Легенды нашего края. Живая вода

– А, по-моему, понимаешь. Ты должна понимать это, но не хочешь принять. Ведь не зря же ты появилась здесь. Идем ко мне. Обещаю – не пожалеешь.

– Я здесь, – говорила она с трудом: что-то внутри ее беспокоило. – Я здесь, чтобы слушать тебя. Мне приказали….

– Кто?

– Этого я не могу сказать.

Я оставил нюанс для работы ума.

– Солнце закатится, ты уйдешь? Я ревную тебя к тому, кто тебе в озере смеет приказывать. Я не готов с тобою расстаться. Я буду думать, что тебе без меня плохо.

– Приходи ночью, – сказала она, – когда на небе луна будет полной.

Сколько раз представлял себе эту встречу – я и что-то произведенное в недрах Оленичево. А вот встретил – рукой подать! – и ничего путного не могу сказать. Ее присутствие казалось венцом цепи логических событий, однако я никак не мог обнаружить какой-то определенной привязанности к реальности: погрузил в воду дохлую кошку, получил живую девушку. Почему это произошло? Не чувствовал в том никакого смысла. Какая-то мысль с трудом пробивалась где-то в уголке сознания. Во всем этом деле есть некая важная сторона, которой я пока не улавливаю.

Что-то было неправильно. Сигнал тревоги стал ощутимее. Я должен что-нибудь предпринять. Насколько я понимал, столь не совсем вероятное превращение не могло произойти просто так.

Мозг работал с отчаянной быстротой. Что для меня имеет значение?

Меня, как любого человека, можно побудить к действию, если задеть нужную струну. Чем меня можно тронуть? Сочувствием? Угрозой? Возможностью выгоды?

Ну, конечно же, прежде всего – красивой женщиной!

Кто-то, кого я не знаю, испытывает или изучает меня. Подсунул мне вместо ожидаемого  самый действенный стимул!

– Ты совсем-совсем ничего не помнишь? – спросил я девушку. – Ну, хотя бы… как зовут или где живешь? Кто тобой повелевает?

– Этого я не должна говорить.

– Ага. Не должна или не помнишь?  Ну ладно, пойдем со мной – я не могу тебя здесь оставить. Ты ведь сама сказала, что тебя сюда отправили слушать меня – но правильнее будет не слушать, а слушаться. Я ухожу и ты со мной. Все понятно? – исполняй.

Моя визави задумчиво качнула ногой.

– Ты считаешь, мне надо пойти с тобой?

– Я приказываю.

– Ты не можешь мне приказывать.

– Снова за рыбу деньги! Тебя для чего сюда послали?

– Ну, хорошо, – она поднялась и легко пробежала по стволу дерева до тверди и спрыгнула наземь. – Пошли к тебе. Но с закатом я должна вернуться сюда.

Там видно будет – подумал я.

Мы прошли лесом до тропинки к озеру Горькое, по которой я каждое утро бегал купаться. Прошли мимо окон никем незамеченные и очутились в моей квартире.

Ковер, застилавший пол прихожей привел в восторг мою гостью. А еще гобелен чудесной работы из разноцветных перьев в виде девушки-индианки, висевший над кухонным столом. Надолго остановил ее сервант с набором стеклянной посуды. Она внимательно осмотрела фотографию моих внучек и мою с маленькой еще тогда дочкой Настенькой на загривке – застекленные, они стояли на рабочем столе.

Шаг за шагом она обошла мою полуторку по периметру. Наконец, остановилась у застеленного дивана. Коснулась рукой стеганного хозяйкиного одеяла, присела, легла и обратила на меня взор – восхитительная девушка моих сновидений, но из плоти и крови.

2

Волосы у нее были светлые и длинные, мягкие, как озерная тина. Лицо чистое и нежное без тени похоти. Глаза по-кошачьи зеленые.

Какое-то время она смотрела на меня с сомнением и настороженно, потом тревога отошла, и она стыдливо улыбнулась.

– Тебе нравится здесь? Хочешь остаться и жить со мной?

– Мне не разрешат.

– А мы никого не будем спрашивать. Оставайся со мной. А если кто придет за тобой, у меня вон топор в лоджии есть – мигом забудет, зачем пришел.

Она засмеялась.

– Я настоящая девушка и я устала от одиночества. Мне надоело получать указания, будто я бессловесная тварь на четырех ногах и с хвостом. Я буду у тебя жить, если ты будешь меня кормить. А ты меня можешь гладить по волосам, если захочешь.

Я вдруг подумал, что жить с девушкой-кошкой, это значит подавить в себе животное начало. И еще – с ней не разведешься, ее не прогонишь: ей просто некуда идти. Я решил не тянуть кота за хвост:

– Скажи мне, милая, кем ты себя ощущаешь – девушкой или кошкой?

– Я человек. который пробудился ото сна. – сказала она.

– Что ты помнишь? Что ты умеешь? Кофе мне сваришь?

Она рассказала, что сон ее памяти представляется чем-то вяло текучим, каким-то процессом, который происходил будто не с ней. Постоянно она чувствовала себя раздраженной и разочарованной чем-то. Она постоянно пыталась что-то понять. Что? – ответ ускользал от нее. Таковы были ее первые часы после реинкарнации. Потом появился я с желанием обладать ею, светившемся в моих глазах. И она почувствовала себя девушкой. Она обрела ощущения своего тела и души – появились желания нравиться, покорить и отдаться. До этого же она была неким бестелесным существом – как говорится, ни рыба, ни мясо.

– Тебе предстоит познать себя. Я помогу.

В этот момент я подумал, что все будет наоборот – эта девушка вернет меня к истокам природы, когда не было еще ни людей, ни зверей, а существовало одно жадное желание жить и размножаться. И еще почувствовал себя на лезвии бритвы: с одной стороны – огромный бессознательный океан под названием жизнь, летящий в хрустальной оболочке атмосферы через безвоздушные холодные пространства вселенной, а с другой – моя квартирка в трехэтажном доме у берега соленого озера, где до сегодняшнего дня царили безмятежность и спокойствие.

Она чисто по-кошачьи выгнулась на моем диване, являя моему взгляду округлые прелести под сорочкой, и я ощутил как в бессознательном океане начала зарождаться буря, а поверхность озера поколебал ветерок. Ощущение лезвия бритвы ослабло. Возможно, мы сможем поладить и ужиться. Возможно, мы будем счастливы – да так, что ангелы на небесах зарыдают от умиления.

Однако есть и засады.  Живем мы в социальной среде. Сможет ли моя подружка, добытая из болота, влиться в окружающий социум или будет прятаться в моей комнате?

Я всегда исповедовал истину: бедняк не может позволить себе жить по принципам, а богач не нуждается в них – важно понять только одно: к какому сословию ты принадлежишь. К примеру, если я и придерживался принципов в чем-то, то только своих. Пусть хоть весь мир взорвется к чертовой матери! – я поступаю, как хочу. Так что меня сожительство с девушкой-кошкой смущать не будет, если привыкну к ней, как партнерше в кровати и хозяйке в квартире. В данный момент она меня манит. Она подходит мне. Ее соблазнительная женская красота режет глаза.

Я чувствовал, с каким упоением ласкал бы ее, но всему свое время.

Возможно, что общество не поверит и никогда не примет в свою среду девушку-кошку. Человек умирает, а вот общество остается, бессмертны и его традиции. Иногда оно может вытворять такие мерзости, какие отдельному человеку и в голову бы не пришли – его просто стошнило от одной только мысли об этом.

Выход один: нам предстоит жить отдельным замкнутым мирком – только я и она. Надеюсь, пенсии моей хватит, если жить скромно. Я чувствовал себя пленником, запутавшимся в паутине собственных мыслей.

– Ты когда-нибудь мне расскажешь, кто там, в болоте команды тебе отдавал?

– Я хочу об этом забыть, – сказала она. – Ведь ты же сказал, что защитишь меня от всего.

– Конечно, если ты будешь мне доверять, и все расскажешь, что было, что помнишь. Я должен знать, с кем предстоит бороться, с кем нам придется встретиться. Может, лучше сразу уехать подобру-поздорову.