Сила Берендея с нами навек

Юный разведчик поближе подкрался.

Говорили печенеги бойко, но понятно было всё.

– Мало платишь, хозяин. Рисковать заставляешь, а мы не рабы. Здесь, в урусской стране каждый камень нам враг, каждый мальчик в нас видит кочевников. Здесь только можно грабить да убегать без оглядки, а улыбаться и кланяться этим долгополорубашечным мы не привыкли. Уйдём в степи к шайтану или плати!

– Я плачу и платить буду столько, сколько мы условились на Итиле.

– Ну, тогда мы уходим, шайтан с тобой.

– Никуда вы, собаки, не пойдете.

Внутри кибитки послышались звуки борьбы, сдавленный хрип, ругательства.

– Стойте, твари, не убивайте – дайте слово скажу.

– Говори.

– Руки отпустите. Вы, ослы вислоухие, сундук распотрошили и денег не нашли. А нету денег – все потратил на вас же, бараны, а ещё больше на подкуп предателей и взятки вельможам.

– Ну, тогда мы пошли.

– Да, погодите вы! Вот эти свитки ягнячьей кожи вы отбросили за ненадобностью – не нашли в них ценности, верблюды безмозглые. Не знаете, что в них, и не знаете того, что за каждый свиток архонт ромейского басилевса отвалит полную корзину золотых монет.

– А что в них ценного? – недоверчивый голос. – Каракули синей краской… а здесь, кажись, кровью.

– Сам ты каракуль барана кастрированного! На этих свитках планы крепостных укреплений урусских городов и поселений – весь восточный вал здесь. Мы с вами третий месяц уже путешествуем и не зря. Еще бы по южному краю пройтись – через Муром и Киев до Чернигова – и не будет в нашей степи никого богаче нас.

– Зачем это надо архонту ромейскому?

– Не твоего ума дело. А впрочем, смекаю: быть большому походу ромейцев в урусские земли.

Зашумели в кибитке.

– Это добрая весть.

– Мы с ромейцами всегда заодно.

– Города богатые брать, это не скот с заимок угонять – там много добычи.

– Мы пойдем с тобой дальше, Тирах, но смотри: обманешь – живот вспорем и повесим твои кишки сайгаку на рожки, побегаешь за ним по степи.

– Тогда так – дальше вместе к ромейскому золоту. Деньги, что я вам платил, доставайте и в общий котел – у меня больше не на что путь продолжать.

– Хитрый ты, как мурза сарацин – мы и работай на тебя и тебе же плати за нашу работу.

– Вы сами решили войти со мной в долю, а каждое дело золота просит.

– А что если мы тебя сейчас свяжем и бросим; свитки возьмём и поскачем в Корсунь к архонту. Здесь столько уже крепостей зарисовано и, если за каждую по корзине золота, нам будет с чем в степь возвращаться.

– Как в народе у нас говорят? – то, что знает один, не знает никто; знают двое – знают все. Не считайте ромейского архонта дураком – он свитки от вас возьмет, а золото расплавит и в глотки вольёт. Он ведь не хочет, чтобы весть о походе ромейцев раньше времени урусских земель достигла. И потом – он меня посылал, меня и ждёт. А вас просто к нему не допустят ни со свитками, ни без них. Уразумели, хвосты шакальи, что вам без меня никуда. Вы, шайтан-майтан, тупее урусского мальчиша. Ладно, кончаем базар – по местам. Если еды будет не на что взять, голодаем все. Путь на Чернигов, а оттуда в Корсунь. Все пошли прочь. Багатур задержись.

Малушка отпрянул от кибитки купца и не услышал, что говорил Тирах своему преданному воину. Выйдя из кибитки, печенег, заседлал коня и умчался прочь, махнув на прощание рукой товарищам.

Малушка вернулся к кустам калины в сильном волнении.

– Что случилось? – заметил его волнение Идилон.

– Я понял, зачем Тирах купцом прикидывается. Он ходит по крепостям и рисует, как они устроены, чтобы быстро их завоевать, тогда и городам нашим преграды-защиты не станет, – Малушка огорченно вздохнул и сел под калиновый куст, обхватив голову.

Дракон помолчал и тихо сказал:

– Значит, надо эти рисунки у купца отобрать.

– Ой, – вдруг вскочил на ноги мальчик, – Тирах куда-то своего воина послал. Видел всадник умчался галопом? А вдруг с ним купец эти рисунки и отправил в Корсунь к архонту ромейцев?

Идилон хохотнул тихонько:

– Ну, этого мы враз догоним, подожди меня.

Дракон в два взмаха поднялся над деревьями и полетел вдогонку всаднику. Малушка не успел улечься удобней, как услышал легкий шум крыльев, и за кустами приземлился Идилон с котомкой в лапе.

– Вот, посмотри, что там, – протянул дракон Малушке свою добычу.

Мальчик осторожно высыпал содержимое котомки на траву.

– Ничего похожего на рисунки, – пробормотал он. – А вот береста с каракулями, письмо что ли? Эх, читать я и по-русски не умею, а тут…

Дракон осторожно подцепил когтем берестянку, дохнул огнём, та затлела. Потом Идилон быстро вдохнул палёный воздух и тихо сказал:

– Послание это тиуну Юромке, чтобы ждал Тираха через три дня.

– Эх, узнать бы, когда они хотят на Ужгорскую крепость напасть, – вздохнул Малушка.

– Можно выпытать, – предложил дракон.

– Нет, – твёрдо сказал Малушка, – скажут нам, а сами потом всё поменяют. Надо в крепость возвращаться и с воеводой разговор вести.

– Мне к воеводе путь заказан, – проговорил Идилон и вдруг зажал мальчику рот своей лапищей.

Малушка дёрнулся, но тут же притих, у повозки стоял Тирах и оглядывался.

Рядом с купцом встал охранник, а Тирах ему что-то говорил. После его тирады, печенег кивнул и кинулся в лес, а Тирах скрылся за пологом повозки.

– Тирах послал его в селение Попалутово, к старосте, чтобы вернулся в крепость на убывающей луне, – перевел Идилон речь Тираха.

– Я там родился, там семья наша жила, – Малушка изо всех сил старался не заплакать. – Выгнал меня староста из родительского дома, когда умерли все. Знаешь, Идилон, а ведь именно староста попалутовский должен открыть крепостные ворота врагам. Я подслушал там, в крепости.

– Давай я тебя отнесу туда, а уж как предстать пред взором воеводы, сам придумай, – предложил дракон.