Больше, чем человек

Наконец блестящий металлом край кольца окончательно скрыл поверхность, а корабль дрогнул, оказавшись в захвате причальных ферм.

– Есть фиксация, – равнодушно доложил Корвус, продублировав информацию с мониторов рабочей станции. – Есть подключение к техническим коммуникациям базы «Остия», – добавил он чуть позже. – Главный реактор переведён в режим поддержания минимальной мощности. Переходной рукав пристыкован к шлюзу номер два, выравнивание давления завершено.

Только теперь, когда настала пора покинуть корабль, Александр понял, что не хочет этого делать. Тесный «Галар» успел стать его крошечным миром, его безраздельным владением, а пространство за пределами обшивки превратилось в полное опасностей место. Там бродили незнакомые, враждебные люди, там приходилось принимать сложные решения, там не было молчаливого присутствия Корвуса, готового в любой момент поддержать своего мастер-оператора всей мощью корабельного интеллекта – но там, снаружи, лежал мир, ради которого случились и этот полёт, и даже рождение самого Александра – и слабости надлежало отбросить, как подобает всякому, кто принял Праведную доктрину.

«Полёт сказался на мне не лучшим образом. Самое время стряхнуть налипшую пыль.»

В гардеробной, которая на самом деле называлась «отсеком предшлюзовой подготовки», он с некоторым сомнением оглядел автоматизированную стойку с тяжёлыми «Оруженосцами» и подошёл к соседней, более скромной. Запихнул себя в нишу, просунув ноги и руки в модульные захваты, и послал ментальное «да» в ответ на всплывший перед глазами запрос. Скафандр лёгкий, аварийный, модернизированный – сокращённо Скала-М – собирался на пользователе в течение тридцати секунд. Покидать корабль в обычной форменной одежде не хотелось категорически, так что Алекс сделал себе эту маленькую поблажку, пообещав, что в дальнейшем обязательно посетит базу в «гражданском» виде.

Куда хуже теперь казалось остаться без поддержки корабельного джинна. «Остия», разумеется, не предоставит доступ в свои сети чужому интеллекту, так что с Корвусом можно будет связаться как с обычным абонентом и не более того, а значит, на оперативную помощь нечего и рассчитывать. Джинн, конечно, воспрепятствует захвату корабля, насколько это окажется в его силах, но кто воспрепятствует захвату Александра Воронина, который без подсказки не сумеет даже правильно истолковать эмоции на чужих лицах?

Немного подумав, он нацепил на голову старомодное кепи со звёздочкой и ракетой Союза и вытянул на максимум козырёк. Надёжней было бы остаться в шлеме, переведя скафандр в режим забора и фильтрации атмосферы, но такой жест мог быть воспринят как неуважительный и даже враждебный, да и медосмотр, от которого никуда не деться… Александр сложил верхнюю часть скафандра за головой, на манер капюшона, и прилепил к лицу фильтр-маску, сделавшую его похожим на опереточного шпиона.

Закончив облачение, он прошёл к шлюзу номер два, минуя беспорядок складских отсеков. Шагать при гравитации в десятки раз меньше земной было несколько непривычно, но пребывание на Луне позволило адаптироваться и к этому – адгезивное покрытие обеспечивало хорошее сцепление с поверхностью, так что оставалось лишь аккуратно переставлять ноги, постоянно упираясь в пол хотя бы одной подошвой.

Внутренний шлюз распахнул перед ним своё сияющее нутро.

Шлюзование. Короткое шипение перетекающей атмосферы. Серый и безликий переходной рукав, гофрированная кишка, за которой прячется космический вакуум.

«Там демоны расселись на летящих скалах в пустоте и ловят души. Кто больше выловит – того рога длиннее станут и хвост приобретёт способность сметать пылинки звёзд во мрак. А чтобы люди стороной не проходили – сокровищ множество припрятали те демоны в своих обителях. Вот для чего нас тянет к астероидам.»

Жёлтым по серому – цифры и буквы на формованных дверях чужого шлюза.

«040/E. Ostia. UH territory under CET jurisdiction. SRSO administration zone.»

***

Едва слышное жужжание механизмов. Вездесущий серый цвет и приглушённое освещение – словно попал в недоброе подземелье, где остатки человечества укрываются от беды. Во внешней камере шлюза не нашлось ни единого предмета, с которым гость мог бы хоть как-то взаимодействовать: только гладкие металлические стены, дорожка и пара поручней.

– Приветствуем вас на территории базы «Остия». Пожалуйста, следуйте устным и визуальным инструкциям, которые помогут вам пройти необходимые процедуры контроля.

Приятный голос без малейших оттенков индивидуальности, характерный для джиннов четвёртого класса.

«Гостям здесь не слишком рады».

Шаг вперёд – просто чтобы обозначить свою готовность. Впереди зажглась голографическая рамка: зелёный контур на полу камеры.

– Пожалуйста, снимите лицевую маску и головной убор. Займите место, обозначенное зелёной цветовой индикацией.

Александр молча исполнил указания джинна. Над головой распахнулся люк.

– Медицинский монитор прикоснётся к вашему лицу. Не закрывайте глаза. Сохраняйте спокойствие и неподвижность. Процедура безопасна и безболезненна.

Прибор, похожий на огромную маску или на половинку странного шлема плавно спустился вниз и мягко прижался к его лицу. Что-то пощекотало ноздри – изнутри, но быстро и ненавязчиво. Мгновенно кольнуло мочку уха. Перед глазами прошла череда зелёных и красных вспышек. Монитор задержался секунд на десять, а потом снова исчез в люке.

– Процедура закончена. Пожалуйста, подождите результатов анализа.

Он терпеливо ждал, стараясь не шевелиться и смотреть прямо перед собой. За шлюзом наверняка велось наблюдение, а демонстрировать людям из СБ хоть какие-то действия или чувства не хотелось ни капли – пусть скучают в той же степени, в какой заставляют скучать его.

Через минуту всё тот же голос сообщил, что результаты обследования не выявили аномалий здоровья и попросил пройти в камеру дезинфекции. Внутренние двери шлюза открылись в небольшой цилиндрический отсек, который сперва поприветствовал Александра вихревым душем из какого-то антисептика, а потом высушил потоком тёплого воздуха.

После этой процедуры ему наконец-то разрешили попасть на базу. Свет показался даже слишком ярким: успевшие привыкнуть к тусклому шлюзу глаза моргнули, адаптируясь к новой среде. Ничего общего с внешней серостью – холодная и чистая белизна, которую искусно разбавили голубым, сиреневым и зелёным – цветами разметки, знаков и декоративных панелей. Он едва не замешкался, ступая в эту стерильную роскошь в своей серебристо-красной «Скале», угловатой и неказистой, но всё же шагнул вперёд – ровно и уверенно, как подобает присягнувшему Союза и представителю ВКС.

– Александр Воронин, я полагаю, – сделал шаг ему навстречу невысокий мужчина в форменном комбинезоне СБ ОКИБ. – Приветствую вас на территории базы «Остия». Я – капитан Габриэль Локман.

– Вы знаете, кто я такой.

Они встретились взглядами. Плотный, но ничуть не грузный Локман казался человеком без возраста – не молодой и не старый, без морщин и признаков растительности на лице. Классический мягкий шлем делал его похожим на одного из тысяч безымянных функционеров, исполняющих волю Единого правительства, но взгляд был волевым, цепким и неприязненным.

– Знаю, – подтвердил капитан, не разрывая зрительного контакта. – А вы знаете, что нам необходимо побеседовать.

– Вам необходимо, – снова поправил его Алекс. Голос разума взывал об опасной линии поведения, но борьба с яростным чувством противоречия оказалась слишком неравной.

Локман вздохнул.

– Давайте не будем разыгрывать пьесу «непреклонный революционер и цепной пёс прогнившего режима». Есть подозрение, что мы оба – весьма паршивые актёры, так что много соцлайков не соберём.

– Не попробуешь – не узнаешь. Но я не против завершить эту процедуру как можно скорее.

– Тогда идёмте со мной. У вас нет проблем с ходьбой при низкой гравитации? Можно вызвать дрона или… – он критически осмотрел скафандр Александра – …нет, экзоскелет на это надеть нельзя.

– Не беспокойтесь. Проблем нет.

– Тем лучше. Так вы боевик Северного союза?

Переход был таким внезапным, что Алекс едва не расхохотался.

«Ну да, ну да. Что вы там хотите понять по моей реакции? Не прячу ли я в кармане пару брошюр Праведной доктрины и атомную бомбу в придачу?»

– С моей точки зрения, это вы – боевик на поводке у капиталистов. А я – хороший и праведный присягнувший хорошего и справедливого общества.

– Все любители поиграть в революцию так говорят, – ничуть не возмутившись, ответил Локман.

– Слушайте, капитан, а вы тут уже сколько времени провели?

Они вышли в неожиданно просторный коридор, украшенный «окнами» в земную природу: экраны казались иллюминаторами, за которыми виднелись зеленеющие холмы и лужайки посреди цветущего сада.

– Четвёртый год пятилетней смены. Скоро домой, на Землю.

– Похоже, вы в своей астероидной берлоге чуточку отстали от жизни. На данный момент Северный союз – крупнейшее объединение Евразии. Около миллиарда человек, которые играются в революцию.

– Возможно, я и повременю с возвращением.

Помещение располагалось тремя уровнями ниже шлюза, через который Алекс попал на «Остию», и сотней метров дальше, если считать от края швартовочного кольца. Лифт представлял собой пустую шахту, вдоль которой скользили ленты с кольцами, за которые нужно было хвататься руками – кругом виднелись огромные надписи «Прыжки в шахту запрещены. Штраф в размере суточного рациона.» Алекс заглянул вниз и почувствовал головокружение – ствол, плавно закручиваясь, уходил в неведомые глубины.

Кабинет оказался скромен, мал и скудно обставлен. Единственным его украшением был потолок с голографической проекцией облаков на синем фоне – неизбежное следствие долгих лет обитания в замкнутом пространстве. Над полумесяцем стола – реплика Всемирной хартии единства, на полочке – одинокий шарик поискового дрона.

– Присаживайтесь, – радушно предложил капитан, указывая на одно из двух одинаковых белых кресел, стоявших перед столом. Сам прошёл к своему рабочему месту, снял шлем и машинально провёл рукой по абсолютно лысой голове – ещё одному признаку долгого пребывания в замкнутых космических поселениях.