Дышать водой

– Моя Русалочка, никому тебя не отдам.

Как же мне нравилось слушать биение его сердца. Так бы и не выходила из этого сада, крепко прижимаясь к моему Нику.

Странно люди устроены. Мы так жаждем любви, мечтаем о ней, сломя голову к ней несемся. А когда находим, так боимся потерять, что уже не можем этим самым чувством в полной мере насладиться. Вот и мне мое нежданное счастье казалось таким хрупким, что страшно было выпустить из рук.

Волнующие душу звуки фортепиано и скрипки лились из распахнутых настежь окон гостиной. Легкий ветер раздувал полупрозрачные белые шторы, волнообразно наполняя их подобно парусам. Было в этом что-то волшебное, как в детстве.

Мануэла застенчиво улыбнулась, заметив нас с Ником в дверях. Она поспешно убрала руку, которой только что обнимала своего мужчину, и поднялась с колен доктора Хэндрикса, поправляя растрепанную прическу.

– Ну, наконец-то, я уж думал, забыли про старика.

– Извините, что заставили ждать.

– Ну что ты, милая, такую, как ты, я бы ждал всю свою жизнь, – при этом Энтони любезно выдвинул для меня стул по правую руку от себя, предлагая присесть.

Нику предложили занять место напротив. Гостеприимный хозяин с упоением наслаждался своей игрой. Он просто окружил меня вниманием и манерными ухаживаниями, отчего Ник всякий раз хмурился и бросал на старца ревнивый взгляд, вызывая абсолютно искренние улыбки и у меня, и у Мануэлы.

Мой ревнивый мужчина изо всех сил старался держать себя в руках, то с особой скрупулезностью сотый раз складывая салфетку, то до миллиметра выравнивая перед собой столовые приборы, то выстраивая еду на тарелке в немыслимые шеренги. Я и раньше замечала это его повышенное внимание к деталям, стремление все выровнять, упорядочить, систематизировать, довести до одному ему понятного идеала. И это всякий раз казалось мне не более чем забавной особенностью. У каждого из нас свои странности, и мой Ник такой, какой он есть. По-настоящему смешным было лишь то, что все это время он продолжал недоверчиво следить за действиями Хэндрикса.

Средиземноморский ужин из рыбы, приготовленной на гриле, морепродуктов, маслин и разнообразной зелени с овощами дополнил домашний фруктовый пирог, мило украшенный смайликом из теста.

– Не так давно мой коллега на раскопках в Турции вблизи сирийской границы в местечке Каркамис обнаружил очередной разбитый горшок, – начал одну из своих занимательных историй доктор Хэндрикс. – Сначала казалось, он не представлял из себя ничего необычного. Белый пузатый горшок с одной ручкой, такие использовали для употребления шербета – традиционного на востоке фруктового напитка. Но после работы реставраторов на горшке, которому более четырех тысяч лет, отчетливо виднелся смайлик, – Энтони открыто улыбнулся и кивнул в сторону пирога. – Забавно, не правда ли? В 1700. году до нашей эры древний гончар, желая подарить кому-то радость, выдавил на мягкой глине пару глаз и подчеркнул улыбкой, а тепло, которое он вложил, мы чувствуем и сейчас.

Дорога до яхты заняла около получаса. На всякий случай, опасаясь погони, мы следовали другим маршрутом. Ник выглядел спокойным и уверенным, а вот я то и дело оглядывалась по сторонам. Даже прохожие, не то что проезжающие мимо автомобили, казались на удивление подозрительными.

Первым на борту нас встретил Скай. Он радостно вилял хвостом и даже улыбался, радостно разинув пасть с высунутым языком. То, что человек с трудом услышит с четырех метров, собака расслышит и с двадцати четырех, а звук приближающегося мотоцикла хозяина точно ни с чем не спутает.

– Скучал?! Давай сюда лапы, – Ник ласково потрепал питомца за ушами. – Я тоже соскучился. А откуда такой живот? Похоже, кто-то тебя перекармливает.

Джем и Вики на главной палубе увлеченно играли в какую-то настольную игру типа бродилки. Вики как раз с азартом трясла в руках кубики, когда мы появились в дверях.

– О! Вы вернулись. Давайте к нам! Вчетвером будет веселее, – защебетала девушка, выбрасывая на стол кубики, и неотрывно следуя за ними взглядом. – Ура! Снова две шестерки! – ее руки, рассекая воздух, взлетели вверх.

– И как она это делает?! – удивленно ворчал Джем, переставляя розовую фигурку Вики на середину игрового поля, пока не заметил кровавые разводы на рукаве Ника.

– В нас стреляли, – бросил Ник, отвечая на незаданный вопрос друга. – Со мной все в порядке. Но нам всем нужно быть осторожнее.

Вики инстинктивно поджала под себя ноги, перемещаясь по дивану все ближе к внушительной фигуре Джема.

Мы решили, что после преследования оставаться на том же месте на ночь опасно и лучше отойти от острова. В итоге, мы обогнули его и взяли путь на северо-восток к острову Кюрьез, а затерявшись в тихой бухте, бросили якорь.

Я забежала в свою каюту чтобы переодеться. Обходя стороной смартфон, мирно отдыхающий на кровати, словно он был живым и мог в любой момент проснуться, я пробралась к шкафу с одеждой. Мне было откровенно страшно брать его в руки. Неприятности, в которых оказался отец со своим бизнесом, Артем с его бесконечными признаниями – все это будет завтра. А сегодня меня ждал Ник, эту ночь я обещала ему.

В мастер-каюте было темно и пусто, только тонкая полоска света из-под двери в ванную комнату и звук воды в душе выдавали присутствие хозяина. Он стоял ко мне спиной, подставив опущенную голову под струи теплой воды, от которой запотело огромное зеркало на стене, покрывшись миллионом маленьких капелек. Одним движением я стянула легкое платье, перешагнула через трусики бикини и нырнула к нему в душевую кабину. От перепада температур соски на груди затвердели, и я прижалась ими к горячей спине Ника, оставляя на ней поцелуи и замысловатые узоры, что со всей нежностью выводили кончики моих пальцев.

Хотелось, чтоб эта сказочная ночь никогда не кончалась, чтобы не наступал рассвет, приводя с собой за руку новый день. И где-то там, на небе, меня услышали, вот только неверно растолковали. Все, что могло произойти, случилось еще до рассвета.

Сначала было удивление от звука вертолета, разрезающего лопастями воздух где-то над яхтой. Затем к нему прибавился страх от шума моторов, окруживших нас лодок. А когда мы повскакивали из кровати и судорожно пытались натянуть хоть какую-то одежду – ослепляющий свет прожекторов, бьющий в окна, привел меня в ужас.

Глава 24.1. Федор

Что требует долг, что тревожит сердце и чем совесть успокоится.

Узнав о перестрелке, шеф сменил гнев на милость. У напарников появилось еще немного времени, пока другие люди пробивали, что за хлопцы палили по их девке.

К перевернутой машине пришлось спуститься, но в ней ничего нового кроме двух трупов так и не обнаружили. Авто было арендовано на острове на подставные фамилии. У ребят при себе ничего, кроме одноразового телефона и оружия не имелось. Сделали фото, сняли пальчики и слиняли по-быстрому, пока не приехала полиция.

Вернулись на свое корыто и весь день приглядывали за пришвартованной яхтой. Пока Федор дежурил, Юрий уснул на раскладушке. Бонду все равно было не до сна. Стоило ему закрыть глаза, перед ним появлялась морда того лысого.

Когда Федя был помоложе, думал, что только первый раз тяжело на курок нажать, а там втянешься. Втянулся. Стрелял он и теперь быстро, реакция отличная, а потом… Потом молчаливые призраки неделями стояли перед его глазами. Ни злости в них, ни укора, только тянут к нему свои руки с того света. И ведь дождутся, суки, он ведь тоже не вечный!

Сначала жутко было. Он даже в церковь ходил исповедаться. Думал, того старика в рясе после его рассказов инфаркт хватит, а у него даже голос не дрогнул. Видать, и не такого за свою жизнь бедолага наслушался. Только сказал: «Покайся, и Бог простит».

«Как все просто у них там! Офигеть!» – недоумевал Федор. Вот только он не имел права сожалеть о чем-то. Рука дрогнет и сам будет на их месте лежать. Это работа такая – людей убивать, всегда была и будет, до него и после. И эти люди далеко не святые, сами выбирают путь, знают, что однажды за ними придут.

Девка с парнем объявились после заката и сразу вышли в море. Огонек на дисплее резво замигал. Ушли недалеко, к соседнему острову в тихую бухту. Думают, что спрятались, идиоты. Так здесь достать ее было еще проще, без лишних глаз.

Федя пнул раскладушку, Юра что-то проворчал про пять минут.

– Сухой, слышь, я тут прикинул. Может, хватит гоняться за ней по суше, давай на яхте возьмем. Собаку замочим, сработаем тихо. Уж больно место здесь хорошее, лучше не придумаешь. Даже если всех уложить, еще дня два никто не хватится.

От услышанного Юрий поежился. То, что в голове Бонда укладывалось, как что-то вполне естественное, в его не укладывалось вовсе.

– Давай-ка без этого. Собака куда ни шло, но остальные… Да и шеф не одобрит, не его метод.

Дождались глубокой ночи, пока все уснут. Луну словно по просьбе затянули облака и темно стало, хоть глаз выколи.

Бонд оделся во все черное, как в фильмах про ниндзя. За поясом тянет ствол с глушителем, ногу холодит пристегнутый нож, который не раз спасал его шкуру, в кармане бултыхается шприц с вырубающим коктейлем – полная боевая готовность.

Подобрались поближе, спустили лодочку с веслами на воду. Сухой погреб потихоньку.

Больше всего Федю напрягала собака. На всякий случай в пакетике лежал мясной стейк. «Пожрать эти кусачие твари все любят, попробую приманить. Да и пока жрет, не тявкает, успею вырубить», – рассуждал он.

Схватился за бортик, подтянулся, перекинул ногу, и уже на яхте. Держа двумя пальцами мясо, мужчина начал осторожное движение в сторону мастер-каюты, где по последним наблюдениям и должна была быть деваха.

Он уже протянул руку к двери, но она сама приоткрылась. Из-за нее Федору навстречу вышло безобидное сонное животное, с интересом оглядывая позднего «гостя».

Бонд кинул ему стейк, пока тот не залаял, а сам достал ствол. Но пес не жрет, скотина! Понюхал и снова смотрит на него, лыбится и хвостом виляет. Тоже мне, охранник! Никакой агрессии, хоть бы оскалился для приличия. Федор прицелился, а убить не может. Это как в дите малое стрелять. Так и застыл в растерянности.

– Ладно, живи, мохнатый. Солдат ребенка не обидит.

Не успел опустить ствол, как тишину нарушил звук приближающегося вертолета и рев моторных лодок, стремительно летящих по воде в направлении яхты.

– Вот херня! – что есть сил Федя ринулся обратно, запрыгнул в лодку к Сухому, и сам сел на весла. – Уходим! Что-то не так, задницей чую.

Когда корабль со всех сторон осветили прожекторы, напарники были уже вне зоны видимости. И надо было решиться залезть на яхту именно сегодня! Что за хроническое невезение?! Но когда заговорили в рупор, Бонд понял, что родился в рубашке, не иначе.

Глава 25. Арина