Айсфилд

– Как Вам наш город?

– Спокойный. Я бы даже сказал слишком. – Корнелиус взял латте и сделал глоток.

– Да, вы правы. – Шериф посмотрел в окно и перевел взгляд на детектива.

– Давайте к делу.

– Вижу: Вы человек дела. Ну, что ж. – Шериф выдвинул ящик стола и вытащил тонкую папку, на которой было написано "Сара Лаож".

– Вам, наверняка, объяснили, для чего Вас позвали, детектив. Не так давно здесь, в нашем парке, мы обнаружили тело Сары Лаож. Она оканчивала школу, училась отлично, и тут такое. Чудовищно. Родители, естественно, в трауре.

– Убийца?

– Тогда мы подозревали ее бой-френда. Эрика. Он последний видел Сару и в тот день должен был проводить её до дома.

– И что же случилось?

– Эрик не смог объяснить. С тех пор он находится в больнице святой Иоанны. Это больница для душевнобольных. Мальчик сошел с ума.

– Ясно. И для чего же я здесь?

Шериф открыл папку и вытащил из нее фотографии. На этих глянцевых снимках было запечатлено безжизненное посиневшее тело. Темные волосы. Бархатная кожа, местами посиневшая и покрытая крупным инеем и льдинками. Алое платье, украшенное кружевами, а поверх него лоскутами разорванная крутка. И кровь. Много крови вокруг. Глубокие рваные раны.

– Такой мы ее нашли.

– Раны. Явно, что-то острое, но имеющее зазубрины.

– Именно.

– Синяки, – детектив взял одно фото.

– Что?

– Синяки, еле заметные. Наверное, ее держали и при этом наносили удары.

– Да, да Вы правы, – скрывая свое удивление, произнес шериф.

Печальное зрелище. Дети, Корнелиусу всегда было больно браться за такие дела. Все внутри него сжималось в этот момент. Шериф посмотрел на детектива, вытащил из папки еще стопку фотографий и веером разложил их на столе.

– А это то, что произошло после.

Перед Корнелиусом предстала кровавая картина. Десятки девушек и юношей, синие, покрытые инеем и льдом, лежали на алом снегу.

– Каждый месяц. Каждый месяц на город опускается дикий буран. Снег летит так быстро, что режет кожу. А на утро мы обнаруживаем новое тело. И отправной точкой этого всего стала Сара.

– Девочка стала спусковым механизмом,– задумавшись, произнес детектив.

– Именно. За этим мы Вас и позвали. Нам нужна помощь. Случаи участились.

– Насколько сильно?

– С недавнего времени каждую неделю.

– Неделю?

– Да, – судорожно выдохнул шериф.

– Где отчет патологоанатома и судмедэксперта о Саре?

– Вот, но тут совсем мало сведений.

Шериф протянул детективу два листа бумаги. Один был отчетом патологоанатома. И, действительно, ничего удивительного. Девятнадцать лет, по всем признакам вела здоровый образ жизни. Сердце чистое. Легкие без патологий. Мозг, печень, желудок – всё в норме. Девственная чистота. Стала ли она случайной жертвой? Или ее выбрали целенаправленно? Множество рваных ран. Одна стала смертельной.

Следующий лист – отчет судмедэксперта. На одежде не найдено посторонних биологических следов. Еле заметные синяки, без отпечатков.

– Отпечатков не было?

– Как видите, нет.

– И следов материала не обнаружили?

– Так точно, детектив.

Корнелиус потер свой подбородок и продолжил читать. В рваных ранах обнаружены частицы стальной пыли. Сами же рваные раны сильно обморожены. Возможно, имело место использование жидкого азота.

– Такое впечатление,  будто оружие было стальное, и при этом убийца держал его в резервуаре с жидким азотом, что за садист мог придумать такое?

– Жидкий азот?

– Да. – Детектив взял в руки фото и принялся рассматривать его.

– Что Вы ищете?

– Пытаюсь детально рассмотреть раны. Вот видите? – Ливьетт положил фото перед шерифом и указал пальцем на один из порезов.

– Что я должен увидеть?

– Рана, следы обморожения идут неравномерно. Это говорит о том, что оружие, когда наносило удар, теряло температуру, а потом снова охлаждалось, как бы переливаясь. Если бы дело было в целенаправленном охлаждении, то следы были бы постоянными либо шли на спад, и убийце бы пришлось каждый раз заново наносить жидкий азот.

– Интересно.

– А что с другими телами?

– Абсолютно идентичная картина.

В кабинете повисла тишина, и Корнелиус несколько минут всматривался в фотографии. Именно сейчас в его мозгу незримые нити пытались соединить увиденное воедино.

– Ясно. Думаю, мне нужно нанести визит в морг. Надо расспросить вашего эксперта, что-то в его отчете мне не нравится. Сильно не нравится.