Уроки мировой политики. Порядок или правопорядок?

Вмешательство во внутренние дела страны оправдано, когда имеет место геноцид. В таких достаточно редких ситуациях принцип невмешательства во внутренние дела теряет силу. Он не должен прикрывать аморальные действия. В этом случае промедление с вмешательством – смерти подобно. Достаточно вспомнить события в африканской Руанде, где, по самым скромным подсчетам, в междоусобицах было убито 800 тыс. человек. ООН затянула с осуществлением гуманитарного вмешательства. В то же время под флагом «гуманитарной интервенции» была осуществлена интервенция против Югославии, от Сербии откололи Косово.

Для России практика гуманитарных интервенций связана с ее национальными интересами, использованием войск за границей, участием российских вооруженных сил в миротворческих операциях. Могут возникнуть ситуации, когда защита отдельных групп россиян за рубежом станет необходимостью.

Для российских ученых важна цель укрепления позиций России на мировой арене, обеспечения условий для ее успехов в конкуренции с геополитическими соперниками и борьбе с международным терроризмом. Борьба с международным терроризмом – это, по существу, «война». Войны выигрываются или проигрываются. Для России нет иной альтернативы, как эту схватку выиграть и обеспечить безопасность российской территории и мирную жизнь для своих граждан. При этом конфронтация с исламом исключается абсолютно, ведь мы сами, учитывая 25 млн российских мусульман, – часть исламского мира.

Без активного участия российских ученых в выработке российской внешнеполитической стратегии и тактики в борьбе за демократический правопорядок эффективность российской внешней политики пострадает. Россия, когда у штурвала ее внешней политики стояли лишенные мудрости люди, не избежала горьких последствий. Потеря Крыма просто непростительна.

Ученые, конечно, не провидцы и не оракулы. Они не претендуют на то, что их советы являются истиной в последней инстанции. Но их голос должен быть услышан. Ученые обладают большими специальными знаниями, способны мыслить системно и, как правило, приходят, особенно накануне событий, к их более объективным оценкам, чем политики. Проведение внешней политики – прерогатива людей у власти. Последние нередко демонстрируют вредную для правильных действий привычку – спешат, не задумываясь о последствиях.

Для российских ученых и дипломатов, всех, кто стремится помочь своему отечеству, важна не только последовательность при защите устоявшихся принципов и норм международного права, оправданных опытом многих десятилетий, но также поиск и выявление для России новых возможностей укреплять свои позиции. Этот процесс сложен и противоречив, он порождает острые эмоции.

Международный правопорядок не отрицает использования в крайних случаях силы, в том числе военной, когда у государства нет возможности для альтернативных действий. Другими словами, когда наступает момент необходимости поступать так, а не иначе. Как тогда действуют мораль и право?

В годы «холодной войны», особенно в кризисных ситуациях, основная угроза для СССР исходила от возможности ядерной войны. Эта опасность отчасти сохраняется и сегодня, и об этом надо помнить всегда. В 1962 г., во время Карибского кризиса, для СССР и США ядерный апокалипсис стал возможным сценарием. В этих условиях советское руководство вывезло советские ракеты с Кубы. Мир был сохранен. Другой такой момент наступил для России в августе 2008 г., когда оставались считанные часы, чтобы принять решение о вводе российских войск в Южную Осетию для защиты российских миротворцев и предотвращения геноцида осетин.

Гуманитарная интервенция для государств – дело сложное и, как правило, неблагодарное. В такой ситуации мораль и право вступают в сложное взаимодействие, порой они друг другу противоречат. Требуется убедить мировую общественность, что интервенция не может откладываться и проводится не в корыстных интересах одного или группы государств.

Сегодня силовая политика обосновывается необходимостью защитить национальную безопасность и не допустить появления оружия массового уничтожения, особенно ядерного, у государств, которые им не обладают, не допустить формирования наступательного стратегического потенциала у них. Эта цель понятна. Непонятно другое. Почему, например, Ближний и Средний Восток не объявят «зоной, свободной от ядерного оружия», заставив присоединиться к ней все страны этого региона? Вместо этого ведется рискованная игра вокруг Ирана, которому приписывают стремление заполучить ядерное оружие.

Перед Россией стоит сложная задача. Применение террористами оружия массового уничтожения против российских территорий осуществить легче, чем нападение на США. Россия более уязвима, чем защищенная двумя океанами и большими расстояниями Америка. Чем международный терроризм может потрясти даже крупные государства? Это можно сделать с помощью ядерного оружия. Сегодня внимание к опасности его применения более чем оправдано.

Абсолютной гарантией от ядерного терроризма является уничтожение атомного оружия и прекращение его производства. Не будет атомного оружия – не будет ядерного терроризма. Руководители стран, обладающих ядерным оружием, в том числе те, кто не сознается в этом, обязаны проявить государственную мудрость и признать, что международное сообщество избежит ядерного терроризма, если запретит и уничтожит ядерное оружие.

Ядерный терроризм проявит себя, если в мировой политике будут действовать двойные стандарты. Деление государств на «хорошие» и «плохие», когда первые могут не только обладать ядерным оружием, но и в крайних ситуациях его применять, не укрепляет международную безопасность. Найдется немало людей, кто посчитает такое деление несправедливым. Узловые проблемы мировой политики, в том числе проблему ядерного терроризма, не могут решить поодиночке даже самые влиятельные страны. Залог успеха в согласованных действиях через ООН на основе безопасности для всех.

Аргументы в пользу интервенции

В пользу интервенции в дела других стран приводятся разные аргументы. Вот наиболее характерные:

– соблюдение обязательств становится невозможным из-за изменившихся обстоятельств;

– обязательства нарушены другой стороной, что делает их «несуществующими»;

– возникли непредвиденные обстоятельства; они сделали невозможным выполнение ранее достигнутых договоренностей из-за новых угроз;

– согласование вмешательства в дела другого государства через ООН из-за своей сложности и продолжительности ставит под угрозу международную безопасность. Государство поэтому вправе применять силу в отношении возникшей угрозы самостоятельно или в составе созданной коалиции государств.

Эти и схожие аргументы приемлемы лишь тогда, когда они сочетаются с шагами, легитимирующими действия государств на основе международного права. К сожалению, уже не раз этот императив перечеркивался под тем предлогом, что если возникает необходимость, государство игнорирует Совет Безопасности ООН, особенно в случаях, когда он не дает санкцию на военную интервенцию, например на интервенцию против Ирака. Она была начата как акция по предотвращению наращивания Саддамом Хусейном оружия массового уничтожения против США и других стран. В Совете Безопасности ООН приводились «многочисленные доказательства» наличия у Ирака ОМУ. Мнение Совета Безопасности о необходимости завершения в Ираке работы комиссии инспекторов ООН и принятия решения на основе ее результатов было проигнорировано. Началась война. Выяснилось, что средств массового уничтожения в Ираке нет. Зачем же тогда убивали многие тысячи людей?

Прояснилось между прочим и другое. Лидеры стран, которые не обладали ядерным оружием, были уничтожены, Хусейн повешен, Каддафи зверски убит, а Милошевич лишен возможности получить необходимое лечение, что привело к его преждевременной кончине. В то же время лидеры Северной Кореи благополучно здравствуют. У них есть ядерное оружие и средства его доставки до целей.

Реформированная ООН должна обеспечить господство в международных отношениях верховенства права и строго дозированное применение силы. Глобальное управление станет успешным в условиях демократизации международных отношений, установления мирового правопорядка. Эффективность управления мировыми делами зависит от политической воли лидеров государств, прежде всего крупных и сильных, и основываться она должна исключительно на силе права. Другой путь ведет к аморальной внешней политике.

Если в международных отношениях не считаются с моралью и правом, тогда сильным государствам, особенно сверхдержавам, разрешено все. Международные отношения превращаются в джунгли, где правят бал политические авантюристы и финансовые спекулянты. В условиях размывания и ослабления международного права наступит диктат одних стран над другими. Мировая политика окажется в состоянии, когда господствует принцип «кто силен, тот и прав». Это будет означать конец ООН. Демократический мировой правопорядок не состоится. В мире наступит большой беспорядок, всем будет не до глобального управления. В этом мире утвердится одна политика – каждый за себя. И кто примет на душу грех, кто может сказать, что такой вариант развития событий невероятен?

Список литературы

1. Алексеев С. С. Тайна и сила права, М.: Норма, 2009.

2. Барышев А.П. Мировая политика и Организация Объединенных Наций. 1945–2009. М.: Общество дружбы и развития сотрудничества с зарубежными странами, 2009.

3. Гидденс Э. Ускользающий мир. Как глобализация меняет нашу жизнь. М.: Весь мир, 2004.

4. Громыко А. А. ООН: история и современность. К 65-летию создания Организации Объединенных Наций // Вестник Московского университета. Серия: Международные отношения и мировая политика. 2010. № 3.

5. Иванов И. С. Внешняя политика России и мир. Статьи и выступления. М.: МГИМО (Университет), 2000.

6. Кеннеди П. Вступая в XXI век. М.: Весь мир, 1997.

7. Лавров С. Между прошлым и будущим. Российская дипломатия в меняющемся мире. М.: ОЛМА Медиа Групп, 2011.

8. Литературная газета. 2007. № 41. 10–16 октября.

9. Россия в многообразии цивилизаций. М.: Весь мир, 2011.

10. Россия в полицентричном мире. М.: Весь мир, 2011.

11. Смирнов Г.Р., Бурсов А.В. Россия в мировом политическом процессе. М.: Восток-Запад, 2011.

12. Стратегия национальной безопасности Российской Федерации до 2020 г. // Совет безопасности Российской Федерации (Официальный сайт). URL: http:(www.scrf.gov.ru (documents)99.html (дата обращения 25.07.2010).

13. Федоров В.Н. Организация Объединенных Наций, другие международные организации и их роль в XXI веке. М.: Логос, 2007.

14. Kennedy Р. The Parliament of Man. The United Nations and the Quest for World Government. London: Penguin Books, 2006.

Глава III

Геополитическая ситуация в XXI веке. Роль силы

Сила как средство политики

Многие годы видные представители науки являются интеллектуальным источником для внешней политики и дипломатии. Ученые вносят весомый вклад в анализ путей укрепления благополучия людей, исследуются как возможности, так и риски современной быстро меняющейся ситуации.

Наука делает то, что не под силу отдельным политикам и дипломатам – использует как исторический, так и современный опыт, дает ему не только оценку, но и создает для внешней политики и дипломатии как отдельных государств, так и их коалиций теорию выживания. Наука делает мировое сообщество не просто устойчивым, а перманентно мирным на долгие времена. При этом ученые верят в то, что нашим потомкам удастся установить на Земле вечный мир, без чего выживание человечества по многим, в том числе естественным, причинам будет невозможным.

Вызовом для науки международных отношений является отсутствие определенности и точности в оценке возможностей и опасностей геополитической и геоэкономической эпохи XXI в. Ученые в XX столетии не смогли предсказать ни одной из мировых войн, тем более их предотвратить. Тайна, в которой рождалась Вторая мировая война, ее причины и последствия остались до конца не понятыми.

Современный меняющийся мир со старыми и нарождающимися новыми центрами силы, это мир разных цивилизаций, где традиционные задачи взаимодействия обрастают новыми проблемами глобализации и глобального управления. Мировая политика подвержена воздействию многочисленных крупных, средних и целому скопищу сравнительно небольших конфликтов. Вместе взятые, они подвергают международные отношения большим испытаниям, так как несут в себе плохо контролируемый милитаристский потенциал жесткой силы (hard power). Международные отношения остаются сильно милитаризованными. Военная сила и ее роль в мировой политике набирают все больший вес.

Нельзя сказать, что мир науки не замечал всех этих опасных тенденций и явлений. Замечал и часто. Но, как правило, анализировал отдельные противоречия локального значения, упуская из вида пути повышения эффективности внешней политики, вызовы сотрудничеству науки и дипломатии в современном мире, в том числе по вопросам глобального управления. Оставались невыясненными условия для планетарного управления с позиции «мягкой силы» (soft power), перспективы взаимодействия науки и дипломатии с ее помощью. Возникла опасность достижения в мировых делах «точки бифуркации», «точки невозврата» к ситуации, когда все еще возможна совместимость и учет интересов всех государств, а не их части. У такой ситуации есть причины, но нет оправдания. Для глобального управления и дипломатии такая ситуация летальна.

Таким образом, в мировой политике надо всем возвышается «Сила». Она, образно выражаясь, пронизывает международные отношения «вдоль и поперек». Это явление с трудом поддается общему измерению[9 - На это обстоятельство обращает внимание в своей работе «Будущее Силы» известный американский ученый Джозеф С. Нэй Младший [21, р. 3].].

В последние годы внимание к силе как средству внешней политики возросло. Громко звучат голоса тех, кто призывает сделать внешнюю политику «более эффективной» с помощью силы во всех ее проявлениях. В этом хоре выделяется голос политической элиты США. Именно американские политологи стремятся, как им кажется, разъяснить, что происходит в мировой политике, в том числе в регионах и странах весьма от США отдаленных, при этом нередко крупно ошибаются. Неверные оценки давались ими в отношении перспектив развития Советской России и Китая, Вьетнама, Кубы, Египта, Ирака и Сирии, Ирана, Южной Африки, а сегодня и Украины.

Милитаристский амок, стремление действовать не в легитимном поле силы права, принципов и норм Устава ООН, а в первую очередь опираться на право жесткой силы, вводит международные отношения в состояние ничем не оправданной враждебности, конфликтности и неопределенности. Ослабевают «точки опоры» и сама возможность глобального управления мировыми делами.

Разве возможно совместное управление в условиях хаоса? А он налицо. О нем говорят многочисленные экономические и финансовые кризисы, непрекращающиеся международные острые, тлеющие и замороженные конфликты. Теория и практика «контролируемого хаоса» не принесет выгоды ни США, ни Европе, ни, конечно, России. Конфликт между цивилизациями примет новые масштабы, возникнет непреодолимое поветрие политического цинизма в духе Макиавелли, ход истории, в том числе европейской, пойдет под откос большой войны. Нужна обновленная теория международных отношений, которая учтет позитивный опыт политиков, дипломатов и ученых.