Латы для птенцов

– Да пошел ты… – прошипел бандит и снова застонал.

Роман набрался смелости и на четвереньках пополз на звук. Нащупав грузное тело, замер, а рука сама зашарила по земле в поиске камня. Мелькнула грешная мысль – стукнуть, и на этом преследование прекратится.

Бандит снова застонал:

– Слышь, братан, да не трону я тебя… Помоги ногу вытащить.

Роман замер. К этому времени глаза его немного привыкли к темноте. В глубине пещеры мелькнул слабый синеватый огонек. Роман нащупал огромный валун, что придавил ноги бандюгану.

– Вы, вообще-то, меня пристрелить хотели…

– Да припугнуть я хотел и бабла стрясти… – прошипел тот, стискивая от боли зубы.

Роман навалился всем телом на камень, поднатужившись, слегка приподнял. Громила начал выползать, опираясь на локти. Роман трясся от натуги, но камень не отпустил. Наконец освободившись, преследователь облегченно повалился на спину.

– Спасибо… как тебя там?

– Роман… а вас, простите?..

– Багор…

– А есть имя такое?

– Тебе имя знать не положено… Погоняло сойдет.

– Ну что ж… – Роман нервно покашлял. – Тогда приятно познакомиться.

Они поползли в сторону синего свечения.

* * *

Пётр стоял, держа копье наперевес, сзади с поднятым над головой мачете присел Миша.

– Там голоса вроде. – Артур припал к земле и принюхался.

– А если это опять спецназ какой-нибудь? – тревожно прошептал Миша.

– Тогда не дадим им опомниться – и сразу мочим…

– Утро как-то не задалось… я чего-то не хочу никого убивать… – пошутил Коля.

Из пещеры показалась лысеющая голова Романа. Щурясь на свет, он пытался рассмотреть окружающее пространство. Как человек интеллигентный, решил на всякий случай поздороваться:

– Здрасьте… – но тут же клюнул носом в землю, получив пинок под зад от Багра. Тот вылез, подволакивая ногу, обведя тяжелым взглядом окружающих, весомо произнес:

– Это что за мумба-юмба такая?

Через минуту Романа и Багра уже вели в поселение со связанными руками за спиной.

– Нахуа себе банан, – буркнул Багор и сплюнул.

– Все разрешится, я уверен… – промямлил Роман.

Он получил тычок копьем в спину и засеменил быстрее. Рядом шел огромный парень с длинными темными волосами, убранными в хвост. Он сумрачно глянул на Романа, и тот передумал интересоваться, куда подевался его портфель, отвел взгляд и втянул голову в плечи.

Багор присвистнул, когда перед ними раскинулась усеянная цветущими деревьями равнина. Куполообразные крыши хижин-мазанок белели посреди этого эдема. Навстречу пленникам вышли молодые красивые девушки с тугими косами. Они с интересом рассматривали вновь прибывших.

Багор не выдержал и произнес:

– Оп-па, сударыни… я, кажется, в раю. Шнурки себя вели развязно в маршрутке душной на полу, плели интриги, волочились, цеплялись к дамским каблукам.

Старшая с бледным лицом закатила глаза и, развернувшись, скрылась в хижине. Остальные захихикали.

Вдалеке раздался отрывистый свист, и на поляну стремительно вышел долговязый человек непонятного возраста, одетый в широкие панталоны, скроенные из кусков разномастной ткани, с голым бледным торсом. Спутанные волосы были забраны в высокое гнездо на голове, на поясе висел на кожаном ремне короткий изогнутый нож.

– Ричард, смотри, нашли в дальней пещере, – сказал коренастый парень, тот самый, что подталкивал их копьем в спину.

Ни слова не говоря, Ричард начал обыскивать Романа и Багра.

– Тронешь меня, где не хотелось бы, – я тебе печень вырву зубами… – прошипел Багор.

Ричард разочарованно отошел, не обращая внимания на его реплики. Невысокая румяная девушка протянула ему ковш с водой. Ричард, благодарно кивнув ей, сделал несколько глотков. Все почему-то завороженно смотрели, как ходит туда-сюда его выступающий кадык на тощей шее. Утерев губы рукой, он спросил девочку-подростка с такими большими глазами, что казалось, они – аппликация:

– Как мать?

– Она поправится, – ответила девчушка и испуганно посмотрела на вновь прибывших.

– Если что, я у себя, – коротко кинул Ричард и, уже уходя, добавил: – Оружия у них нет, телефонов тоже. Примитивное племя. Это конец восьмидесятых двадцатого века. Лучше убейте их, пока что-нибудь не испортили.

– Подождите, как же так… – промямлил Роман, но Ричард уже шел по узкой тропе, слегка ссутулив плечи.

Багор тихо шепнул Роману:

– Не ссы, смотри, это ж мумба-юмбы… если до сих пор не убили, значит… есть время раскинуть мозгами.

Перед ним на корточки присел высокий плечистый молодой мужчина:

– Да он пошутил, не переживайте, – миролюбиво сказал он, затем разрезал веревки на их руках, протянул руку Багру и коротко представился: – Даниил. Добро пожаловать в конец времен.

– Всех на счетчик, – проворчал Багор и грузно повалился на землю, отключаясь.

* * *

Ничего не чувствовать, скользить сознанием по стенам своей темницы, изредка едва ощущать прикосновение внешнего мира. Порой легкая дрожь или щекотка фантомно напоминали о себе в ее мыслях. Тела не было. Тело умерло. Тело не принадлежало ей. Она в пелевинской[2 - В романе Виктора Пелевина «Трансгуманизм INC» люди после смерти (при условии проплаченного контракта) имели возможность пребывать в неком цифровом пространстве. Мозг помещался в банку, в зависимости от бюджета были уровни прокачки, таеры, определяющие ту инореальность, в которой они теперь существовали. – Прим. авт.] банке, заметьте – бесплатно. Кто-то заплатил за этот таер.

Мэри-мать – именно так, и никак иначе – понимала, что не может уснуть или забыться, хотя иногда ей снились размытые, словно изъеденные молью сны, в которых она бежала за кем-то. Ее сознание существовало внутри темного закрытого пространства, не чувствуя ни тепла, ни холода, ни боли, ни времени… Ничего: сосуда нет, а сознание есть. «Что ты сделал, чертов гений?» Он не дал ей умереть, но не знал, как воскресить.

Настало время для исследования собственной души. Душа полна страданий – это не совсем верное представление о бесплотном духе. Душа скорее склонна к вечным диалогам, а ничто не может извести человеческое сознание до полного истощения и отвращения к самому себе, как эти бесконечные беседы.