Больше, чем человек

«Штатский» улыбнулся. Он, единственный из троицы, носил волосы – сантиметра три, не меньше – и обладал склонностью к полноте, хотя явно следил, чтобы оная не переросла в ожирение. В условиях земной силы тяжести его щёки, наверное, могли образовать пару складок около губ, но на Церере просто выдавались в стороны, придавая нижней челюсти чрезмерно громоздкий вид.

– Я директор департамента службы безопасности базы «Остия» Клайв Остертеккер. Это майор Новак, а капитана Локмана вы уже знаете.

Новак мрачно взглянул на Александра, а Локман едва заметно кивнул. Все трое сидели по одну сторону изогнутого, словно бумеранг, стола, отделанного под тёмное дерево, однако на удалении друг от друга. Алекс расположился в кресле напротив и поодаль от всех, боком к своему крылу стола, и сильно жалел, что в скафандре неудобно закидывать ногу за ногу. Комната выглядела роскошно и даже уютно – заглаженные настенные шкафчики, настоящие диваны, подобие ковра, мягкий свет – всё имитирует кожу, дерево и лак, которыми не является, украшено хрустальными деталями и создаёт спокойную атмосферу. Явно не для допросов – в таком интерьере паразитический класс должен пить дорогой алкоголь и разговаривать о делах, однако…

– Прошу вас, не воспринимайте наше приглашение, как допрос, – словно прочёл его мысли Остертеккер. – Вы не под арестом и даже не под подозрением, так что это и в самом деле обычная беседа, хотя майор Новак и начал её в несколько… эээ… привычном ему ключе. Быть может, кофе?

– Спасибо, но откажусь. Давайте лучше беседовать.

– Что ж, прекрасно, – снова улыбнулся директор. – Признаться, нас волнуют некоторые вопросы, которые касаются вашего отбытия с лунной базы «Серебряный холм». Габриэль, озвучьте, пожалуйста.

Локман на мгновение расфокусировал взгляд, глядя на невидимое другим изображение, и снова взглянул на Александра с выражением нейтрального интереса.

– Насколько нам известно, «Галар» стартовал уже после атаки мятежников на базу, однако до полного её захвата. По крайней мере, вам удалось получить команду на расстыковку, не прибегая к аварийным процедурам. Тем не менее, старт был экстренным – некоторые другие корабли также успели бежать, к сожалению, не все… – тут Локман выдержал сочувственную паузу, об искренности которой можно было только догадываться. – Но лишь «Галар», единственный из всех спасшихся, не совершил переход к Земле, что было бы вполне ожидаемо в такой ситуации, а, судя по всему, продолжил выполнять изначальную программу полёта. Хотелось бы уточнить, по какой причине вы приняли такое решение, рискуя остаться без прикрытия военного флота и выбрав не самый оптимальный курс на Цереру?

«Ожидаемо. Промолчать – умножить подозрения, ответить – вызвать следующий вопрос. Что ж, сыграем.»

– Не знаю, как другие корабли, но корабли ВКС Союза обычно следуют туда, куда должны следовать. Не знаю также, почему вас заинтересовал этот вопрос – с моей точки зрения, «Галар» был полностью исправен и готов к полёту, хотя и вынужден начать его экстренным образом.

– Не странно ли – корабль такого класса, и следует во Внешнюю систему? – резко спросил Новак, кривя бледные губы. – Выглядит, как авантюра.

«Могли бы поиграть и подольше. Значит, местная самодеятельность – хотите знать, кто, зачем и куда? Скучаете в своём Поясе без внеочередных поощрений?»

– Не странно ли – служба безопасности ОКИБ, а так интересуется законным, по её же словам, полётом? Я бы не отказался от транспорта класса «Даль», но увы – чем богаты, тем и располагаем.

Остертеккер примирительно поднял руки.

– Не поймите неправильно. Мы – повторюсь – не выдвигаем никаких обвинений, но в свете напряжённости, которая существует между Северным союзом, как одним из субъектов Единого человечества, и Единым правительством, как его же исполнительным органом, нас тревожат некоторые… тенденции. В силу этих обстоятельств…

– Вы хотели сказать – вам не нравятся Северный союз и его доктрина, директор?

Тот демонстративно покачал головой.

– Этот ваш антагонизм совершенно непрактичен и направлен не в то русло. Наша служба обеспечивает и вашу безопасность тоже, поскольку и вы – гражданин UH[8 - UH – Unified Humanity, Единое человечество.]. Мы только хотим пролить свет на некоторые операции Союза, которые кажутся не вполне прозрачными – что, без сомнения, на пользу и вам, Александр. Учитывая, что это ваш первый самостоятельный полёт, доверие и содействие правительственных служб куда лучше взаимных подозрений и лишних проверок, которые – уверяю – нужны нам не больше, чем вам.

«Дошёл до угроз. Быстро и примитивно, хотя чего от них ожидать? Не хочешь сотрудничать – посиди без топлива, пока не кончатся деньги на обслуживание, а потом запрашивай помощи у своих. И никакого антагонизма, сплошная подлость.»

– Давайте я снова переведу с единого человеческого на обычный людской. Вы хотите, чтобы я пошёл на сотрудничество с СБ ОКИБ, сообщая вашей службе закрытую информацию о задачах флота Северного союза, и угрожаете в противном случае незаконными проверками и препятствиями в отношении полёта «Галара»? Я правильно перевёл?

На сей раз Остертеккер не улыбнулся.

– Боюсь, вы совершенно превратно истолковали и мою просьбу, и наши намерения.

– Так растолкуйте мне их откровенно и без превратностей, чтобы я мог дать вам хоть какой-то ответ. Или функционеры ОКИБ испытывают профессиональные проблемы с чётким изложением сути дела?

– Это переходит всякие рамки!

Новак поднялся со своего места, обращаясь к директору.

– Я предлагаю инициировать проверку данного субъекта на предмет нарушения статей общегражданского и космического кодексов, а также циничное пренебрежение инструкциями ОКИБ в отношении…

– Подождите, Питер, так мы ни к чему…

Раздался мелодичный сигнал. Остертеккер дёрнул уголком рта, погружаясь в себя, и его лицо претерпело обратную метаморфозу: раздражение и едва прикрытая обеспокоенность вновь сменились уверенной, доброжелательной маской.

– Озвучь в обычном режиме, Нисаба.

– Как пожелаете.

Низкий женский голос, слышный теперь для всех, звучал с необычно мягким акцентом.

«Судя по имени – джинн самой базы? Должно быть, на класс выше Корвуса… Может быть, и на два.»

– Каштур Талан с корабля «Чёрный лебедь» скромно просит короткой аудиенции…

«Чего-чего? Именно в таких выражениях?..»

Алекс волей-неволей прислушивался к сообщению, не понимая, для чего ему позволяют с ним ознакомиться.

– …и поскольку отбытие запланировано на ближайшее время, он желает засвидетельствовать своё почтение и благодарность за оказанный здесь приём, а также содействие…

Витиеватая просьба казалась странной шуткой или насмешкой, но офицеры СБ восприняли её вполне серьёзно, а директор – с немалым воодушевлением. Он поднялся со своего кресла, вышел из-за стола, оказавшись не меньше двух метров ростом, и повёл плечами, будто готовясь к приятной разминке.

«Тот самый богатый турист? Корвус, возможно, и знает это имя, но у него ведь сейчас не спросишь…»

– Прошу простить, – извиняющимся тоном сказал Остертеккер, словно оставляя их перепалку в прошлом. – Мы все, наверное, были слишком напряжены – проклятый мятеж и всё, с ним связанное… Я и майор Новак должны встретиться с мистером Таланом, это один из акционеров «Интерсервис Солар», как вы, наверное, знаете, так что протокол обязывает… Ещё раз прошу простить и надеюсь вновь побеседовать с вами, мистер Воронин, но уже в более дружеской атмосфере, с чистого листа, так сказать… Габриэль, проводи, пожалуйста, нашего гостя и будь так…

Двери открылись. На пороге стоял очень аккуратный молодой человек – аккуратный настолько, что казался ненастоящим. Гладкая, покрытая лёгким загаром кожа просто кричала о косметических генмодах, иссиня-чёрные волосы завивались блестящими волнами, а графитово-серый полукостюм с длинными рукавами выглядел произведением искусства – при том, что явно скрывал в себе серьёзный функционал.

«Боги, пуговицы! У него там пуговицы!»

Чёрные, каменные, блестящие – привет из прошлого, давно превратившийся в символ респектабельного ублюдка.

За плечом гостя маячил ещё один – постарше и поскромнее, но выдержанный в том же кичливо-изысканном стиле. На рукаве блестел золотой значок капитана – очередной пережиток старины, заботливо сберегаемый традиционалистами и пижонами. Ложные пуговицы его полукостюма были молочно-белыми, а волосы – в тон камням – присыпала лёгкая седина, но ни одна морщина не пятнала лицо.

– Прошу простить. Мы не вовремя? – спросил первый бархатистым до отвращения голосом.

– Нет, что вы. Мы как раз закончили. Рад вас видеть, мистер Талан.

Директор двинулся навстречу. Новак, сохраняя достоинство, вышел из-за стола. Локман кивнул Александру, и тот прошёл совсем рядом с новым гостем, мимолётом уловив знакомый запах – словно пахнуло дезинфектантами.

«У богатых свои причуды.»

Почти у самого выхода он обернулся, глядя, как «мистер Талан» пожимает руку директору, а его спутник – Новаку.

«Прекрасный образец единения функционера и паразита…»

Уже отворачиваясь Алекс заметил, что Остертеккер странно подрагивает.