Собственная Е.И.В. Кощея Канцелярия

И зеркальце снова затуманилось.

Всё, баиньки.

* * *

Разбудила меня Маша.

Точнее – её громкий голос из-за двери:

– Мон шер, Михалыч, если вы меня сейчас же не пропустите…

– Да что же ты так орёшь-то, девка, – раздался страдальческий голос моего деда.

– Пить надо меньше всякую гадость! На свете существуют и шампанское, и коньяк, и бургундское с анжуйским, а вы немерено заливаетесь самогоном, фи!

– Отстань, малахольная, – простонал дед и вошел в номер, прикрыв за собой дверь. – Злыдня наша сюда рвётся, говорит, придумала что-то.

– Злыдни по ночам с ле криминель самогон хлещут! – возразил Машин голос.

Михалыч выглядел откровенно не важно. Шаркая громче, чем обычно и морщась от каждого движения, он по стеночке добрался до своего мешка, со стоном опустился на колени и нырнул в него с головой. Да, похоже, погулял вчера дед знатно.

Я быстро оделся и крикнул Маше, чтобы заходила.

Войдя, она фыркнула в сторону Михалыча и с самым заговорщицким видом заявила:

– Бонжур, мсье Теодор. У меня родился план, гениальный, разумеется.

– Убивать деда не дам! – твёрдо заявил я. – Пусть мучается. В другой раз не будет так напиваться.

– Вот, – прохрипело из мешка, – вот оно, родимое…

Михалыч появился на свет божий, держа в трясущейся руке небольшую склянку с темной жидкостью внутри. Он дёргал пробку дрожащими пальцами и никак не мог справиться с ней и, наконец, тихо зарычав, ухватил её зубами, выдернул и выплюнул в сторону. По комнате тут же поплыл аромат химической лаборатории, где сумасшедший алхимик в поисках философского камня, смешал аммиак с серой.

Я закашлялся, Маша сделала шаг назад, а Михалыч, зажав нос и зажмурив глаза, влил в себя содержимое пузырька. Его сильно передёрнуло, тело исказилось, как изображение в телевизоре при плохом сигнале, во все стороны посыпались сначала красные, а потом зеленые искры, будто запалили гигантский бенгальский огонь и Михалыч взорвался. Ну, мне так сначала показалось. С громким хлопком дед исчез в багровом вонючем облаке, которое, впрочем, тут же рассеялось, а на его месте стоял улыбающийся Михалыч.

– Вот так вот! – он картинно упёр руки в боки, топнул ногой и торжествующе посмотрел на нас, растеряв все признаки жестокого похмелья.

Нет уж. Вот так лечиться, лучше уж совсем не пить.

– Ну, вы закончили? – капризно протянула Маша.

– Да, Машуль, что ты там придумала?

Она едва открыла свой прелестный ротик, как из мешка послышался голос Кощея:

– Федя? Федор Васильевич?.. Чёрт темно-то как… У вас там что, еще ночь? Федька?

Михалыч всплеснув руками, опять нырнул в мешок, но тут же появился обратно с зеркальцем в руке.

– Здравствуйте, Ваше Величество.

– А, вижу тебя теперь… Ну, Федор, вовремя ты меня предупредил. И правда, гости ко мне прилетали.

– Да вы что?! Смелые какие оказывается.

– Наглые, – отрезал Кощей, но тут же захихикал. – Встретил я дорогих гостей как положено!

– Они хоть живы, Ваше Величество?

– Живы. А зря. Я не стал им мешать, как мы вчера с тобой договаривались. Затаился.

– А что им надо было от вас?

– Переворошили всё у меня в кабинете, бумаги с тайными планами, что я специально на видном месте оставил, спёрли.

– Надо же…

– А бабка еще с котлом мне намудрила. Я к их приходу залил всякой гадости в него, помоев плеснул, зелья, какого не жалко накидал, а Яга как увидела котел на огне, да как стала вокруг него прыгать, пытаясь разгадать, что же там! – Кощей залился хриплым смехом. – И не поверишь, Федька, разгадала-таки! С умным видом битых полчаса втолковывала участковому, какое я злодейское зелье сварил да как его испортить надобно.

Мы дружно захихикали.

– А этот аспид участковый, чуть моё зеркало дальневидное не разбил, – пожаловался Кощей. – Я как раз, приняв позу самую зловещую, по зеркалу требовал показать то Лукошкино, то Орду, а под конец еще и караван мельком обозначил. Никитка этот, как увидел и давай пакостить, едва-едва успел я зеркало подхватить.

– Вредитель какой.

– Истинно.

– А что за караван, Ваше Величество?

– А я разве не говорил? Опять склероз разыгрался, пора снова на воды в Баден-Баден…

– Ну что вы, Ваше Величество, вы у нас еще хоть куда! Так что за караван там?

– Караван? Какой караван? Ах, да. Я пока Орду не трогаю, но чтобы Горох не скучал, пару недель назад отправил караван на Лукошкино, послезавтра должны будут подойти к вам. Я велел караван снарядить нарочито подозрительным, чтобы шамаханами от него за версту несло.

– Не пойму что-то гениального замысла, Ваше Величество. Просветите, а?

– Ну, Федор Васильевич… – Кощей развел руками. – А самому подумать? Ладно, время дорого, расскажу. Идет караван в пятьдесят человек да четверо караванщиков. Всё как обычно, только везут они здоровенные ящики, в которых можно хоть оружие спрятать, хоть самих шамаханов.

– А, вроде как диверсионный отряд для нападения на город изнутри?

– Точно. Вот и посмотрим, как Горох засуетится, да что делать будет.

– Так он наверняка впустит их в город, запрёт войсками в узких улочках да побьёт караван.

– Вот и я на это рассчитываю, – кивнул Кощей. – Тогда, надеюсь, этот пьянчуга Горох наконец-то поймёт, что это уже не шуточки и что я вполне серьёзно атаковать город собираюсь.

– Понятно. А не жалко своих шамаханов под пищали стрелецкие подставлять?