Таджикистан

– Эй, Плявин, ти мине дольжен, – протянул Сайдалишка.

– Иди на хуй, « сандаль», – спокойно ответил Вовка, усаживаясь рядом. Кое- как восьмером усаживаемся в машине. Москвич рывком, выпуская клубы чёрного дыма, тронулся с места, через минуту в ночном Кулябе раздался рев.

– Э, труба упала, – запричитал Сайдали, имея наверное ввиду глушитель.

кричал Плавин, я тебе таких труб до хуища дам! Таджик недоверчиво косился на Вовку, а тот продолжал орать:

– Зуб даю, у меня этих труб – во! Он хотел показать сколько, но не мог, поэтому уточнил:

– До хуя вообщем.

– Это сколько? – решил уточнить «сандаль».

– Теперь ты мне должен, обезьяна. До бани доехали без особых приключений, в багажнике у Сайдали было все для банкета, и он таки начался. Катька повела своих товарок мыться, а мы окунулись в бассейн и решили обсудить главное.

задаёт законный вопрос Плавин.

резонно замечает Костя.

– Знаешь, сам и давай, -злюсь я, и говорю:

– Я не буду, деньги только на ветер.

– Ну и куда их девать? – опешил слегка старшина.

– Пехоте перепродай, – замечает Плавин, я видел они в карауле сегодня. Сказано-сделано, Костя написал записку начкару и Сайдали увез в сторону части подарок, причём вместе с Катькой, которой Костя выписал пинок для ускорения.

– Ну а теперь, за строевой смотр, и за шторм двадцать, – произнес старшина, когда ревущий болид Сайдали затих вдалеке.

Утро было печальное, на плацу, под ласковым таджикским солнцем дурел весь личный состав полка. Перед каждым бойцом, как на хреновом рынке, лежал вещмещок, перед вещмешком – тряпка, обязательно зелёная, с кучей кармашков в коих было все, нитки иголки, пуговицы и основа основ- подворотнички, не менее двух. И бирки, бирки повсюду, это главное. Ротный Нестеров непонимающе смотрел перед собой, отходя после проставы. Кабанов, закинув насвая, красный, как рак, стоял в первых рядах и окончательно оглох, поэтому нач. штаба просто вздохнул, когда пытался спросить что- то и махнул рукой. Плавин истекал потом, и молча завидовал мне и «Ваньке», то есть Иванову Вовке, за наше гасилово в наряде. Панасенко с обреченным видом стоял у открытых ящиков, именуемых мат. базой. И началось. Бодро отдав рапорт о наличии по штату, списку и вообще и в частности личного состава, ротный подзавис. У нас, оказывается, штат даже переполнен, помимо штабных девушек, у нас на должностях были жены, подруги жён и не только, а также очень много ветеранов с невыговариваемыми фамилиями, но они есть, хотя в строю стояли полторы калеки. Начальник штаба проверил все лично, даже кантики на затылке и, не долго думая, командует:

– Правый ботинок снять! Зря он это сделал, тёплый ветерок сразу принёс лёгкий аромат даже до дизеля, где в тени я и Ванька играли в нарды.

я вас спрашиваю!

– Это вопрос к Плавину. Вовка от жары обалдел настолько, что рубит, не думая.

– Пока вас не было, не воняло! Пауза, бравый подпол делает вид, что ничего не случилось и продолжает:

– Почему носки не по уставу? Вовка смотрит себе на ногу, вернее на носок с бабочками и отвечает, не думая:

– Чё было, то и купил!

– Расстегнуть китель! -уже звереет нач. штаба, и попадает в цель, ибо у Плавина, как и у многих, тельняшка вместо майки. Выдерживая паузу, подполковник чётко произносит:

– Насколько я помню, тельняшка надевается в двух случаях, но что- то я парашюта, или корабля не вижу, и ласт не вижу. Нестеров, после смотра жду вас у себя. На этой жизнеутверждающей ноте для нашей роты праздник закончился. Но при возвращении выяснилось, что потеря ящика с мат. базой – ничто, по сравнению с потерей штатной книги. Серёга Панасенко долго и пристально смотрел сначала на нас, потом задал вопрос:

– Ну и где? В курилке зависла тишина, вся прелесть была в том, что ротный отдал « штатку» взводному, взводный ещё кому- то, тот тоже отдал.

– Проебали, – вздохнул Бунегин,

– Надо новую делать, а лучше сразу штуки три, про запас. Сука, если не найдёте «штатку», сгною на хуй, – начинает закипать взводный. Все дружно начинают вспоминать, где, кто и когда её видел. От похищения инопланетянами и диверсантами отказались сразу, геморроя больше, признаться, что проебали – тоже не вариант. Версия, что украли, чтоб подставить командиров, конечно, имела место быть, но то, что в неё поверят как – то не очень верилось. Вызвали и нас с Ванькой на совет. Ванек, не долго думая, вынес приговор:

– Надо в разведку переводится, пока не посадили вместе с вами, а так что могу сказать, искать надо. И поиски начались. Искали везде, но мысленно, не выходя из курилки, перебрали все, и не нашли. Паники добавил Нестеров, придя от нач. штаба, он, построив всех кого поймал, объявил нам кто мы, что мы, и что с нами будет, завершил это тем, что вечером его со штатной книгой, планом работ на месяц и с журналами по работе и заботе о личном составе ждут на запланированную случку в штабе.

– Нет, Лёха, у нас «штатки»,

про.. Потеряли короче.

– Кто? -казалось ротного хватит кондрат,

– Ищите, на хуй, бегом!! -начинал он орать, ситуация накалялась и не понятно чем бы все закончилось если бы из казармы не появился «боцман».

– Это, -начал он, чифирить будем, или че?

– Иди в жопу, « боцман», – орёт ротный, у нас штатная книга пропала!

– Это красная такая? « Боцман» – сама невинность.

– Ну..

то, боясь спугнуть чудо, говорит Панасенко.

– Щас, -произносит «боцман» и исчезает, чтобы через минуту появиться с красной книгой, по центру лицевой стороны был вздутый круг от влаги.

– Я ей банку накрывал, чтоб чай запарился, -поясняет он. Все молчат, и тут тихий голос ротного:

– А чё, больше накрыть банку нечем?

– А я ебу? Мне дали, а я думаю, куда её, ну думаю, после отдам, чё уж теперь, -спокойно объясняет « боцман»

выносит приговор ротный. Мы дружно киваем, а Ванька даже добавляет:

– Правильно, совсем порядка нет, совсем охренели, козлы!!!

– Иванов – старший, доложишь вечером кто, где, – отдаёт приказ ротный, и вместе с Панасенко уходят в канцелярию составлять план работы с нами на месяц.

– Так, парни, сегодня где жрать будем? У Зинки или у Алишки? – спрашивает Ванька после того, как все смотались.

Пожрать не удалось, после смотра «отец родной» вышел из штаба и направился в сторону клуба, а по пути, вернее между этими объектами, находился дизель, о, благословенное место саперной роты. Дизельный генератор, и КУНГ рядом с ним.

А в этом КУНГе, изнывая от духоты, я и Ванька рубимся в нарды. Картина обыденная, поэтому Миненков, ни слова не говоря, проследовал в мед. часть. Надо заметить, что славные и гордые потомки соманидов, обретя свободу, прежде всего, обрели свободу от всех благ цивилизации, поэтому отключение света было у нас как « с добрым утром». Уникальность Президента этой страны была в том, что он по приезду к нашему папке выпросил денег на пожрать для народа, а когда деньги дали – забубенил в Душанбе аквапарк, памятуя, что не хлебом единым жив человек. Не успели мы с Вовкой Ивановым закончить партию, как со стороны мед. роты раздался рев, нет даже не рев, это было круче, чем ревун при тревоге.

проговорил Ванька и испарился. Мне ничего не оставалось, как выйти из КУНГа и прислушаться. Если откинуть в сторону интерпретацию командира о происхождении видов человека, то выходило страшно интересное. Один из то ли прапоров то ли офицеров, будучи в наряде, пошёл справлять нужду в один из туалетов и, сняв штаны, не заметил, как табельный «Макарка», сволочь такая, упал в дырку, а так как хозяин пистоля был немного в расстройстве от количества выпитого, то где, и в какой дырке, он не помнил – хоть убей. А так как, не придумав ничего нового, он пришёл к начмеду с просьбой отправить его в госпиталь с подозрением на невменяемость, начмед позвонил командиру… Заткнулись даже цикады. Слушая новый взгляд командира на происхождение человека, причём конкретно взятого человека, я вдруг осознал, что Дарвин, по сути, глуп и недальновиден, ему бы, Дарвину то есть, в армии бы хоть пару лет, он бы…

На рёв Миненкова, к мед. роте потянулись офицеры штаба и прочие, в один миг, палаты опустели, чудесным образом излечилось все, от грибка до геморроя.

– Ко мне, бегом! Я как был в тапочках, так и подошёл.