным прищуром сияли счастливым блеском. Он наклонился ко мне, я приоткрыла губы, двигаясь навстречу…

– Ужин на столе в главной гостиной!

– Ох уж этот Хэндрикс, – простонал Ник, разрывая глубокий поцелуй, и все еще поглаживая мое бедро одной рукой. – На яхте продолжим, – прозвучало, как угроза, осуществление которой я уже ждала с нетерпением.

Мы быстро приняли душ, насколько это возможно, когда принимаешь его вдвоем, то и дело касаясь друг друга скользкими от воды и возбужденными до предела телами, оделись и, держась за руки, вышли в сад. На закате он стал еще живописнее. Кроны деревьев пропускали последние солнечные лучи, создавая ажурную вуаль из света и тени, травы благоухали, дурманя голову терпкими ароматами. Тут же вспомнились травяные настойки Джема.

– Интересно, как там ребята? Мы уехали еще утром и снова пропали на целый день. Наверное, волнуются?

– Не переживай. Я уже написал Джему, что мы скоро вернемся.

Ник оторвал меня от разглядывания аккуратно выложенной дорожки из белого камня, словно специально поросшей мягкой травой, неожиданно остановился и притянул меня к себе.

– Арина, – он уже привычно запустил руки в мои волосы, ласково перебирая пряди. – Когда мы выйдем из этого дома, многое может измениться. Я хочу, чтобы ты знала, – он немного отстранился, заглядывая в глаза. – Никогда и никто не был мне так дорог, как ты. Если с тобой что-то случится, я не прощу себе этого. Обещай, что будешь аккуратна, и во что бы то ни стало не подвергнешь себя опасности.

– Обещаю… – теперь уже сама прижалась к его груди, оплетая руками.