Анна

Анна
Анастасия Жилякова

Анна вполне довольна своей жизнью. По крайней мере, ей так кажется. Но связка старых писем, найденная в дупле дерева, меняет все. Больше не спрятаться и не скрыться от себя. Пора признать, что забытое не забыто. Анне предстоит встреча с тем, с кем быть нельзя, но и без кого невозможно. Они уже встречались, но потеряли друг друга. Смогут ли они воспользоваться вторым шансом – последним? И почему смерть может показаться единственным возможным выходом?

Анастасия Жилякова

Анна

– Я покорительница мира.

– Аня, ты искательница приключений себе на пятую точку. Слезай оттуда.

– Лучше ты залезай сюда. Тут так круто.

– Ни за что. Кто-то из нас должен сохранять холодную голову и вести себя разумно.

– И как ты еще от скуки не помер с таким отношением к жизни?

– Аня, я прошу тебя, спускайся. Пожалей мои бедные нервы.

– Да ладно тебе, не прибедняйся. Все в порядке у тебя с нервами.

– Откуда такая уверенность?

– Ну раз ты до сих пор со мной, значит, тебе это нравится, и какие-то нервные клетки у тебя остались.

Виктор выдохнул. Я все еще стояла на краю скалы над обрывом, раскинув руки и наслаждаясь свободой. Тут было столько солнца и воздуха, что я чувствовала, как все мое тело наполняется энергией. И мне совсем не хотелось спускаться.

– Аня, пожалуйста.

– Не хочу.

– Тогда ты не оставляешь мне выбора.

– То есть?

– Сегодня твоя очередь спать в машине. А я лягу в палатке.

– Ну уж нет.

Я быстро спустилась и щелкнула его по носу.

– Ты хочешь, чтобы я на этой машине во сне куда-то въехала?

Виктор улыбнулся и обнял меня.

– Нет, конечно. Но зато ты спустилась, и я больше тебя на скалы не пущу.

– Ах, ты вредина, – я попыталась изобразить суровость, едва сдерживая смех. – Ограничивать мою свободу? Ну уж нет.

– Я сейчас ее еще больше ограничу, – хмыкнул Виктор, поднял меня на руки и понес вниз.

– Эй, поставь меня живо, – я начала вырываться. – Это мое право – залезать туда, куда я хочу.

– А мое – обнимать и целовать тебя тогда, когда я хочу, – Виктор крепче прижал меня к себе и потянулся своими губами к моим.

Уворачиваясь, я бросила взгляд на дерево. Там в дупле явно что-то было.

– Милый, подожди.

– Как подожди? Я еще с тобой не закончил.

– Я серьезно. Поставь меня.

– Что случилось? – Виктор остановился и поставил меня на землю.

– Там в дупле что-то лежит. Я хочу посмотреть.

– А может, не стоит? Вдруг это просто запасы белочки, и ей не понравится, что ты туда лезешь, – пошутил Виктор.

Я не стала ему отвечать. Протянув руку, коснулась пальцами непонятного предмета. На ощупь было похоже на ткань. Я встала на цыпочки и ухватила ее край, потянула на себя. Мне на руки выпал сверток.

– Что это такое?

– Аня, лучше положи обратно. Вдруг это что-то опасное.

– А вдруг интересное?

Я размотала ткань. Внутри оказалась деревянная шкатулка. Открыв ее, я увидела пачку писем, перевязанных выцветшей лентой.

– Только не начинай, – простонал Виктор, глядя на мою находку.

– Что? – я изобразила непонимание.

– Я тебя знаю и вижу, как ты смотришь на эти письма. Можешь их прочесть, но не пытайся найти того, кто или кому их писали. Любительница детективов ты моя.

– Не буду, не буду. Я просто почитаю их на ночь. Вместо книжки, – я изобразила блондинку.

Виктор вздохнул. Конечно, он мне не поверил. Оба знали, что я не успокоюсь, пока не выясню, кто эти письма писал, кому и почему они оказались в дупле дерева. Но я не могла иначе.

***

Сидя вечером в палатке – конечно, я отправила Виктора в машину, мне в ней действительно спать опасно, – я перебирала письма из шкатулки, пытаясь понять, с какого начать. В связке их было штук двадцать, конверты даже не были подписаны. Ни имени отправителя, ни адреса получателя. Ничего. Даже марки нет.

Решив, что самое нижнее письмо – скорее всего, самое первое по хронологии, я аккуратно достала из конверта несколько листов пожелтевшей бумаги. Почерк того, кто его писал, был практически каллиграфическим. Не то, что у меня. Я вздохнула. Виктор часто говорил, что при моем почерке никакого шифра не надо – и так никто ничего не поймет. Разумеется, я так этого не оставила, и он получил подушкой по голове. Но, честно говоря, он был прав. Почерк у меня действительно далек от идеального. В отличие от этого.

«Милая Мари, вряд ли ты когда-нибудь прочитаешь эти строки. Может, это и к лучшему. Если бы я сказал тебе все прямо в лицо, ты бы уехала и уже никогда бы не вернулась. А я не могу этого допустить. Я хочу видеть тебя каждый день, даже зная, что ты не моя и никогда моей не будешь.

Ты не просто моя подруга детства. Я тебя люблю. И прошу у тебя прощения за то, что мне пришлось тогда уехать. Если бы я был рядом, ничего бы не случилось. Я обещал не оставлять тебя, но нарушил свое слово.